КВИР - Ванечка

Ванечка

Ванечка, мой однокурсник, немного странный, замкнутый мальчик с глубокими светлыми глазами на тонком лице с вытянутым носом.

Не сказать, чтобы Ванечка был королевой красоты, но все же обладал стойкой притягательностью. Правда одевался всегда кое-как, небрежно: часто одна и та же рубашка, почти всегда измятая, и затертый бежевый свитер.

Ванечка очень талантлив, и как все талантливые люди, иногда странно себя ведет: то следит за кем-нибудь из-за угла, то в аудитории уставится на кого-то и смотрит, не отрываясь, или забьется куда-нибудь и строчит свои гениальные произведения, все время испуганно оглядываясь, будто за ним кто-то следит.

Впрочем, никто не обращал внимания на его странности, все привыкли, что уж говорить, весь курс - одни фрики и психи.

Однако Ванечка был фриком обособленным, мало с кем общался, а меня он вообще обходил стороной, будто боялся. Только изредка буркнет свое "привет" и уйдет в сторону.

А мне что, мне все равно, мало ли кто меня избегает, я без комплексов, одеваюсь, как хочется, и если хочется нацепить брошь из перьев, я ее обязательно нацеплю.

Ванечка, видимо, к такому не привык, и на мои безумные шарфы и цацки реагировал вполне однозначно: строго и сурово. Посмотрит с укоризной своими светло-голубыми северными глазами, озноб берет, ледяной мальчик, вот как есть - Кай, выкладывающий слово "вечность" ледышками.

Да и вообще, это был общепризнанный факт, что наш северный мальчик Ванечка - рьяный гомофоб. Если кто-то рассказывал что-нибудь про геев, Ванечка демонстративно уходил. Он всем своим видом старался показать - смотрите, какой я нравственный и серьезный, настоящий мужчина, наделенный божественным гением.

Еще Ванечка периодически пропускал занятия. Однажды он не появлялся в институте больше двух недель. В деканате подняли шум, мол, что за дела, если так продолжится - отчислим.

А связаться с Ванечкой невозможно, номер мобильника он никому не дал, а домашнего телефона у него нет. В личном деле нашли адрес, и меня, как самого ответственного попросили дойти до Ванечки и как-то узнать, что происходит с ним.

А мне даже любопытно, всегда ведь интересно узнать что-нибудь про человека, про которого никто ничего не знает. Вот и поехал я к нему, в сильно отдаленную... район Москвы.

Звоню, дверь открывает сурового вида мужчина в трениках и серо-бурой майке на волосатом теле, бывшем когда-то давно стройным, а теперь медленно и безвозвратно обвисающем во все стороны (эдакий победитель конкурса Мистер Запердищинск 81 года) "Вам чё?", - глаголит оно. Мне бы Ивана...

Ванечка был сильно удивлен, увидев меня (да уж, не ждали, не гадали, а тут чудо в перьях приперлось). Он вышел в подъезд, на все мои расспросы холодно отрезал, что у него семейные обстоятельства, он не мог ходить на пары. Потом пообещал появиться в институте, язвительно поблагодарил за заботу и ушел.

И как это понимать хамство? Я к нему со всей душой, забочусь, время трачу, а он?

Ладно, не хочешь учиться - твое дело, и вообще, что я лезу, какое мне дело? Удовлетворил любопытство и хватит. В таком негодовании открываю Интернет, ой, кто это такой мне сообщение настрочил? Василий? Стоп, подождите, кто такой Василий? Не знаю никаких Василиев.

Отвечаю: "Мы знакомы?" Тут начинается игра с мистификациями: мол, возможно знакомы, а возможно и нет. Что это еще за "возможно" такое? Нет, дорогуша, хочешь общаться, давай по-человечески: ты кто? Он мне комплименты в ответ. На кой ляд мне твои комплименты, парниша, хочешь адекватно беседовать, давай, в чем проблема? Молчит.

