КВИР - Ханья Янагихара. Миленькая жуть

Ханья Янагихара. Миленькая жуть

- Милый, почему у тебя такие длинные реснички, - спрашивала невеста жениха в известном анекдоте. - Потому что я в детстве часто плакал. - Лучше бы ты почаще писал.

Собственно, на этом можно бы и завершить рецензию на книгу Ханьи Янагихары "Маленькая жизнь". Но не будем упрощать себе задачу, как не упрощает ее автор книги, переведенной и изданной в редакции Corpus, - одном из самых солидных и уважаемых подразделений АСТ.
Книга эта, что называется, must read - иначе говоря, культовая. Не будем обсуждать основателей и адептов этого культа, но первые, очевидно, неплохо заработали, а вторые удовлетворили свое тщеславие, щеголяя знанием предмета в просвещенной компании. Быть субъектом, объектом или игнорировать данный процесс - выбор каждого из нас.
Мода набегает и сходит как пена, изредка оставляя на берегу сокровища. Но большей частью она погребает в волнах предметы недавних культов. И пока "Маленькая жизнь" не скрылась окончательно в набежавшей информационной волне, стоит поговорить об этой странной моде на маленькие книги крупной формы.
Этот внушительный том (170х240х50 мм) оказывается неожиданно легким на вес. С той же легкостью необычайной американка с креольскими корнями Ханья Янагихара берется за тему, которую с внутренним содроганием, с гневом, с чудовищной иронией или энтомологическим научным интересом исследовали Достоевский, Набоков, де Сад. Это тема насилия и сексуального надругательства над ребенком. И нельзя сказать, что тема не раскрыта: примерно треть шестисотстраничного тома посвящена описанию ужасной жизни маленького мальчика Джуда, которого используют для сексуальных утех примерно столь же интенсивно (хотя и куда менее изобретательно), как бедняжку Жюстину в "Несчастьях добродетели".

