КВИР - Жертва

Жертва

Их стало много в городе - сирийцев, иракцев, афганцев. Они заполонили даже гей-клубы. Неужели среди них так много голубых, или они ищут быстрого секса и легких денег?

Андрею было непонятно: кого и к кому он ревнует на самом деле, и в какой роли во время этих приступов ревности он видит самого себя - жертвы или повелителя?

Этот вопрос задавал себе Андрей, оглядываясь по сторонам. Раньше ему бы в голову не пришли такие мысли, не встреть он Вахида, который перевернул всю его жизнь. Впервые Андрей увидел его на богослужении в Кельнском соборе. Сюда, кроме верующих, приходят и туристы, которые с интересом наблюдают за происходящим. Андрея удивило, что парень со стильной бородкой и явной арабской внешностью был среди верующих прихожан и крестился, как это делают католики. Андрей всю службу не спускал с Вахида глаз, отчетливо понимая, что испытывает к нему, чего греха таить, сильное сексуальное влечение.
"В двадцать пять лет влюбиться, как мальчишка, - до бабочек в животе, до головокружения, учащенного сердцебиения, каким же надо быть идиотом", - отчитывал он себя неделю спустя, когда понял, что к мыслям о Вахиде он привык, как к собственному пульсу.
А тогда, после окончания службы в католическом соборе, парни вышли на улицу и чуть ли не одновременно протянули друг другу руки. "Я Андрей". "А я Вахид", - поспешил с ответом араб. Потом они перешли на английский язык. Вахиду было проще на нем говорить, а Андрею сам бог велел: он окончил специализированную английскую школу. Мальчик с детства был способен к языкам: родился в Кельне, в семье говорил по-русски, на немецком общался с ровесниками, вторым иностранным языком в школе был французский.
- Откуда такие хорошие знания английского? - поинтересовался Андрей у Вахида.
- В школе изучал и год в тюрьме в Багдаде, общаясь с американскими надзирателями.
Оказалось, что Вахид, хоть родился и вырос в Ираке, но мусульманином не был. Его родители - верующие христиане, представители Халдейской католической церкви. Для Андрея в образе Вахида все встало на свои места. В тот вечер ребята гуляли по набережной Рейна, зашли в один из баров, где выпили пивка за знакомство, и разошлись, обменявшись номерами телефонов. "Совершенно нормальные люди с европейским мышлением", - к такому выводу о беженцах пришел Андрей после общения с Вахидом, ведь некоторые из его окружения относились к ним с настороженностью и даже недоверием.
Прошла неделя, но Вахид не звонил. Чем больше Андрей думал о нем, тем страшней ему было набрать номер телефона, который он, как когда-то школьный стишок, выучил назубок. Андрей панически боялся выдать свою влюбленность в Вахида, будь-то дрожью в голосе или готовностью проявить о нем заботу. "Парень вырос в Ираке, сидел в тюрьме, у него, несмотря на открытую улыбку, наверняка за пазухой немало камней, а в голове - тараканов", - уговаривал он себя не звонить в надежде, что Вахид это сделает первым. Через пару дней Андрей сам было собрался набрать заветный номер, потому что ждать стало невмоготу. Но случайно на одном специализированном сайте прочитал объявление о том, что молодой беженец из Ирака ищет репетитора по немецкому языку в обмен на уроки арабского. И подпись: Вахид. Андрей вздрогнул от неожиданности, словно его кто-то похлопал по плечу и тут же исчез, оставив важное послание на мониторе. Андрей не верил собственным глазам, вновь и вновь перечитывая сухой текст объявления со ставшим ему почти родным именем Вахид.

