Однажды ночью, в очередной раз погрузившись в ночной кутежный и таинственный парижский Монмартр, известный фотограф Брассай встретил женщину, которую называли "Мадам Бижу". Перед нею - бокал вина, в руке медленно тлела сигарета, а украшения, которые буквально устилали ее с ног до головы, наводили на мысль, что эта женщина когда-то жила в роскоши, а сейчас просиживала свои дни в этом "Лунном Баре"...
Кем же была эта женщина?
Брассай вспоминает:
"Одной зимней ночью 1932 года, когда время близилось к двум часам ночи, я зашел в маленький бар на Монмартре, "Лунный Бар" (le Bar de la Lune). И первым человеком, которого я разглядел сквозь дым кутежа, была женщина, возраст которой невозможно было угадать. Она молча и с загадочной улыбкой сидела за столом с бокалом вина.
Ее платье сверкало невероятно. Грудь ее была украшена бесчисленным и невероятным количеством украшений: броши, кулоны, цепочки, ожерелья... Словно я узрел рождественскую ель, сияющую в гирляндах. А кольца! Более десятка колец! По два на каждом из ее полных пальцев, а сверху - нити искусственного жемчуга, которые опоясывали руку и превращались в жемчужные браслеты.
Словно энтомолог, который вдруг обнаружил новое, неизвестное и захватывающее насекомое, я был в восхищении от этого Явления, вдруг возникшего посреди ночи.
"Как, вы не знаете, кто эта женщина?" - спросил меня бармен, удивленным моим взглядом. "Это же Мадам Бижу! Когда-то она была богатой и знаменитой, у нее была великая жизнь. Когда-то кареты возили ее по Булонскому Лесу.
Сейчас же она живет на милостыню и предсказывает вам судьбу по руке".
Очарованный, я пожирал ее глазами. Несмотря на ее ужасный макияж, она была квинтэссенцией утонченности.
В ее сияющих глазах читался призрак Прекрасной Эпохи, виднелась красивая молодая девушка, которая, казалось, улыбалась мне. Была ли она, эта Мадам Бижу, танцовщицей, молодой сестрой Клео де Мерод, Лиан де Пуги из Белль Отеро или же из Одетт де Крэси? Или же она гуляла по тротуарам между Мулен Руж и районом Пигаль, из бара в бар, из кабаре в кабаре, из тела в тело, как мне рассказывали некоторые посетители бара?
Мне хотелось узнать историю ее жизни, хотелось услышать ее воспоминания. Где она жила? Спала ли она на кровати с балдахином, украшенном кружевами и вуалью, или же на деревянной уличной скамье? Покажет ли она мне свои старые фотографии, рассказывающие о богатом прошлом? Но было уже слишком поздно, чтобы начинать разговор.
Я успел сделать лишь три ее снимка, надеясь вернуться сюда позднее. К несчастью, никогда больше я ее не видел.
Однажды утром 1933 года, уже после того, как я опубликовал свою книгу "Ночной Париж", Мадам Бижу появилась в офисе моего издателя. Вся в украшениях, невыносимо сияющих, в макияже, пугающем своей экстравагантностью, она вызывала смешанные чувства. Выйдя из своего ночного убежища, из своего привычного окружения, сейчас при свете дня она казалась чудовищной.
"Вы опубликовали мою фотографию в своей книге!" - угрожающе вскричала она. "Вы написали непростительные вещи обо мне! Что я будто сбежала из кошмара Бодлера! Я и из кошмара?!"
Она отказывалась уходить, пока издатель не заплатил ей в качестве платы за оскорбление.
Пьеса "Безумная из Шайо" Жана Жироду, написанная им в 1943 году во время Оккупации и поставленная впервые на сцене 12 декабря 1945 года театра Атэне, вновь вернула историю "Мадам Бижу" к жизни. Тогда говорили, что именно она вдохновила Жироду. Пьесу эту ставили и в Париже, и в Лондоне, и в Нью-Йорке, и Мадам Бижу стала знаменитой.
"Я прекрасно помню - писал Жозеф Кессель - день театральной премьеры. Со сцены говорили: „Вы можете увидеть ее рассвете на Монмартре, когда ночь сменяется усталостью и галлюцинациями".
30 лет спустя, в 1963 году, я разбирал свои фотографии, готовясь к очередной выставке. Я наткнулся на одну из фотографий Мадам Бижу, которую незадолго до этого опубликовали в одном из журналов в Ницце. Именно в этот момент пришел старик, который, однако, был все еще бодр и элегантно одет, и попросил встречи со мной.
„Это вы являетесь автором этой фотографии?" - спросил он меня. „Когда я сегодня открыл этот журнал, я оказался поражен. Вы ее знали?" - добавил он. „Расскажите мне, пожалуйста, ведь в молодости я был влюблен в нее..."
„Это было давно..." - сказал я своему посетителю.
„Я могу вам столько всего рассказать", - добавил он.
Это был чудом. Наконец я узнаю историю Мадам Бижу!
К несчастью, подготовка выставки еще не была закончена, и я извинился, сказав этому человеку, чье благородство было трудно скрыть, что я невероятно заинтересовался его историей и что я нанесу ему визит через несколько дней. Он дал мне свою визитку и ушел.
Я сдержал слово. Но когда я прибыл к нему в один из тех старинных дворцов Ментона времен Великих Герцогов и когда я произнес его имя - Дюмон-Шатре - меня встретили обеспокоенные глаза. После долгой паузы, привратник спросил меня: „Вы член семьи?"
„Нет, - ответил я. Но господин Дюмон-Шатре хотел меня видеть. Мы договорились о встрече по телефону. Не могли бы вы пожалуйста сообщить ему обо мне?"
„Извините, но это невозможно..."
„Невозможно? Почему?"
„Господин Дюмон-Шатре скончался. Он скоропостижно ушел из жизни вчера днем. Мои соболезнования..."
Этот человек унес с в могилу свою тайну. А я так никогда и не узнал настоящую историю Мадам Бижу..."