КВИР - Трусы. История одного соблазнения

Трусы. История одного соблазнения

Я уже вышел из того возраста, когда сознательно лишаются девственности. При этом самолюбие мое с каждым днем только растет, лишая меня вообще каких-либо шансов на человеческие взаимоотношения...

- Если бы я был телкой, я бы тебе поклонялся, - сказал мне как-то Дима.
Вообще-то я не прочь заняться с Димой сексом. Мне уже самому стало интересно оттого, что все вокруг уверены, что я гей, а при этом я занимаюсь мелкооптовым гетеросексуальным блядством.
- А так ты не можешь мне поклоняться?
- Так я тебя боюсь.
Тоже хорошее развитие событий. Глаза опускает, коленки трясутся. Хочет, но боится, чего боится?
- Но ведь хочешь же...

Да, снова опускает глаза. С Димой мы познакомились на какой-то пьянке. Я нажрался до такой степени, что меня просто положили в детской и попытались забыть. В принципе у них это получилось. Я поспал пару часов, неожиданно мне стало намного трезвее. Проснулся, когда народ разъезжался по домам.
- Ты здесь остаешься? - спросил меня кто-то.
- Да.
В итоге все разъехались, и в квартире остались мы с Димой. Он, собственно, хозяин. Странно, что при этом не он меня спрашивал о том, останусь ли я. Вышли на балкон. Он закурил. Я не курю, но из вежливости попросил сигарету и стал не в затяг портить воздух.
- За сигаретами надо сходить, - сказал он.
- Сходим, - согласился я.

И мы пошли за сигаретами. Он вывел меня из двора, перевел через проспект - огромное, лишенное машин пространство, и повел во дворы, туда, где должен был находиться дежурный ларек.
- Мы как-то с моей девушкой шли здесь, - рассказывал он мне. - Зимой. И нас буквально ветром сносило. Мы держались друг за друга и скользили по замерзшей дороге. Она тогда приехала ко мне ночевать и сказала, что не даст без гондонов. А девственности я ее лишал без гондонов. Странная она. Она меня в тот вечер очень удивила своим приездом. А потом она меня удивила, когда покончила с собой.
- Веселые истории рассказываешь.

И мы пошли молча. Ночь была очень теплой, на скамейках под подъездами сидели маленькие компашки. За несколько метров от каждой Дима сбавлял шаг.

- Что ты делаешь?
- Смотрю, кто там сидит.
- Зачем?
- Ну а вдруг гопники.
- Ты боишься гопников? - я посмотрел на него: парень с короткой стрижкой в спортивном костюме. На лице не смазливость, а какая-то печать вечного мурла, типична для не совсем тупых жителей окраин.
- Да, постоянно цепляются.
- Гм... а ко мне с пятого класса не приставали. Дим, дело в уверенности. Они ж как животные - все чувствуют. Согласись, ко мне пристать больше поводов, чем к тебе, но при этом я иду по прямой и ногами притопываю, чтоб шаги слышали. И все ок, никто не пристает.

В это время мы дошли до ларька. Он оказался закрыт. Чуть дальше была школа. Там звенели стекла - кто-то бил окна. Я специально провел Диму посмотреть - кто. Мы поздоровались и пожелали удачи в неравном бою. На его удивление, обошлось без происшествий. Мы пошли к другому ларьку. Всю дорогу он оборачивался.
- Что ты опять делаешь?
- А как я узнаю, что они за нами идут?
- Я тебе скажу.
- Но все же.
- Слушай, - принял я его игру. - Сейчас доходим до конца моста. С моста уже не спрыгнем - внизу рельсы. А вот за мостом - откос в кустах. Если что - падаем туда, следом они по любому не кинутся.
- Хорошо... - совсем не понял он иронии.
- А потом пойдем дворами. Не по проспекту, чтоб не светиться, а дворами. Понял? Если что, разбегаемся и встречаемся в кустах возле твоего подъезда.
- Хорошо. У меня тут недалеко был случай. Шел я как-то с пивом. Смотрю - они следом идут. А я иду и по телефону разговариваю. А они совсем рядом. Я так телефон кладу, разворачиваюсь и выливаю на них пиво. Они опешили, а я деру. Насилу убежал! А потом как-то иду и слышу - это тот, с пивом! Так я по проспекту между полос бежал. Они зассали, суки.
- Та да, ты отчаянный...