Ребенка мучают сначала святые отцы в монастыре, куда мальчик попал совсем крошкой, затем его невинным хрупким телом начинает торговать поп-расстрига, который и сам не прочь побаловаться насчет детской клубнички. Целая армия брутальных клиентов насилует дитя в провинциальных мотелях, а негодный поп-сутенер набивает мошну. В приюте для детей-сирот малютку истязают педагоги, при этом местом преступления становится конюшня - еще одна дань викторианской романтике с ее приютами, сиротками, монастырями и прочей скорбной атрибутикой.
В подростковом возрасте мальчик убегает из ненавистного приюта, но мир снова являет ему свой безжалостный оскал. Неокрепший юноша вынужден сексуально обслуживать целый автопарк дальнобойщиков, он попадает в сексуальное рабство к врачу-маньяку, который насилует его с применением кочерги, а прискучив домашними развлечениями, устраивает на него охоту в духе развратных римских императоров и превращает ребенка в калеку.
Но затем для Джуда начинается новая жизнь - поступление в колледж, получение блестящего образования, выдающаяся карьера адвоката, привязанность друзей, усыновление и настоящая, возвышенная, пусть и гомосексуальная любовь.
Бесчеловечный мир, в котором как мошкара в воздухе кишели моральные уроды и насильники, внезапно оборачивается обителью добра, сострадания, всепрощения и досужего времени, которым в избытке наделены новые друзья Джуда. Это люди разных профессий и разного цвета кожи, запомнить их имена получается не всегда. Но их объединяет одно прекрасное чувство - любовь и сострадание к несчастному калеке Джуду, который (как они предполагают) пережил в детстве загадочную и жуткую драму, от которой его нужно попытаться излечить всем коллективом.
Всякий, кто в подростковом возрасте прочел "Давида Копперфильда" и "Оливера Твиста", найдет онтологическое сходство этих книг и опуса Янагихары, хотя мир Диккенса несравнимо разнообразнее, увлекательнее и веселее. Не ищите в "Маленькой жизни" жестокой иронии, социальной сатиры и философских аллегорий, которые скармливал под видом бульварных романов своему ханжескому веку маркиз де Сад - так же, как кормил миндальным печеньем шлюх.
В этой книге все всерьез, над ней следует обмирать от ужаса и обливаться слезами. Но и попыткой обратить глаза внутрь человеческой души, подлинно смелым нравственным высказыванием "Маленькая жизнь" отнюдь не становится.
Книга, в которой вроде бы присутствуют элементы, присущие большой литературе, на деле оказывается затянутым, местами нудноватым, местами весьма тривиальным бульварным романом, в котором автор использует запрещенные приемы для того, чтобы разгорячить ленивый ум и развращенное воображение читательниц.
Нужно особо оговорить: несмотря на то, что 90% героев книги составляют мужчины с гомосексуальными наклонностями, "Маленькая жизнь" рассчитана именно на читательниц, на женское, сентиментально-романтическое и абсолютно удаленное от реальности восприятие мужского мира.
В попытках понять мужчин женщины часто приписывают им собственную логику и свойства (как и наоборот), и главная ошибка такого рода - наделение мужчины тем же уровнем эмпатии и чувствительности, каким обладает женщина.
Это, пожалуй, самое серьезное расхождение в отношениях между полами. Женщина всегда готова сочувствовать и сопереживать другому, хотя бы просто в своем воображении или на словах. Для мужчины сопереживание - большой труд, требующий полной идентификации с объектом или серьезного душевного усилия. Мужчина замкнут на себе, сосредоточен на собственных переживаниях и эмоциях настолько сильно, что чужие абстрактные страдания ему по большей части неинтересны. Единственный человек, которому он всегда и охотно готов сочувствовать - это он сам или тот, на чьем месте он мог оказаться.
Для мужчины абстрактная эмпатия требует нечеловеческих усилий, это прекрасно описал Достоевский, заставляя своих героев совершать подвиг смирения и "кланяться чужому страданию", целовать язвы прокаженного. Кто сочувствует Анне у Толстого? Да никто. Ее любят, желают, ревнуют, чувствуют себя оскорбленными ею. Но сочувствия к ней нет даже у Вронского, эта безнадежность и толкает ее к последней черте. Мужчина может только воспитать в себе эмпатию ценой большой и продолжительной духовной работы, о которой так много писали отцы церкви.
Поэтому когда читаешь книгу, где герои-мужчины наперебой бросаются помогать, сочувствовать, сопереживать, настойчиво и нудно разбираться с чужими психотравмами, не отпускает ощущение фальши. В этой пьесе вообще мало живых лиц. Читательский интерес невольно возрастает лишь в ожидании того, какие же новые мучения автор придумает для несчастного ребенка, а это явно запрещенный прием, удар ниже пояса, который Янагихара эксплуатирует без всякого стеснения.
Предупреждая полемику, скажу, что проблематика "Маленькой жизни" отчасти пересекается с темами моих книг. Но, объективно говоря, глубина проработки болевых социальных узлов американским автором не выдерживает никакой критики, поэтому я бы хотела избежать любых сравнений. Отсутствие художественной правды - главная особенность книги Янагихары, и эта особенность, как ни странно, стала основной причиной ее успеха.
"Маленькая жизнь" действует на читателя гомеопатическими дозами - слегка щекочет нервы, немножко возбуждает, капельку страшит, заставляет слегка взгрустнуть, кое-где интригует, кое-как внушает кое-какие нравственные истины. И даже как следует посмеяться над абсурдными и небывалыми злоключениями героев у читателя не получится. Польза от покупки этой книги за восемьсот с лишним рублей исчерпывается лишь тем, что при очередной встрече с друзьями-интеллектуалами на вопрос, читал ли ты Янагихару, сможешь ответить: "Читал".

Ольга Погодина-Кузмина

18 ИЮЛЯ 2017

Ссылка:

Смотрите также

#ПЕДОФИЛИЯ, #ПРОЗА, #ПРОСТИТУЦИЯ, #США

В Польше вечеринка ксензов с сексработником вышла из-под контроля

Несколько священников в местечке Домброва-Гурнича, Польша, заказали на вечеринку мужчину по вызову. Эскортник потерял сознание во время группового секса.

Большинство людей с ВИЧ в США старше 50 лет

Новое исследование направлено на понимание причин, почему среди долгоживущих с ВИЧ более высокие уровни сердечно-сосудистых заболеваний и других проблем со здоровьем.

Выступление президента Байдена и вице-президента Харрис при подписании H.R. 8404, закона "Об уважении к браку"

"Друзья! Расизм, антисемитизм, гомофобия, трансфобия - все они связаны. Но противоядием от ненависти является любовь. Этот закон и любовь, которую он защищает, наносят удар по ненависти во всех ее проявлениях..."

Оспа обезьян: пока эксперты думают, активисты требуют действий