История немотивированного убийства с гомосексуальной подоплекой. Режиссер фильма Том Калин о том, почему преступление должно быть красивым, чтобы его заинтересовать.
Дикая грация, 2007
Впервые я услышал имя Тома Калина в конце 1980-х в Сан-Франциско - тогда много говорили о новом поколении режиссеров-геев, которые снимают малобюджетные экспериментальные фильмы. Вскоре появился термин New Queer Cinema: критики писали о трех фильмах - "Дурной ночи" Гаса ван Санта, "Яде" Тодда Хейнса и первой полнометражной ленте Тома Калина "Обморок", как о вызове, брошенном гомофобному Голливуду.
В "Обмороке" Калин, вслед за Хичкоком, обратился к знаменитому судебному процессу над убийцами Бобби Фрэнкса. В 1924 году Натан Леопольд и его любовник Ричард Лоэб похитили и убили 14-летнего подростка без всякой цели - просто, чтобы испытать себя и совершить "идеальное преступление". Хичкок в фильме "Веревка" лишь намекнул на гомосексуальную подоплеку дела, в фильме Калина отношения любовников-убийц вышли на первый план.
После долгого перерыва в 2007 году Том Калин снял новый фильм - "Дикая грация", и вновь это история немотивированного убийства с гомосексуальной подоплекой. Фильм основан на одноименном документальном бестселлере о судьбе семьи наследников промышленника Лео Бейкленда, который изобрел бакелит - один из первых типов пластика.
Внук изобретателя Брукс Бейкленд, путешественник и ученый, женился на Барбаре Дейл - красивой девушке из небогатой семьи (великолепная работа Джулианны Мур в фильме Калина). В 1946 году родился их сын Тони. Бейкленды большую часть времени проводят в Европе, у них нет финансовых забот, и они могут делать что вздумается. Среди их друзей - писатели Джеймс Джонс и Уильям Стайрон, богатые экспатрианты, богемные знаменитости.
Но история семьи Бейклендов заканчивается трагически. Тони приводит в дом девушку, которая мгновенно очаровывает его отца, Брукс бросает жену и убегает с подругой сына. Барбара потрясена его изменой. Властная и самовлюбленная, она не привыкла к поражениям и, оставшись без мужа, обрушивает свою страсть на сына-гомосексуалиста. В 1972 году Тони Бейкленд в Лондоне убивает свою мать. Суд признает его невменяемым, Тони заключают в психиатрическую больницу, и через десять лет он совершает самоубийство.
Разговор с Томом Калиным я начал не с истории Бейклендов, а с предмета нашего общего интереса - судьбы классика гей-литературы Альфреда Честера: по рассказу Честера Калин поставил короткометражный фильм "Роботы Содома".
Том Калин
Том Калин: Очень интересно поговорить об Альфреде Честере, потому что его имя известно немногим, хотя он великолепный писатель. В прекрасной прозе Честера есть что-то детское и загадочное, лиризм, игривость и сексуальность. Мне очень интересна его биография - как он, переболев скарлатиной, полностью облысел, был вынужден носить парик, и весь его мир разделился из-за этого парика: он поделил людей на тех, кто имел право видеть его лысым, и тех, кто такого права не имел.
Жизнь Честера была трагична, поскольку он страдал душевной болезнью, и, как на многих художников, на него повлияла эта болезнь и какое-то время, когда он еще держал себя в руках, подпитывала его творчество, придавала ему магические, изумительные черты. Книга "Изысканный труп", например - такая удивительная, потому что одни персонажи перевоплощаются в других, - остроумный, веселый, очень необычный роман. Мне посчастливилось познакомиться с Сьюзан Зонтаг незадолго до ее смерти, и я первым делом попросил ее рассказать о Честере. Разумеется, она читала все его книги, и он изрядно на нее повлиял. Эссе "Заметки о кэмпе", которое принесло ей славу, было в значительной степени вдохновлено идеями Честера. Он намного опередил эпоху в своих размышлениях о юморе и культуре. Я хотел снять фильм о Честере, но продюсеры приходили в ужас: "Ты собираешься снимать фильм о совершенно лысом сумасшедшем гомосексуалисте"?
Ведь герои "Дикой грации" Бейкленды жили в Париже в то же самое время, когда там жил Честер.
Т. К.: Совершенно верно. И очень любопытно, существовала ли какая-то связь между ними, не пересекались ли они где-нибудь. Их круги были достаточно близки.
Что вас привлекает в немотивированных преступлениях?
Т. К.: Дело в том, что такие экстремальные преступления проливают свет на человеческие крайности. Очень немногие люди действительно убивают кого-то, но почти каждому знакомо это яростное желание убить, и многие из нас переживали такие непостоянные, двойственные любовные увлечения с подспудным напряжением. Так что смотреть на эти истории - это в каком-то смысле смотреть на все человечество.