Мы купили сигарет и вернулись домой. Покурили. Он показал мне на компе фотографию кладбища с комментарием - вот это моя девушка.
- И что, после этого у тебя никого не было?
- Были...
- Тупо.
- Что?
- Не... не обращай внимания.

Я лег на ту же кровать, где уже спал сегодня, а он из солидарности прилег на другую. В полусне рассказывал о своем блядстве. Некоторые парни уверены, что чем большим ширпотребом они себя выставят, тем более привлекательными окажутся в глазах окружающих. Он же хочет меня! И всячески пытается показать, какой он активный гетеросексуал, чтоб у меня даже мысли не возникло. Блин, это ж надо, какая у меня репутация.

- У тебя нога дергается, - заметил я.
- Это я ей шевелю, - серьезно ответил он.
- А парни у тебя были? - окончательно решил я прекратить этот поток выдуманных эротических приключений.
- Ну...
"Значит, были" - додумал я.
- Да. В одиннадцатом классе.
- А потом что случилось?
- Да все из-за того урода на море.
- Расскажи.
- Не буду.
- А меня ты хочешь?
- В одиннадцатом классе ответил бы, не задумываясь.
- А сейчас что?
- Гм... сейчас я влюблен... - снова начал врать он. - И могу думать только о ней.
- Ну хоть поцеловать такую красоту можно?
- Да.

Я встал и пошел к его кровати. Ээээ - попытался возразить он, но закрыл глаза и открыл рот. Такое впечатление, что он язык проглотил, потому что я так и не смог его найти. При этом он старательно шевелил губами. Я лег к нему в кровать.
- Что ты делаешь?! - проснулся он.
- Расслабься, - полез я рукой под одеяло.
- Нет...
- Да ладно, - пытался я найти хоть какие-то уплотнения. И не находил. Все было мягко, как в бисквитном торте.
- Неееееет. - протянул он и, взяв меня на руки, отнес на мою кровать.

Спортсмен хренов! Я обхватил его и не давал разогнуться. Еще поцелуй. Я попытался его повалить, но он устоял. Сволочь. Еще и уперся руками в кровать, чтоб точно не упасть.
- Ну почему?
- Не знаю...
- Но ты ведь хочешь.
- Я тебе утром скажу.
- Блин! Нельзя так людям кайф обламывать!

Утром оба делали вид, что ничего не происходит. Потом, через две недели, на мое замечание о том, что он плохо целуется, Дима искренне удивится: "А мы с тобой целовались?" Но это будет, когда я доведу его до паники. Немудрено забыть, с чего все начиналось.

- А почему ты меня боишься?
- Не скажу.
- Ну скажи!
- Я ж не для того сказал "Не скажу", чтобы сразу говорить.
- Потому что ты думаешь, что я читаю твои мысли?

Терпеть не могу, когда сначала не берут трубку, а потом отключают телефон. В такие моменты я уверен, что являюсь абсолютным чмом. Я собираюсь ехать к Диме в пансионат. Он бросил все и поехал отдыхать, оставив вывороченными жилы наших недосказанных ощущений.

- Слушай, чувак! - говорит он мне по телефону. - Тут ситуация поменялась. Я сам бомжую, ночую где попало, мне негде тебя положить.
- Ну тогда найди комнату. Я заплачу. Если что, переночуешь у меня, бездомный ты наш.
- Я попробую, но ничего не обещаю.

