КВИР - Клаус Воверайт: "...и это тоже хорошо".

Клаус Воверайт: "...и это тоже хорошо".

Как известно, Клаус Воверайт, открытый гей, добровольно ушел в отставку с поста мэра Берлина. 13 лет он возглавлял город, по праву признанный гей-столицей Европы.

Клаус и Йорн

И 13 лет назад Воверайт произнес свою самую знаменитую фразу: "Я - гей, и это тоже хорошо"("Ich bin schwul, und das ist auch gut so"). По собственному признанию Воверайта, это заявление, сделанное на партийном съезде накануне предвыборной гонки за кресло мэра германской столицы, перевело его из региональной политлиги прямиком в Лигу чемпионов.

В своей автобиографической книге "...und das auch gut so" Клаус Воверайт с максимальной откровенностью рассказывает о своей личной жизни.

"...Уважение ко мне одноклассников заметно выросло, когда они узнали, что у Воверайтов есть подвал для вечеринок и никакой чрезмерной родительской опеки...
В темноте под балладу Moody Blues Nights in White Satin закипала кровь даже у отпрыска самой изысканной адвокатской семьи. Не говоря уже о хозяине. Особенно при виде Сабины. Мы целовались до дурноты. Наши выступления были легендарны. Блюзы были главными на любом празднике. Чуть не каждый ждал, когда же, наконец, выключат свет...".

Позднее, как пишет немецкий политик, подобное обхождение "было систематизировано": "Я ходил в школу танцев под названием Fuer Sie, располагавшуюся на втором этаже старого дома на Курфюрстендамм (центральная улица Западного Берлина.- Прим. КК). Случаю было угодно распорядиться так, что сегодня я живу в том же доме, только двумя этажам выше. Преступник всегда возвращается к месту преступления...".

Затем последовали годы университета, где Воверайт изучал юриспруденцию. Студенчество будущего берлинского мэра было, по его словам, бурным: "Мы не пропустили ни одного клуба".

"Ночные походы по клубам были, конечно, волнующими, но мне уже было ясно, что я устроен немного иначе, чем другие парни. Конечно, девочки мне нравились, но я больше симпатизировал мужчинам. В школьные годы это знание, к счастью, не создавало мне проблем - свое влечение я хранил при себе".

"Мои отношения с женщинами оставляли чувство растерянности и смущения. Внутри меня что-то было не так, даже если внешне я выглядел все тем же "милым Вови". Среди родителей я слыл неплохой мишенью. Мне приписывали интерес к белокурым дамам".

Клаус Воверайт пытался построить долговременные отношения с женщинами, как минимум, дважды, но "...даже при хороших отношениях меня не покидало ощущение, что я ломаю комедию".

"Поначалу я хотел построить долгосрочные отношения с мужчиной. Разумеется, первые попытки оказались неудачными. Так бывает всегда: чем больше ты стремишься, тем хуже получается. В какой-то момент я решил себя больше не мучить, оставив всякие попытки найти постоянного партнера и отдав себя в руки судьбы. Мне надоело вязнуть в отчаянии и жалости к себе.
Едва я отказался от поисков партнера, как в моей жизни - в Bar Centrale на улице Yorckstrasse, появился Йорн. Это было 29 марта 1993 года. Этот мужик оказался чрезвычайно приятным современником... То, насколько мы приятны друг другу, стало ясно уже через несколько дней. Он уехал на юг Германии к родителям, и мы ужасно скучали друг без друга. Я страдал, как подросток. Но боль разлуки имеет одну хорошую сторону: мне стало ясно, чего я хочу.

Я знал много гомосексуалов, которые вели приличную жизнь, с семьей, детьми и собственным домом, и невероятно от этого страдали. Я не хотел строить жизнь, которая базируется на страхе и притворстве. Йорн помог мне принять решение. И это было хорошо.
То, что он без особых проблем принял в этом участие, стало для меня еще одним свидетельством того, что мы созданы друг для друга. "Студентик" - так называла его моя мать, "мой студентик". Тогда Йорн еще был врачом-практикантом. Он очень нравился матери, и она всегда совала ему деньги. По ее мнению, студенты всегда страдают от хронического безденежья. Кстати, она была права... Она желала мне семьи, но для нее не составляло проблемы то, что я не интересуюсь женщинами...".

