КВИР - "Да... мы действительно кажемся им уродами..."

"Да... мы действительно кажемся им уродами..."

Кто не читал последнюю книгу Пелевина "Крайняя битва масонов и чекистов" - очень советую. Не буду притворяться, что могу судить о литературных качествах текста, но с политической стороны это просто суть времени.

Здесь вам встретятся такие занимательные персонажи, как московский гей-финансист, занимающийся сексом с деревьями; рептилоидные лесбиянки, обучающие пьяного русского дворянина основам феминизма; сотрудники ФСБ, путешествующие во времени, и генералы американской армии, читающие мысли. А еще вам откроют главную тайну Федеральной Резервной Службы США. Короче, кладезь идей для новых документальных фильмов на РЕН ТВ.

(фрагмент романа)

Примерно в это время со мной началось то, что ватная психиатрия называет "расстройством в сфере влечения". Причем расстройство это было таким, что социализировать его, даже подпольно, не было никакой возможности.
До этого я был малопримечательным в сексуальном отношении человеком - обычным московским геем-тихарем: постил рыб в инстаграм ("у девушек есть над нами странная власть...") и ухлестывал за секретаршами на работе, тщательно дозируя свои пассы, чтобы на приглашение к нежному танцу не пришло вдруг позитивного ответа. Как я жил в остальное время, каждый, кто в теме, понимает сам.
Конечно, жить с такой ориентацией в России непросто. Не столько из-за всеобщей гомофобии, как это иногда представляют на Западе, сколько из-за некоторой, я бы сказал, былинности русского сознания. Русский человек все видит в сказочном свете - и гомосексуальность тоже. И, самое главное, он постоянно норовит объяснить, как все устроено на самом деле - и его бесстрашная мысль рано или поздно настигнет вас даже за пределами фейсбука.
Одно время я собирал народные мысли и мнения по поводу однополой любви. Например, один из известных московских нациков, с которым я немного общался, когда учился в финансовом, обрисовал суть проблемы так:
- Гомики тоже бывают разные, Крим. Если сравнить немецкую и английскую педерастию, они имеют совершенно противоположную природу. Немецкий гомосексуалист, если заглянуть к нему в подсознание - это кающийся воин, наложивший на себя позорное проклятье и епитимью за то, что предал фюрера. У них на парадах гей-БДСМ вместо "тигров" и "пантер" - умерщвление духа, скрытый протест. И чем яростнее эти белокурые бестии ухают, трахая друг друга в задницу перед камерой, тем страшнее должно быть умному наблюдателю: добром это не кончится точно. А вот англичанин... Англичанин - это гомосексуалист истинный и настоящий, в полном смысле слова, до ногтей и корней волос...
В другой раз я нашел на астрологическом сайте подкаст, где подробно, с диаграммами, объяснялось, что женщины делаются феминистками/лесбиянками (подозреваю, для автора это были синонимы) под энергетическим влиянием рептилоидов-самок с планеты Нибиру.
А совсем недавно таксист-частник с исламскими четками на зеркале, подвозивший меня в четыре утра, сообщил мне следующее:
- Я что слышал, знаешь, да? Всем миром правят масоны. А самый главный в мире масон сейчас лютый пидарас. Говорят, совершенно бешеный - всех вокруг пытаетеся отпидарасить при любой возможности. То есть ебанутый реально. Каждый вопрос к этому сводит. И вообще всю мировую культуру хочет поменять, пока возможность есть. Это с самого верха идет информация...
Концентрированный итог моих антропологических изысканий уместился в одну емкую цитату, висевшую над моим рабочим столом:
"Содомит не человек, показал российский философ Дупин, во всяком случае с точки зрения классической философии. Платон говорил, что человек есть двуногое животное, лишенное перьев. Ощипав курицу, Аристотель заставил Платона добавить к этому описанию плоские ногти. Легко видеть, что на петухов ни первое, ни второе определение не распространяется".
Конечно, можно было долго веселиться, собирая эти духовные искры, что я и делал, предполагая со временем вылепить из них достойный нашего грозного и великого времени нарратив. Но ужас в том, что подобные мемы способны менять ту реальность, где живет их собиратель.
Дело тут не в суевериях, а в безжалостном научном знании. Если верить современным физикам, все вообразимые миры - если мы можем описать их словами - обязательно существуют где-то в мультиверсе хотя бы в виде симуляции. Отчего же, спрашивается, я не могу проснуться в одном из них? Именно в том, какой описываю?
Поэтому из суеверного страха я прекратил фиксировать народные заметы, опасаясь, что если в моей коллекции их окажется слишком много, я просто провалюсь в создаваемое ими пространство. То есть даже не провалюсь, а просто не смогу уверять себя и дальше, будто живу в каком-то другом.
И не подумайте, что я занимаюсь пропагандой гомосексуализма. В отличие от платных наймитов ЦРУ я отчетливо понимаю бесперспективность подобной агитации на суровых российских просторах. Более того, я ответственно объявляю, что ничего хорошего в гомосексуализме нет и он имеет много таких скверных аспектов, о которых натуралы даже не догадываются.