Сайт для обмена информацией по изучению языков в Германии существует давно. На нем пользователи, заинтересованные в улучшении навыков владения иностранными языками, ищут собеседников - носителей, скажем, немецкого, как родного. И на взаимовыгодных условиях помогают немцам попрактиковаться в языке, которым владеют сами иностранцы. Люди встречаются до двух раз в неделю и, в зависимости от уровня владения речевыми навыками, говорят, скажем, один-два часа на одном и столько же на другом языках. Нередко из таких встреч вырастает дружба. Правда, приходится быть терпеливым, пока найдется именно твой человек, с которым ты не просто расширяешь кругозор, но и к которому возникает взаимная симпатия.
"Это мой шанс, - подумал Андрей, - тем более, что имя под объявлением его, а если окажется тезкой, то через него я, якобы, случайно снова выйду на своего Вахида". От слова "своего" по телу Андрея разнеслось тепло, и он, успокоившись, начал писать отклик на объявление по указанному электронному адресу. Уже через каких-то четверть часа раздался телефонный звонок. Они сразу узнали друг друга по голосам, и оба стали оправдываться, почему ни один из них не позвонил первым. "Я был в отъезде, - откровенно врал Андрей, - бабушка в провинции заболела". "А я впал в очередной депрессняк, - отвечал Вахид, - ни с кем не хотелось общаться. Спасибо, что откликнулся, я сразу понял, что это ты. Когда встретимся?" В телефоне возникла пауза. Андрей в бешеном темпе пытался переварить новую информацию. "Да хоть сегодня вечером, в восемь, идет?" - выпалил он. "Идет! Там же у собора, где мы познакомились". В трубке уже звучал зуммер, а Андрей никак не мог оторвать ее от уха. Его слегка знобило от одной лишь мысли, что снова увидит своего Вахида. "Мой Вахид", - он повторил про себя эту фразу и добавил вслух: "Ты будешь моим, вот увидишь"...
Когда они встретились, то рукопожатие автоматически переросло в крепкое объятие. Они оба задержались в этой позе, словно хотели принюхаться друг к другу, ведь они впервые обнимались так, как это делают близкие люди. На самом деле то, что произошло чуть ли не на автомате и длилось не более секунды, Андрею показалось замедленной съемкой. "Так бывает, когда покуришь травку, все воспринимается медленней, чем обычно", - отметил он про себя и тут же попытался настроиться на деловой лад.
- Мы будем час общаться на немецком языке, я постараюсь говорить медленно и несложно.
- Хорошо, - тоже по-немецки ответил Вахид, - а потом я расскажу тебе об особенностях арабского языка.
На том и сошлись. Но разговор на немецком у ребят плохо клеился. Вахид отвечал на вопросы однозначно, долго искал нужные слова и с большим трудом выстраивал сложносочиненные предложения.
- Ты скучаешь по родине?
- Да.
- У тебя там осталась семья?
- Нет, она бежала в Турцию.
- У тебя есть девушка?
- Нет, мне было семнадцать, когда началась война, и я попал в американский плен в Багдаде.
Ответ на вопрос о девушке застал Андрея врасплох. Он заговорили о погоде, природе и о том, что было не связано с личной жизнью. А вскоре ребята и вовсе, сами того не заметив, перешли на английский - шутили и смеялись. Андрей сначала пытался проводить смысловые параллели между английскими и немецкими словами, искать общие корни, но потом парни вдруг нашли интересную обоим тему. "А как по-немецки: можно тебя поцеловать... я хочу тебя трахнуть... а как будет - трахни меня?" От этого вопроса у Андрея сперло дыхание. "А тебе-то зачем это знать, тебя кто-то трахнуть собирается, что ли?" - они смотрели друг другу прямо в глаза. "А вдруг? - хитро улыбнулся своим белозубым ртом Вахид и, смущенно опустив взгляд, спросил: "Можно, я тебя поцелую?"
Они стояли под плакучей ивой в скверике на берегу Рейна, в более или менее укромном месте, и целовались, меняя роли - сначала Вахид втягивал губы Андрея в свой рот, жадно сглатывая его слюну, потом Андрей делал то же самое, постанывая от удовольствия. "От тебя пахнет марихуаной, - вдруг прервал свой поцелуй Вахид, - у тебя есть трава?" - он с такой надеждой в глазах смотрел на Андрея, что тому ничего другого не оставалось, как пригласить Вахида в гости. "Тут стремно как-то, ты же беженец, тебе нельзя попадаться с зельем, пошли ко мне домой, там и покурим". Парни уже не прогуливались, они спешили туда, где смогут остаться наедине друг с другом...