"...Для моего поколения отношение к гомосексуальности без всяких табу не было чем-то естественным. Моя частная жизнь была идеальным объектом для лживой грязной кампании.
Среди берлинских социал-демократов многие знали, что я живу вместе с Йорном. Большинство из них этим не очень-то интересовалось. Но мне надо было хорошенько подумать, как обращаться со своей гомосексуальностью, если я действительно стану бургомистром. Безусловно, известность означает и общественный интерес. Судорожное утаивание было невозможно.

Первую атаку я предпринял на земельном съезде христианских демократов. "Тот, кто не знает, должен узнать",- заявил я своим товарищам по партии, подтвердив опасения, что противники могут попытаться использовать мою гомосексуальность в своих интересах.
Мое признание было с восторгом воспринято Schwusos, социал-демократическим гей-лесбисоюзом, который не нашел ничего лучше, как распространить его. В конце концов, я был первым ведущим политиком, рассказавшем о себе подобное. Меньше, чем через сутки после выступления на съезде информацию для прессы распространил гей-журнал Queer.

Многие берлинцы наверняка думали тогда: сначала коррумпированные правые, а теперь еще и "голубой" левый...
Но мне уже было ясно, что назад хода нет - я обязан сказать что-то на общепартийном съезде. Я хотел быть неуязвимым. Так к концу своей речи я произнес фразу, которой, видимо, суждено, стать самой знаменитой в моей жизни: "Я - гей, и это тоже хорошо".

Это вызвало настоящий ураган, который я не мог представить себе даже в самых диких своих снах. Я едва договорил, как Сабина Кристиансен (экс-ведущая самого популярного в Германии политического ток-шоу на телеканале ARD. - Прим. КК.) уже пригласила меня в свою программу. Целую неделю интервью и ток-шоу сменяли друг друга.
Ни одна рекламная кампания не смогла бы сделать меня настолько известным. Еще за неделю до этого я был бы горд попасть хотя бы в список резервных гостей Сабины Кристиансен. Судьба вынесла меня из земельной лиги - в лигу чемпионов".

"...Йорн - это мой лучший друг. Он сдержан и миролюбив. Он знает, как обращаться с моими перепадами настроений. И он не имеет никакого отношения к политике. Когда я прихожу домой, то мы говорим совершенно о других вещах. Он читает стопки книг, которые мне дарят, и советует те немногие, которые действительно интересны. Я не жалуюсь на его кулинарные способности, а он - на мой живот. Мы чудесно-нормальный пример того, что пара - это больше, чем два человека. Мы стали жить вместе с 2005 года.

Что Йорн обо мне думает, я узнал из одного интервью: "Неплохо иметь при себе такого маленького короля". Мы стараемся с юмором относиться к тому, что его иногда называют First Lady. Тем более что в "дамской программе" у него есть товарищ по несчастью - профессор Йоахим Зауэр, супруг канцлера Ангел Меркель.

Йорн - это мой якорь, мой друг, мой советчик, моя почва. Я дома там, где он..."

Перевод Константин Кропоткин

23 ДЕКАБРЯ 2014

Ссылка:

Смотрите также

#БЕРЛИН, #БОЙФРЕНД, #ЗНАКОМСТВА, #КЛАУС ВОВЕРАЙТ, #ОТНОШЕНИЯ, #ПОЛИТИКА

25 "искусственных" красавцев, фото которых мы бы точно лайкнули

Скажем прямо: надеяться на успех в приложениях для знакомств - это искать иголку в стоге сена. Но представьте мир, в котором мы могли бы разнообразить нашу интимную жизнь с помощью искусственного интеллекта!

Наступает лето! На охоту выходят борцы за нравственность и полиция

"Гормон любви" окситоцин в буквальном смысле лечит разбитое сердце

Раньше считалось, что окситоцин помогает нам испытывать только чувства привязанности, эмпатии и доверия. Однако вырабатываемый гипоталамусом мозга "гормон любви" в буквальном смысле "склеивает", то есть восстанавливает клетки сердца.

От розового треугольника к квир-монументам: история ЛГБТК-мемориалов

Первая мемориальная доска, посвященная ЛГБТК-жертвам нацистского террора, появилась в 1984 году, но борьба за сохранение памяти репрессированных и убитых ЛГБТК-людей началась еще в 1960-е.