Кинул яблочный огрызок через всю комнату в окно. Попал в любимого...
Он загорал на другом конце дивана под лучами солнца из этого самого распахнутого окна. Некрасивенько получилось. Разговор вышел. Из тех, которые начинаются с пустяка и заканчиваются громкими откровениями. Сначала я пооправдывался за неудачный бросок. Сказал, что не специально. Потом стал оправдываться за загрязнение экологии. Полураспад огрызка, говорю, это совсем не тысячи лет, а ближайшая неделя. Потом пришёл черёд выяснить, что я себе позволяю в отношение моего масика - швыряю в него остатками еды. Дальше, очевидно, пойдут грязные носки, трусы - и все в морду. "А потом, когда я уеду в командировку, в Колумбию, ты обо мне и не вспомнишь!". И под конец - душещипательное с пытливым заглядыванием в бесстыжие глаза: "Если меня депортируют за торговлю наркотиками, ты переедешь ко мне, на колумбийскую гору Каранак, где я поселюсь навсегда в зарослях конопли?". Тут я не выдержал и сказал, что нет, не приеду. "Я так и знал! - торжествующе ткнул он пальцем в потолок. - Тебя нельзя воспринимать всерьёз! Ты лишь временное решение моей личной жизни! Ты не настоящий! Ты не навсегда!". Постоял-постоял с пальцем в небо. Затих. Потом глянул на свою театрально простёртую ручонку и говорит: "Ногти мне пора постричь..." На том и порешили.
Рейд в екатеринбургском клубе Fame: наркотики, алкоголь и экс-депутат в роли координатора
МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