Дома в гостиной они вдыхали вкус сладковатой травы и продолжали целоваться. Андрей разглядывал эти необыкновенно бездонные карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами и ровными бровями, терся щекой о мягкую бородку Вахида, не веря собственному счастью. Вахид снова и снова целовал полураскрытый рот Андрея, и в конце каждого поцелуя слабо прикусывал его нижнюю губу, потом ласкал ее своим языком, впивался в нее и снова отпускал на свободу. Он даже причмокивал от удовольствия. Ребята не могли насладиться друг другом. Сделав по последней затяжке косяка, они оба пошли под душ. Здесь Андрей впервые увидел красивое смуглое тело Вахида. Да и самого Андрея природа не обделила: у него были естественные пропорциональные формы и спортивная фигура - в школе и в институте он серьезно увлекался гимнастикой. Как он всем объяснял, исключительно для себя, но его спортивным видом с удовольствием любовались другие.
Двадцатипятилетний Андрей знал, что он хорошо выглядит, и совершенно не стеснялся своего тела. Его лицо с большими серыми глазами, обвораживающей улыбкой и прямым правильным носом в дополнение к темно-русым волосам, уложенным в модную стрижку, вполне могло украсить обложку модного глянца. Он видел, что нравится Вахиду, и сам не скрывал своей страсти к нему.
Сначала они по очереди намыливали друг друга. Потом, обнявшись и целуясь, долго нежились под теплыми струями воды, исследуя ладонями и губами каждый потаенный участок на теле любимого. И думали лишь о том, какое же это счастье, что судьба свела их вместе.
Андрей заметил на смуглой спине и волосатой груди Вахида несколько шрамов и, проводя по самым большим из них указательным пальцем, спросил, откуда они и почему их так много? Вахид, осторожно отстранив руку Андрея со словами "потом как-нибудь расскажу", еще крепче прижал его к себе, целуя в губы, плечи, грудь, опускаясь все ниже и ниже, пока тот не содрогнулся, протяжно завывая от удовольствия. Через несколько мгновений Вахид встал и прикрыл своей ладонью рот Андрея, а другой рукой повернул его к себе спиной. Потом, силком наклонив, стал медленно в него входить. Андрей от боли кусал его руку. Иногда он пытался вырваться, освободить себя от чужого вторжения, но потом ему снова удавалось расслабиться, и он постанывал и рычал, как это делают люди, внезапно открывшие в себе животные инстинкты. Иногда ему казалось, что он мог бы вместить в себя всего Вахида с его пульсирующей страстью и варварским вероломством. Потом вдруг становилось так больно, что он, сжимая зубы, подавлял в себе плач, переходящий в стон от наслаждения. Они начали под душем и кончили в измятой и истерзанной постели, слизывая соленые капли пота со лбов, шей, спин и между ягодицами. "Ты был моим повелителем", - прошептал Андрей и всем своим обмякшим телом упал в бездну сна.
В сказочный сон превратились все дни, ночи и недели после этой встречи. Они говорили на языке любви и страсти, которые могли себе раньше представить разве что в самых желанных и тайных фантазиях. У них установилась игра ролей, когда Андрей был жертвой, а Вахид насильником. Казалось, что они оба испытывали нескончаемое вожделение именно от такого расклада сил и способа удовлетворять друг друга, не случись той ночи, когда Вахида, словно тяжелым и душным одеялом, внезапно накрыли воспоминания о тюрьме под Багдадом. Ему вдруг самому захотелось боли, нечеловеческого страха и раболепной покорности, заставляющей вылизывать пол под разбитым в кровь лицом. Он внезапно схватил Андрея за шею и приказал: "Возьми меня так, как я тебя тогда, в первый раз. Но только сначала ударь меня кулаком в лицо!"
Андрея как обожгло, ему в этот момент хотелось совсем другого, он погрузился в волшебный мир мечтаний и романтики и, словно в тумане, вдруг увидел, что по щекам Вахида текут слезы. Тот брал его руку, зажимал ее в кулак и бил себя им в грудь и лицо. Он кричал и оскорблял Андрея, требуя от него агрессии и насилия, от которого самого Вахида когда-то так заводило. Андрей, будто манекен, не чувствовал ни рук, ни ног, ему было противно и отвратительно от одной лишь мысли, что он может сделать Вахиду больно.
- Ты что? Зачем ты это делаешь? - мямлил растерянный Андрей. У него не укладывалось в голове, как такой крепкий и красивый парень может желать роли сломленной и подавленной жертвы, кусая до крови губы и воя, как безжалостно битая скотина?
- Нет! Нет-нет и нет, - крикнул он в тишину, - я не могу тебе делать больно, я люблю тебя, понимаешь?!
Пытаясь разобраться в причинно-следственных связях поведения Вахида, Андрей после той ночи даже попытался вникнуть в теорию БДСМ, где униженный ловит состояние сабспейса, которое сродни наркотическому. Именно такого кайфа хотелось Вахиду. Но неопытный верхний после сеанса мог получить отходняк, так называемый топдроп. Об этом Вахид, наверное, даже и не думал. Но именно этим чувством Андрей мог объяснить появившийся и усиливающийся после того случая с Вахидом дискомфорт. Он боялся заиграться в чужую игру, которая грозила выйти из-под контроля...
С этого момента все полетело вверх тормашками. На клубных вечеринках, куда Андрей приводил Вахида, чтобы ввести его, как он говорил, в новую культурную среду, тот ревновал его к каждому более или менее европейскому гей-мачо, о "подвигах" которых у него то и дело разыгрывалась недюжинная фантазия. Ревновал так, что Андрею было непонятно: кого и к кому он ревнует на самом деле, и в какой роли во время этих приступов ревности он видит самого себя - жертвы или повелителя? Во время одного из серьезных разговоров, которые они называли "разборами полетов", Вахид рассказал ему о том, как его, семнадцатилетнего мальчика, американские солдаты, пытаясь сделать сговорчивым, бросали в камеру к мусульманам со словами "берите это христианское мясо". И они брали и пользовались юной красотой и пронизывающим все тело страхом жертвы, пытавшейся выжить в любых условиях и при любых обстоятельствах. Андрей плакал навзрыд, прижимая к себе Вахида, как это делает отец с ребенком, пытаясь его защитить, а тот его отталкивал, с упреком в глазах требуя власти над собой.
"Вот почему у него по всему телу шрамы", - подумал Андрей, и ему стало страшно от мыслей о том, что пришлось пережить семнадцатилетнему пареньку после вторжения американцев в Ирак.
- Тебе нужен психотерапевт, Вахид, - обессилено простонал Андрей.
- У меня он есть, но я хочу, чтобы в моей жизни был ты, понимаешь, только ты, за которым я готов ползать на коленях, понимаешь?
Андрей силой зажал рот Вахида, скрежеща зубами до боли в скулах. Потом они заснули, обнявшись так крепко, словно боялись, что их во сне кто-то может разлучить...
Состояние психики Вахида ухудшалось с каждым днем, бывало, он вскакивал ночами с криками, ища в темноте защиту, прячась в углу между шкафом и стеной или заползая под стол. А когда окончательно просыпался, то всем телом дрожал и долго не мог успокоиться. Однажды ночью, когда Вахид спал, приняв дозу снотворного, Андрей залез в его сумку и нашел там несколько упаковок таблеток. Он записал их названия на листок бумаги, чтобы потом в интернете найти о них информацию. Препараты оказались антидепрессантами, а "stangyl", кроме эффекта успокоения и крепкого сна, действовал еще как средство поддержки при отвыкании от наркотиков. Андрей понял, что серьезно влип...