Меня интересует идея культурного табу: и "Обморок", и "Дикая грация" - это фильмы об определенных эпохах, демонстрирующие связь сексуальных отношений и времени, в котором они развиваются. Это истории о подавлении и культурных ограничениях, и они проливают свет на время, в котором мы живем сейчас: с одной стороны, оно совершенно иное, с другой - не так уж и отличается.
Да, гомосексуальность сейчас считается более приемлемой, но многие силы, о которых идет речь в моих историях, по-прежнему действуют в нашей культуре. Я снимаю очень конкретные истории о ярких личностях: и в "Дикой грации", и в "Обмороке" я показываю, что происходит между двумя людьми, которые слишком тесно связаны друг с другом и разделяют своего рода безумие.
В "Обмороке" убийство Бобби Фрэнкса никогда бы не произошло, если бы Натан Леопольд и Ричард Лоэб не встретились; и в "Дикой грации" если бы Тони Бейкленд смог уехать и жить своей жизнью, порвать эту сильную связь с матерью, убийство могло и не случиться. Возникает особая химическая реакция между двумя персонажами, и это кажется мне исключительно кинематографичным. Возьмите, например "Пустоши" Теренса Малика, фильм, который на меня повлиял, там похожая ситуация - особые отношения между двумя людьми приводят к экстремальной ситуации.
Тони Бейкленд на протяжении всего фильма выглядит совершенно обычным подростком и вдруг в сцене убийства за несколько минут превращается в полного безумца - он словно под гипнозом, не понимает, что совершил, и, когда мать лежит мертвая на полу, звонит в китайский ресторан и заказывает еду. Как объяснить эту метаморфозу?
Т.К.: Я решил в своем фильме избежать медицинского подхода. Я не хотел смотреть на эту историю как психиатр, объяснять зрителю, что Тони - шизофреник, я хотел, чтобы зритель сам это открыл. Помните сцену, когда двенадцатилетний Тони лежит в ванне - он очень рассудителен для ребенка его возраста, он понимает, что происходит между его родителями, пытается отомстить своему отцу.
Мне хотелось показать, что человек может быть таким взрослым в 12 лет, и постепенно его характер меняется под несбалансированным влиянием родителей: самовлюбленной матери, которая слишком страстно его любила, и отстраненного, холодного отца. Интересно, что Тони, несомненно, был сумасшедшим, но и Барбара столь же безумна. Любая мать, которая спит со своим сыном, должна быть ненормальной в каком-то смысле, и меня поразило, что это происходило у всех на глазах, в этом очень элитарном социальном слое, и, хотя многие понимали, что происходит, почти никто ничего не делал и не пытался вмешаться.
Вот то, что мне кажется поразительным - в Америке, если у тебя есть деньги, тебе почти все сходит с рук. Случись это в менее обеспеченной семье, люди бы говорили "Тут что-то не так", но почти никто в кругу Бейклендов не признавал, что Тони в опасности или что Барбара невменяема. Чтобы открыть им глаза, потребовалось убийство. В конце концов, я подумал, что Барбара не была убита Тони, она просто использовала сына, чтобы покончить с собой, - она нарциссистка, любит себя слишком сильно и не может воткнуть в себя нож, так что бессознательно превращает Тони в орудие самоубийства. Потому что она совсем отчаялась, просто не хотела больше жить, бессознательно стремилась закончить свою жизнь, и Тони стал ее орудием.
Дикая грация, 2007
Откуда эта уверенность, что мать и сын действительно были любовниками?
Т.К.: Это больше всего поразило меня в этой истории: есть свидетельства, что в те времена, когда они занимались сексом, Тони говорил знакомым: "Я сплю со своей матерью". А ему отвечали: "Ну, ты шутишь, это неправда". А он говорил: "Нет, нет, я действительно сплю со своей матерью". И Барбара делала то же самое - она говорила: "Я думаю, что Тони - гомосексуалист, лучше уж я буду спать с ним сама". Так что они оба открыто говорили об этом.
Возможно, это часть культуры конца 1960-х, когда сексуальные эксперименты и наркотики стали обычным делом: случись это в другую эпоху, к этому отнеслись бы серьезнее. Тони признавался психиатру после убийства, что у него были сексуальные отношения с матерью, а Барбара писала рассказ о матери, которая спит с сыном, и читала его своим знакомым, и все считали, что в этом нет ничего особенного. Они обращались к психологам, но никогда не предпринимали ничего всерьез, чтобы прекратить эту связь.
Ваш фильм заканчивается арестом Тони, но после его освобождения из больницы он ведь снова пытался совершить убийство - напал с ножом на свою бабушку, мать Барбары. Что случилось в 1981 году?
Т.К.: Вторая попытка убийства случилась примерно через неделю после освобождения Тони. Он находился в очень тяжелых условиях в Бродмурской тюремной больнице в Англии и вдруг обрел безграничную свободу; он поселился с бабушкой, которая хранила прах Барбары, держала его в урне на каминной полке. Рядом висел ее портрет, и Тони спал тут же, на диване: он просыпался среди ночи, видел мать, которую убил, и ему казалось, что он не может от нее сбежать, и вот он опять сорвался. Все думали, что Тони пришел в себя больнице, он выглядел нормально, но в Нью-Йорке он лишился поддержки, - ведь одна из трагедий жизни Тони в том, что ему совершенно нечем было заняться.