Врет, нагло врет. Выстроил себе какую-то неясную систему ценностей, сам же ее боится, сам же ей пытается соответствовать, но ничего не выходит. Потому что слабый. Вот даже соврать ничего толком не может. Да просто бы сказал: "Не приезжай!".
- Только у меня тут друг. Он жесткий стаф.
- Кто?
- Ну рабочий парень.
- Это ты к чему?
- К тому, чтобы ты ко мне не приставал.
- Ну, я постараюсь, хотя мне будет трудно.

Сказать "Не приезжай!" у него духу так и не хватило, и он заставил меня нервничать, отключив телефон накануне. Но я упертый до ужаса. До головокружения упертый. Даже когда дело совсем провальное, я все равно пру. И я был уверен, что поеду, во что бы то ни стало, найду этот гребаный пансионат "Техник" и подниму на уши всех присутствующих, чтобы только посмотреть в его бесстыжие глаза.
Но не пришлось. Он в итоге перезвонил сам, попросил купить еды и водки, потому что они сидят без денег. А койко-место они мне нашли.

...Да, для трех парней, собиравшихся отдыхать здесь еще как минимум четыре дня, холодильник был ужасающе пуст. Все же стоило фразу про продукты воспринимать буквально, а так я затарился выпивкой.
- И как вы тут развлекаетесь?
- На дискотеку ходим... - ответил мне тот самый "стаф". - Вчера Димон каких-то жутких баб выцепил.
- Да, на водку телки ведутся, - подтвердил Дима.
- А разводятся ли?
- Ну да...
- Я так понял, что вы тут по принципу "Какая даст, та и твоя" живете.
- Хуй знает...
- Ну а че лукавить.
- Я, кажется, влюблен, - попытался оправдаться Дима.
- Когда влюблен, то не кажется, а уверен на 100%. Вот я влюблен. И могу смело об этом говорить. В первый раз в жизни.

Дима занервничал и стал отводить глаза, чтобы не упереться в мои. Я знал, что если смогу сейчас поймать его взгляд, то мальчика током прошибет. "Стаф" что-то почувствовал и выдал неимоверный финт:
- Мне кажется, я тебя понимаю.

И в этот момент я понял, что ни фига это не стаф, а нормальный пацан Виталик. Дима от этих слов потерял бдительность и посмотрел на меня. Готово! Снова руки задрожали, снова не знаем, что сказать. Ну почему, если он этого так хочет, он этого так боится?
- А я вчера в глаза целый час смотрел, - начал он через паузы.
- Значит, глаза пустые. Вот Виталик, посмотри на меня. В глаза. Как долго выдержишь? - и я посмотрел на Виталя так, как смотрел на Диму. Засекли время, хватило на полторы минуты. - А ты и минуты не выдержишь, сказал я Диме.
- Да, ты меня испепелишь.
- Ладно, хрен с ним, пошли на дискотеку, - очень элегантно разрулил ситуацию Виталик.

На площадке было множество детей. Как в принципе на любой курортной дискотеке. Там же была и "возлюбленная" Димы. Я себе такой ее и представлял - девочка, которая ведется на водку и готова трахаться без презерватива с первым встречным. Мне даже самому стало интересно с ней. Чтобы посмотреть на Димкину реакцию. Уже через пять минут после знакомства мы танцевали, и я держал ее за задницу.

- Идем на другую дискотеку. Там круче! - проорал он мне на ухо.
- Сейчас, нужно Катю найти.
- Да ладно, сама потом найдется.
- А ты ревнуешь?
- Нет.
- Да-да-да. Может быть, хочешь быть на ее месте?
- Вы мне все кажетесь извращенцами.
- Перестань так говорить. Вы все! Ты же умный мальчик. Говори - ты мне кажешься извращенцем. Ну, давай же! Сделай мне приятное. Повторяй - ты мне кажешься извращенцем! Ну же!
- Да пошел ты!