Он никогда еще раньше не испытывал такого влечения к другому человеку, Вахид стал ему дорог и одновременно пугал своими непредсказуемыми приступами ревности, которые пожирали его не меньше, чем воспоминания о прошлом. И еще Андрея мучила разница менталитетов и темпераментов. Желания Вахида периодически оказываться в роли жертвы насилия Андрей выполнить не смог бы, даже если бы очень этого захотел. Он сам впервые от Вахида познал боль и страсть жесткого секса. Ему понравилось только потому, что он в этот момент был с Вахидом, в которого влюбился с первого взгляда. С другим партнером он бы этого не допустил.
Стало ясно, что между парнями с их привязанностью друг к другу вот-вот должна произойти развязка. Но с какими последствиями? Этот вопрос сверлил мозг Андрея и не давал ему спокойно спать даже тогда, когда Вахид ночевал у себя - в общежитии для мигрантов. Андрей пытался отвоевать хоть какую-то дистанцию, чтобы побыть наедине с самим собой, понять, что происходит, посоветоваться с друзьями. Он радовался, когда ему удавалось уговорить Вахида вечерами не встречать его у подъезда дома или у гаража. А у Вахида от нового отношения Андрея к нему усиливалось чувство тревоги: неужели он разлюбил меня, а может у него появился кто-то другой? Он пытался заговаривать об этом, но Андрей каждый раз блокировал такие разговоры, боясь, что ситуация выйдет из-под контроля. Он начал следить за тем, вовремя ли Вахид принимает свои антидепрессанты. Чем больше он рассказывал об ужасах тюрьмы и жизни в Багдаде, тем сильней рушились надежды Андрея на будущее с любимым человеком.
У Вахида были планы перетащить своих родителей и младшую сестренку в Германию, а если не получится, уехать самому к ним в Турцию. "Моя семья полюбит тебя, - повторял он Андрею, - вот увидишь, они тебя примут, как родного сына". Но для Андрея это с некоторого времени стало звучать чуть ли не как угроза, он сам еще не так крепко стоял на ногах, чтобы взять на себя ответственность за Вахида и его семью. Но, с другой стороны, он страшился даже мысли о том, что Вахид может навсегда уехать в Турцию. "Мне в пору самому искать психотерапевта", - признался он однажды в сердцах Вахиду, а тот спокойно достал свой смартфон, нашел номер телефона своего врача и протянул Андрею: "Бери, может, и вправду пригодится"...
И он действительно понадобился Андрею уже через пару недель. Все произошло так неожиданно, как гром средь ясного неба. На вечеринке Вахид приревновал Андрея к симпатичному парню, грубо оттолкнул его, а тот в ответ позвал секьюрити. Ребятам, в конце концов, пришлось покинуть клуб. По дороге домой ссора обострилась до такой степени, что Вахид ударил Андрея кулаком в лицо, а потом пытался удержать его в своих объятиях, умоляя о прощении и плача навзрыд. Парочка прохожих хотела вызвать полицию, но Андрей объяснил, что это чисто семейные разборки. Хотя семейными им уже не суждено было стать. Плохо это или хорошо, Андрей пока не понимал, но первое, что он сделал, когда проснулся утром, набрал номер телефона психотерапевта Вахида.
На том конце провода раздался строгий женский голос. "Я у телефона", - ответила женщина на просьбу пригласить доктора. "Если вы не предпримите никаких мер в отношении своего пациента Вахида из Ирака, я буду вынужден обратиться за помощью полиции", - отчеканил Андрей ровным голосом предложение, прозвучавшее как угроза.
"Что случилось? Вахид пропустил уже три сеанса терапии, скажите мне, где он и что с ним произошло?". Разговор был явно не телефонным, через час Андрей сидел у врача и еще через час он вышел из его кабинета с одной лишь мыслью - бежать подальше от всего, что с ним произошло. Он тут же написал заявление о расторжении договора об аренде жилья и попросил хозяйку сократить время выезда из квартиры с трех до одного месяца. К поиску нового пристанища он подключил всех своих друзей и родственников. Уже через неделю новая двушка для него была найдена - в дальнем районе города, на другом берегу Рейна.
Еще несколько вечеров и ночей они провели вместе на старой квартире. Для Андрея это были прощальные, полные слез ночи. То, что он собирался исчезнуть через пару дней, Андрей держал в тайне. Ребята выясняли отношения, много спорили, вместе плакали и любили друг друга до изнеможения. В один из следующих вечеров, когда Вахид по привычке собирался к Андрею с ночевкой, ему пришло длинное сообщение на WhatsApp. Вахид сразу понял, что стряслось что-то непоправимое.