В фильме Барбара говорит: "Если у тебя есть деньги, ты не должен переживать за последствия своих ошибок", и действительно - благодаря деньгам и благодаря привилегиям Тони мог не задумываться о самых простых вещах: как заработать на жизнь, чем заниматься. И эта свобода погубила его.
Что вы больше всего не терпите в кинематографе?
Т.К.: Отсутствие глубины. Искусственность, стремление произвести впечатление без всякого эмоционального подтекста. У меня такие широкие вкусы... Смешно - я снимаю темные, строгие фильмы, и при этом мне нравятся хорошие комедии, и теперь, после того как я снял такой мрачный фильм, я думаю о простой любовной истории.
Я недавно пересматривал "Короткую встречу" Дэвида Лина - что-то есть потрясающе красивое в этом фильме. Он любопытен еще и потому, что многие геи идентифицируются с ним, поскольку это фильм о запретной любви в табуированной ситуации и может быть интерпретирован с современной точки зрения как гомосексуальная аллегория.
Я не собираюсь снимать римейк "Короткой встречи", потому что это практически безупречная картина, но когда я смотрю этот фильм или "Любовное настроение" Вонга Карвая, я чувствую что-то универсальное в этом. Так что я хотел бы пойти в эту сторону: показать, что умею снимать по-разному.
Еще одна вещь, которую я ненавижу, - излишняя трата денег на развлечение, которое мгновенно забывается; иной раз мне может доставить удовольствие какой-нибудь примитивный голливудский боевик, но многие из них я считаю бессмысленными, они ничего не дают зрителю: словно ешь большой кусок сахара, и через 5 минут все забываешь. Кино, которое мне нравится, не обязательно должно быть темным, мрачным, но непременно должно задевать чувства, чтобы возникала эмоциональная сопричастность.
Есть ли смысл сегодня говорить о существовании New Queer Cinema?
Т.К. У меня нет возможности отстраниться от этого. Когда я сделал первый полнометражный фильм, возникло это движение, которое больше интересовало критиков, чем самих режиссеров. Действительно была некая общность в том, что делали Тодд Хейнс, Грег Араки, Кристофер Манч и я. Но я не считаю себя режиссером-геем. В "Дикой грации" гетеросексуальности гораздо больше, чем гомосексуальности, хотя есть люди, которые говорят, что это гей-фильм. Я сам так не считаю, для меня это фильм о сексуальности и власти.
В конце концов, чернокожие режиссеры и режиссеры женщины - они ведь не просыпаются утром и не говорят: "Я - женщина-режиссер, я - режиссер-негр", вот и у меня нет желания быть представителем геев и лесбиянок во всем мире; я рассказываю очень частные истории, и у меня очень конкретные интересы. При этом я никогда не скрывал своей ориентации, и в своих фильмах тоже говорил все открыто.
Некоторые зрители-геи не любят то, что я делаю, они считают, что я развенчиваю гомосексуальность. Вовсе нет. Я убежден, что любой человек может стать убийцей: гетеросексуалы, гомосексуалы, бисексуалы, - все совершают преступления. Помните старый фильм Билли Уайлдера "Двойная страховка"? Барбара Стэнвик соблазняет Фреда Маккмерри и вынуждает его совершить убийство. Ведь никто ведь из зрителей не скажет: "О, эти гетеросексуалы, они одержимы сексом и поэтому становятся убийцами". Если же это два гея, тут же говорят: "Это их сексуальность привела к насилию".
Нет, на самом деле связи между преступлением и сексуальностью куда более неуловимые и куда более сложные. Я не случайно показываю их пересечение, но все же прошу зрителя не делать такие простые выводы и не говорить, что Тони Бейкленд или Леопольд и Лоэб стали убийцами из-за своей гомосексуальности. Гомосексуальность - лишь один из факторов.
Но преступление должно быть красивым для того, чтобы вас заинтересовать?
Т.К. Да, разумеется. И тут я думаю о Достоевском или о Патриции Хайсмит, которые исследовали влияние вины на персонажей. Есть что-то очень современное в том, как Хайсмит, которую я обожаю, пыталась объяснить, как самый обычный человек решается на такую незаурядную вещь - преступление. В романах Хайсмит обычный человек оказывается в невероятной ситуации, и поразительно, как она проводит тебя шаг за шагом по этому пути, так что к концу книги ты понимаешь весь этот механизм: как созревает преступный замысел.
Выбор СЂРµРТвЂВВакцРСвЂВВР В Р’В Р РЋРІР‚ВВ
РљРІРСвЂВВРЎР‚-арт
Трейлер нового фильма про маньяка с участием Закари Куинто и Джейкоба Элорди
МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
