КВИР - Полюби меня, настоящего!

Полюби меня, настоящего!

Сергею всегда нравились солдатики. