КВИР - Волшебство

Волшебство

Всякий раз на Новый год происходило нечто противоестественное, и почти никому незаметное...

Недоверие к Новому году у Илюши началось в детстве. Всё было слишком очевидным, однообразным, нарочитым. Правда, какое-то время ёлка продолжала оставаться волшебной, а в расколотых шарах, что вешали внизу мирового древа, жили картонные гномы. На празднике в Кукольном театре завораживал и отвлекал от яркого дед-морозовского пятна Кощей Бессмертный - длинная кукла из пластмассовых костей и черного тюля. Потом Илюша узнал о том, что древние германцы вешали на новогоднее дерево головы побеждённых врагов, и оттуда, собственно, произошли праздничные шары. А гирлянды появились в качестве замены человеческим кишкам, которые германцы тоже развешивали во время зимнего солнцестояния.

На Илюшиной ёлке появились самодельные бумажные черепа. Взрослые их, кажется, даже не заметили. Но скепсис рос. Да и гадания бабушка проводила на Старый Новый год, так что на Новый Новый год вообще ничего интересного не случалось. Потом всё прекратилось: ель распалась, гадательное блюдце разбилось, конфеты надоели, родители разошлись, бабушка стала иеговисткой. Враги ходили живыми, со своими головами на плечах. Гирлянды переливались пошлостью. Илюша вырос и уехал жить в столицу.

В столице его скепсис к Новому году преобразился в окончательное отвращение. "Скорее бы кончился этот ужасный високосный год", - говорили его знакомые. "Скорее бы кончились ваши дурацкие праздники", - думал Илюша. Но в то же время он заметил, что новогоднее торжество - не просто лишенная сакрального содержания календарная дата, он различил мистерию. Всякий раз на Новый год происходило нечто противоестественное, и почти никому незаметное. Незаметное - потому что все, кроме Илюши, были вовлечены в сам процесс. Во время Нового года россияне вдруг становились добренькими. Вокруг них образовывалось марево, похожее на то, что в жаркое время плывет над асфальтом. Дважды в году Илюша натыкался в столичном метро на человеческую блевотину: если на 8 марта здесь просто блюют, то на Новый год блюют и добреют.

Дома у Илюши были уже не бумажные черепа, а настоящие человеческие - подаренные приятелем-археологом. Они стояли на полке, посреди пузырьков с ароматическими маслами, диковинных статуэток и садо-мазохистских девайсов. Илюше нравились странные необычные предметы.

Один раз жирная церберша в магазине, в обычное время гавкающая из-за прилавка на всех посетителей без разбору, а в новогоднюю ночь обслуживавшая совсем иначе, внезапно улыбнулась ему, подмигнула, покачнулась, вздрогнула и радостно кивнула на черную кожаную плётку, которую он нёс подмышкой - точнее, это был стек с мягким треугольным клювом на конце, предназначенным клевать в гнутые спины и плоские ягодицы юных Илюшиных приятелей. Церберша-продавщица кивнула на стек и произнесла что-то вроде: "Ух, было время!... Эх, хорошо... Ай да Новый год! С-праздничком-тебя-здоровьица-тебе-счастья!".

Едва ли она думала, что Илюша направляется ночью на ипподром. Неважно, что она думала - может быть, и про конюшню, или что стек - это антенна от радиоприемника. Главнее не мысли, а тон, на который церберши и другие обитатели Тартара переходят в новогоднюю ночь. Новый год - это волшебный праздник, в который можно увидеть множество монстров, выходящих из своей собственной кожи. Они выкатываются из шкур бессмысленными, угоревшими в аду телами, вытекают из мутных глаз жидкой праздничной удальцой, высыпаются из пьяных пастей бессмысленным конфетти стихийного добродушия. Илюше хотелось переживать это волшебство и этот страшный праздник - как можно реже.

31 ДЕКАБРЯ 2016 НЕСТОР ПИЛЯВСКИЙ

Ссылка:

Смотрите также