Если у вас есть возможность оставаться натуралом - оставайтесь, в нашей стране вам будет намного проще. Вот только у тех, кому судьба сдала эту карту (или, как сейчас выражаются, набор хромосом), увы, выбора чаще всего нет.
Я часто вспоминал по этому поводу один диалог из дневников Ильи Ильфа. "Вы марксист?" - "Нет. Я эклектик". - "А по-вашему, эклектизм - это хорошо?" - "Да уж что хорошего". Записали: "Эклектик, но к эклектизму относится отрицательно".
Вот это в точности о нас.
Поэтому я только морщился, встречая в сети карикатуры на тему того, что "гомосексуализм излечим". И вдруг выяснилось, что в этой шутке...
Началось все с картинки на моем айпэде. Не помню, как я на нее попал - кажется, искал какую-то информацию для расширенного обзора по commodities и выбрел на длинную статью. Сама статья была очень интересной и утверждала, помимо прочего, что относительная динамика пары LUMBER/XAU (да, древесина/золото - как ни странно такое звучит) способна предсказать поведение рынка акций: когда золото ведет себя лучше древесины, волатильность скоро вырастет.
И волатильность не заставила себя ждать.
Статью иллюстрировала фотография только что поваленного дерева, распиленного необычным образом - его будто бы рассекли от верхушки до корней огромной саблей. Половинка дерева лежала на земле, из нее торчали еще живые ветви - и оранжево-янтарная сердцевина ствола влажно блестела в утренних лучах...
Я почему-то вспомнил, что череп, через который пропускали для ориентировки на местности золотого жука в рассказе По, был прибит к ветке (это, разумеется, превращало сюжет в чистую условность - за несколько десятков лет любое дерево заметно меняет свое положение в пространстве, и описанная в рассказе система целеуказания невозможна). Но это неважно, думал я. Жизнь удивительна, мир полон рифм...
Со мной произошло что-то странное. Я зевнул - и ощутил в груди удивительную искристую легкость, словно только что вдохнул аромат незнакомого прежде счастья. Заключалось счастье в том, чтобы лечь на этот свежайший влажный срез всем телом. Надо было лечь голым животом и прижаться к этим щепкам, занозам и капелькам смолы. Мысль о смоле, о ее густом и пьянящем запахе, волновала почему-то сильнее всего - и я с изумлением понял, что у меня эрекция...
Я жутко развеселился и вечером рассказал обо всем Артуру. Я специально сгустил краски, сделав свое переживание скорее смешным - в то время как на деле оно было очень волнующим.
Мы немного выпили, разогнались, пошутили насчет молодых пеньков и перешли к делу. И тут я с изумлением понял, что мой мускулистый Артур вызывает у меня... примерно такие же чувства, какие вызывало раньше распиленное пополам бревно. То есть никаких.
Мало того, я даже понял, как воспринимают мужскую телесность натуралы-гомофобы: темные завитки волос на теле Артура, пупырышки на его коже не волновали и притягивали, а вызывали брезгливое желание отодвинуться, словно я оказался в раздевалке слишком близко к чужому потному телу, от которого могу подцепить кожную болезнь.
- Да... мы действительно кажемся им уродами... - прошептал я.
- Что? - спросил Артур и заложил руку за голову, открыв подмышку с чуть влажной темной прядью.
Это свело бы меня с ума еще день назад - но сегодня вызвало почти тошноту. Особенно слегка прибитый женским дезодорантом запах мужского пота.
Что было совсем странно.
Перед нашими встречами Артур действительно пользовался женским "Pink Crush Stick" брэнда "Teen Spirit" - и делал это по моей просьбе. Это было нашей секретной традицией.
Так уж получилось - однажды, в самом начале нашего знакомства, когда мы впервые остались у него дома на ночь, у него кончился дезодорант. Тогда он залез в шкафчик своей младшей, но очень продвинутой сестры Агаты (она иногда жила в его квартире) - и одолжил этот самый "Pink Crush", который та покупала из-за каких-то музыкально-культурных аллюзий, в то время совершенно мне непонятных. С этим дезодорантом у нас было связано много воспоминаний - и Артур специально затаривался им на Амазоне.
- Артур, - сказал я, - ты знаешь, я себя сегодня совсем плохо чувствую... Ничего не получится...
Он позвонил на следующий день, но я сослался на головную боль. Через три дня - опять. А еще через день он прислал мне с курьером две смолистых доски со строительного рынка. К ним прилагалась язвительная записка (в ней я впервые увидел слова "дендрофилия" и "арборфилия" - Артур не поленился слазить в интернет; он клялся, что в память о наших лучших минутах никогда не опустится до дендрофобии).
Но самое жуткое было в том, что вместо обиды я испытал... вожделение к этим доскам. И как только курьер отбыл, я затащил их в квартиру, бросил на кровать... В общем, избавлю читателя от подробностей, хотя они могли бы, верно, развлечь равнодушного к чужой боли человека. Заноза на приборе - не самая приятная вещь.
С тех пор и начались мои муки...

Иллюстрация David Vance

28 ФЕВРАЛЯ 2017 ЕВГЕНИЙ БЕЛЯКОВ

Ссылка:

Смотрите также