Ну ладно, бедный закомплексованный трусишка, сиди в своей скорлупке без фотографии, под вымышленным ником в одиночестве.

А Ванечка пришел в институт на следующий день, и (мир точно сошел с ума) подошел ко мне (нет, вы только представьте себе, этот вот гомофоб ко мне, первому гею на деревне) попросить помощи с лекциями, которые он пропустил.

А мне же интересно, что дальше то будет, соглашаюсь сразу, и не будь дурой, приглашаю к себе - позаниматься, и он, ведь, что странно, соглашается.

И вот Ванечка у меня дома, смущенный, закрытый, от кофе отказался, сидит на табуреточке, сжался весь. Эй, Ванюша, расслабься, я тебя не съем. Ну ладно, давай объясню тебе, бестолковому прогульщику, пропущенные темы. Что там у нас, зарубежная литература, английский, с этим совсем плохо, да? Ну, приходи потом, что ли, помогу тебе и с английским. Ванечка улыбнулся, кажется, я впервые увидел тогда, как он улыбается.

А в Интернете, что бы вы думали, таинственный Василий в этот же вечер пишет мне длинное сообщение. Вы уже догадываетесь, в чем дело? Вот и у меня промелькнули мыслишки. Предлагаю Василию встретиться, как белым людям, поболтать, выпить кофе. Василий не отвечает.

А Ванечка пришел ко мне позаниматься английским, скованный еще больше. Заставляю его выпить со мной чая. Ванечка все молчит. А я смотрю, у него синяк на шее, и на руках царапины. Ты упал откуда-то? Он буркает под нос, что это ерунда. А я вижу, что-то не так. Тебя били? Отрезает, что это не мое дело, а на глазах слезы. Потом вскочил, убежал, хлопнул дверью.

Эх, Ванечка, Ванечка, что же такое в твоей жизни происходит, и ведь не расскажет же ни за что.

Между тем общение с таинственным Василием продолжилось, он сообщил, что знает меня, но боится. Чего ты боишься? В чем проблема? Давай так, ты перестанешь бояться, мы встретимся и поговорим, идет? Снова молчание в ответ. Если ты будешь избегать встреч, отмалчиваться и бояться, ничего не изменится! Может, стоит попробовать начать жить без идиотских страхов? Через минуту ответ: "Завтра, у Пушкина, в шесть, я подойду к тебе сам".

Ладно, Василий, мистификатор ты недоделанный, буду ждать.

А Ванечки не было в этот день в институте. Только вечером он подошел ко мне у Пушкина. Бледный, испуганный, он шел, оглядываясь по сторонам. Ванечка подошел ко мне смущенный и протянул руку молча. Ну что, "Василий", и зачем тебе нужен был этот цирк? Ванечка стоит, потупившись, и не решается поднять глаз. Эх, горе ты луковое, что будем делать, пойдем в кафе? "Поедем домой", - тихо сказал мне он.

Всю дорогу Ванечка молчал. У меня дома он аккуратно повесил куртку, а потом вдруг обнял меня крепко. Мы стояли в прихожей, обнявшись, Ванечка плакал.

Всю ночь мы разговаривали. Его отец, тот суровый мужик - подполковник, он часто бьет сына, даже запрещает ходить в институт. А матери нет, она погибла, ее сбила машина, когда Ванечке было девять лет, он видел это.

Мы просидели с ним, обнявшись, до утра. Тише, Ванечка, все будет хорошо, вот увидишь, главное, что ты перестал бояться. Ты сделал шаг, видишь, ты же герой.

Он уснул рядом со мной, успокоившись, под утро. А я сидел и думал, как это странно, самый серьезный, агрессивный, гомофобный мальчик в институте на самом деле совсем другой, и вот этот - настоящий Ванечка - спит теперь, как беззащитный котенок, положив голову мне на колени.

Фото Кайл Спрингейт

17 ФЕВРАЛЯ 2015 ТИМОФЕЙ ИЛЬЮШИН

Ссылка:

Смотрите также