"Дорогой Вахид, ты был моей самой большой любовью, которую я когда-либо испытал. Мне очень жаль, что наше счастье оказалось таким коротким. Несмотря на то, что мы оба до сих пор очень сильно любим друг друга, я принял решение с тобой расстаться. Так будет лучше для нас обоих. Поверь, я хочу тебе только добра. И лишь потому, что слишком сильно люблю тебя, я принимаю такое решение. Тебе сейчас очень необходима помощь твоего доктора. Она замечательная женщина, она готова тебе помогать, если ты будешь регулярно приходить к ней и принимать лекарства. Я с ней встречался, и мы говорили о тебе. Пойми, это важно для твоего будущего. Ты очень красивый парень, в тебе много сексапила и харизмы, но они не гарантируют настоящего счастья.
Тебе нужно встать на ноги, получить образование и овладеть делом, которое будет тебя кормить. Ты теперь живешь в Европе, а здесь другие критерии и ценности. Люди слишком самодостаточные, их трудно покорить только внешним видом. Красивому сосуду необходимо содержание, которого тебе пока не хватает, чтобы конкурировать в тусовке, в которой мы были с тобой. Возьмись за себя, устрой свою жизнь, и ты свернешь горы. В этом я уверен. Мне будет без тебя трудно, как и, наверное, тебе без меня, но я уверен в правильности своего шага. Может быть, наши дороги снова пересекутся, и тогда мы, дай бог, сумеем не совершить ошибок, которые нас снова разлучат.
Пусть эта маленькая надежда согреет тебя и даст силы начать новую жизнь. Я хочу, чтобы ты знал, что я по-прежнему тебя люблю. Но я не хочу приносить свои чувства и тебя самого в жертву обстоятельствам, которые могут победить нас и нашу любовь. Не ищи меня, живи в мире с самим собой. Я верю, что когда-нибудь мы все-таки встретимся. Прости и не обессудь". Текст был написан на английском языке, только подпись по-немецки: "Leb wohl. Dein Andreas".
"В немецкой фразе leb wohl кроме значения "прощай" кроется еще и другой смысл: живи свободно, я тебя отпускаю - таков ее образный перевод", - еще недавно он объяснял это Вахиду, помогая ему разобраться в тонкостях немецкого языка.
Удостоверившись в том, что сообщение доставлено по номеру Вахида, Андрей вынул симкарту из своего смартфона и поменял ее на новую. В его глазах стояли слезы. В который раз ему вспомнилась ситуация, когда в пылу страсти Вахид его упрекнул в том, что Андрей, якобы, его не любит. "Меня эти мусульманские твари в тюрьме хотели больше и имели чаще, чем ты, которому я предлагаю себя добровольно". Озлобленное лицо Вахида, произносящего эти слова, преследовало Андрея многие ночи.
Вахид приходит к нему до сих пор, по прошествии более года, - во снах, в мыслях, в пронизывающем все тело страхе, который он испытывает при виде арабских парней, проходящих мимо на улице. А нет ли среди них Вахида? Что случится, если он столкнется с ним лицом к лицу? А вдруг он, не контролируя себя, превратится из жертвы в палача? Смог ли он простить и понять Андрея, любит ли он его по-прежнему или возненавидел? Андрей начал серьезно думать о том, чтобы уехать в другой город. Здесь вряд ли он снова станет свободным и счастливым. А что с Вахидом? "Кто знает, может, когда-нибудь...", - и дальше Андрей боится даже подумать, чтобы не спугнуть свою хрупкую и робкую надежду о новой любви между ним и Вахидом. А пока - leb wohl: Прощай! И если навсегда, то навсегда прощай...

Иллюстрация Christian Kitti

19 ФЕВРАЛЯ 2017 TOM WEITZ

Ссылка:

Смотрите также

#АРАБЫ, #ГЕРМАНИЯ, #ЗНАКОМСТВА, #НАСИЛИЕ, #ОТНОШЕНИЯ, #ТЮРЬМА

25 "искусственных" красавцев, фото которых мы бы точно лайкнули

Скажем прямо: надеяться на успех в приложениях для знакомств - это искать иголку в стоге сена. Но представьте мир, в котором мы могли бы разнообразить нашу интимную жизнь с помощью искусственного интеллекта!

Наступает лето! На охоту выходят борцы за нравственность и полиция

В Германии вспомнили о гомосексуалах-жертвах нацистов

На ежегодной церемонии памяти жертв национал-социализма в бундестаге впервые почтили память гомосексуалов.

Тюрьма обетованная: как фильм "Великая свобода" открывает новую страницу квир-истории

В 2021 году картина Себастьяна Майзе получила главный приз программы Каннского фестиваля "Особый взгляд". О том, почему этот фильм можно назвать одним из самых впечатляющих высказываний о внутренней свободе и человеческом достоинстве, на страницах проекта Q-RATED рассказывает Ксения Реутова.