КВИР - Роковой француз

Роковой француз

Только русские парни умеют любить! - шептал мусье. Они душевные, они открытые. Мечта! Недаром, русских хорошо принимают на работу в самые лучше публичные дома Европы. Они любят ответственно!

Переулки Арбата и в самом деле принадлежат часовым любви. Если вас не целовали просветленной летней ночью в переулках Арбата, вам практически нечего вспомнить о Москве и молодости. Проверьте, не поленитесь и поезжайте туда субботним июлем, сверните во дворики. Вы обнаружите этих часовых, слившихся в поцелуях, и точно вспомните, что влюбляться приятней до первого поцелуя, а не после, но только так, чтобы время между началом влюбленности и первым прикосновением было недолгим. Может быть, и вас там поцелуют, несмотря ни на что, если, конечно, вы заранее об этом позаботитесь и приедете на Арбат с прекрасным и предприимчивым юношей, таким, как герой моих историй Вовчик.

На этот раз Вовчик познакомился со зрелым ковбоем в спортивной форме, прекрасно дошедшей до наших дней со времен падения берлинской стены. Он оказался в богатом арбатском доме, в бурлящем джакузи. Француз сосал ему пальцы на правой ноге и в перерывах читал Ахматову - "Я на левую руку надела перчатку с правой руки". Слова о неопределенной деятельности француза в России и именная казачья шашка на стене навели Вовчика на галантные мысли, что он - сотрудник разведки и лоббирует интересы Запада в законодательных органах. Это подтверждал и самый главный орган француза, настроенный любить все живое на Земле.
Француз трясся от неподдельной страсти ко всему русскому, благословлял Россию, воспевал ее парней.
- Только русские парни умеют любить! - шептал мусье. Они душевные, они открытые. Мечта! Недаром, русских хорошо принимают на работу в самые лучше публичные дома Европы. Они любят ответственно! Я знаю, что у министра культуры Франции - русский любовник. Я был на приеме. Ален Делон, Пьер Ришар... и звезда из России Серж... Это божественно!
Француз рассказывал, как Жерар Депардье уснул в салате, не в силах боле дегустировать божоле из собственных подвалов. Но перед этим обещал одной бизнесменше в ожерелье казненной королевы сладчайшие непристойности, как гарантию своевременных поставок вина.
- И тут пришлось просить Сержа уладить переговоры... И я все видел... И не мог совладать с собой. В тот вечер я заснул с греховными мыслями и мечтаниями... Как ты похож на этого Сержа!

Вовчиком завладела врожденная духовность и ему стало стыдно, что он без регистрации в загсе и без венчания в церкви, вот так запросто подставил зад богатому чужеземцу и оказался заложником внешнеполитической конфронтации. Он-то знал, что русские парни знают себе цену, и если с кем-то бесцеремонны, то это только в качестве рекламной акции, чтобы презентовать себя на долгосрочный период использования. Француз, изведавший многолетнюю осаду расчётливых московских гуляк, как порядочный шевалье, моментально предложил руку и сердце бесплатному парню. По любви.
- Переезжай ко мне жить! Я умею любить! - сказал потомок Жанны Дарк и Анри Сен-Симона, когда они переместились в спальню, украшенную дареными иконами со сладчайшим богочеловеком. Над кроватью висела большая картина с изображением скомканной простыни во всех оттенках серого, напоминавшей скалистое ущелье.

Вовчик на секундочку погрузился в сказочное будущее со свежими круассанами, но решил исследовать вкус прошлого и узнать о предыдущих пассиях.
- А у тебя уже были отношения? - спросил Вовчик.
- Да, у меня имелось два бойфренда. Первый раз я влюбился в известного французского стриптизера и фотомодель. Мы с ним прожили десять лет. Но когда ему исполнилось 32 года он покончил с собой. Он очень сильно любил собственную красоту и не хотел стареть.
- Ох, как это по-французски! - сказал Вовчик. - А второй?
- Вторым у меня был молодой парень, - сказал француз и принял наиболее соблазнительную позу под образами. - Я влюбился в невинную душу. Учитывая разницу в возрасте, я любил его на высшем уровне, чтобы он не разочаровался в жизни и в людях. Но как-то раз я вернулся в нашу квартиру на Елисейский полях и застал его в объятьях другого мужчины. Он занимался продажной любовью в нашей спальне, на наших наволочках и простынях, каждый миллиметр которых покрыт моим божественным чувством любви... Я заплакал и выгнал его. Но теперь жалею. Через два дня он умер от передозировки. Я никогда себе не прощу... Чего ему не хватало? Азарта? Острых ощущений? Разнообразия? Ведь все было. Все.
- Боже! Как это по-французски! - сказал Вовчик и подумал, то дело тут нечисто. Скорее всего его любовники слишком много знали. Им стоило жизни любить шпиона. - Такая высокая трагедия... И в тоже время романтично... В Москве это невозможно. Здесь все хотят жить, несмотря ни на что. Но почему тебя преследует смертельный рок?
- От силы чувства, - сказал француз. - Шиллер говорил, что великая любовь гибнет от своей силы... Поедем, поедем в Париж, на Рю де ла пе. В оперу! На "Травиату"!
- Увидеть Париж и умереть? - заявил Вовчик, вырываясь из объятий. - Это не ко мне. Ведь у нас намечаются сильные чувства... Опасные чувства - это весьма по-французски. Но у нас, у русских, есть мудрая пословица - бог троицу любит, - сказал Вовчик и потянулся указательным пальцем к иконам. - И я не хочу быть третьим в списке твоих мертвых бойфрендов. Для ровного счета... Так что, если отношения - то никакой любви! Любовь ведет к смерти. Ни в коем случае! Только контракт и расчет. Выгода - это, кстати, очень по-русски. Тебе выгодно любить меня, а мне выгодно тебя - не любить. Во всяком случае, останусь жив! Так что, если твои намерения серьезны, составляй список приданого. Сейчас в России возрождается высокодуховность и национальные традиции. Без приданого - ни-ни! Как сочтемся - засылай сватов. Играем свадьбу! В Париже могли бы и обвенчаться. У нас пока с этим напряженка. Но предварительно, хотелось бы познакомиться с твоими родственниками и получить французское гражданство...

Француз погрустнел, надел халат, туго завязался и подлил красного вина в высокие бокалы.
- Я знал, что русские парни не позволят кое-как любить себя. Россия - страна цивилизованная! - сказал француз. Любовь для него рифмовалась только с чужой кровью.

Из цикла рассказов "Забытые вещи". Это бесконечное повествование о похождениях Вовчика -
мечте каждого, идеальном со всех сторон суперлюбовнике.

Фото instinctmagazine

23 МАРТА 2016 СЕРГЕЙ ВЕСТИНСКИЙ

Ссылка:

Смотрите также