И он убежал. Я подождал немного и пошел за ним следом. По аллее, вышел за территорию, по дороге, к реке. Вот я уже досчитал про себя до ста, и он сбавил шаг. На берегу он нашел беседку и сел в нее. Что-то пощелкал в телефоне, а когда погасла подсветка, оказался в темноте. Теперь я его не вижу. Я вышел на берег и пошел по хорошо освещенной луной тропинке. Можно было подкрасться вплотную к беседке по темной стороне, но я хотел, чтобы он видел меня и слышал мои шаги. И шел я медленно.

- Ну что ты делаешь? Не нужно истерик. Я же тебе ничего плохого не сделал.
- Еще чего не хватало!
- И не сделаю.
- Почему же?
- Потому что люблю тебя.
Он замолчал. Хорошо, что мы сейчас не видим друг друга.
- Мне никто так еще не говорил... Наверное, потому что они были не такие умные...
- А может быть, потому, что никто не любил тебя так, как я...
- Хуй знает...

Я нашел его руку, погладил по плечу и развернул голову для поцелуя, но он опустил лицо и сказал "нет".
На следующий день я уехал. Когда он провожал меня до автобусной станции, смотрел мне в глаза. Я уже не пытался его травить взглядом и смотрел сквозь него. Это было долго. Неимоверно долго. Чтобы ему казалось, что ты его любишь, нужно смотреть немножко сквозь него. От пристального внимания люди разрушаются. "Потом, в городе", - сказал он.

- Ты правда любишь меня?
- Люблю.
- Такого фрика?
- Ты не фрик. Ты хороший. Ты просто запутался, не знаешь, чего хочешь. Я тебе помогу, я буду рядом. Ты же видишь, что я тебя понимаю, как никто другой. Потому что люблю тебя всем сердцем. Мне иногда кажется, что в себе я вижу тебя. Я помогу тебе...
- А я не хочу!

Два дня в городе без него я провел как без кожи. Мне казалось, что все мои ткани отслаиваются друг от друга: мышцы не крепятся к костям, а глаза страшно открыть от мысли, что они могут сейчас выпасть. Он приехал, принял душ, поужинал и позвонил:
- Знаешь, у нас ничего не получится...
- Почему?
- Во вторник ко мне приезжает Катя. Мы с ней будем жить.
- Фигасе... - не сдержался я. - Зачем тебе это?
- Не знаю.
- Зато я знаю. Дима, за всю жизнь ты не принял ни одного самостоятельного решения. Ни одного.
- Хуй знает.
- Дурак ты, Дима. Я, может быть, единственный человек, которому ты можешь в этой жизни доверять, а ты этим не пользуешься. Ты меня почему-то боишься и прячешься за эту девочку. Ты хочешь что-то доказать, показать, что ты сильный, но при этом ты слабый. Тебе нужен только человек, которому ты мог бы довериться. Который мог бы решать за тебя. И это единственное решение, которое ты должен принять в этой жизни. Ты должен просто решиться быть честным с самим собой.
- Стать пидарасом?
- Ты уже им стал. Ты всегда им был. И эти твои бляди дешевые - это все от неудовлетворенности. Так и дальше будет идти: ты будешь цепляться за кого попало, и они не будут приносить тебе удовлетворения. Потому что тебе нужно другого...
Он молчал.
- Почему ты молчишь?
- Я обдумываю единственное решение в своей жизни. Нет... определенно нет.

Мы созванивались еще не один раз. Он все время говорил "нет". А потом сам стучал мне в аську и писал вконтакте, чтобы еще раз сказать "нет". Но встретиться со мной он боится, потому что тогда ответ может быть другим. Наверное, это сейчас главный для него страх - встретить человека, который знает о нем то, в чем он сам себе боится признаться. Я знаю, где он живет, знаю в какие аудитории ходит на пары, но я не ищу его, потому что этот шаг должен сделать каждый сам.

Как бы там ни было, чем бы все ни кончилось, ты никогда меня не забудешь, потому что я смог что-то изменить в тебе. Но и я тоже выбросить тебя из головы не смогу, потому что во мне ты изменил много больше...

Рисунок Paul Cadmus

26 ИЮНЯ 2014 РМВ

Ссылка:

Смотрите также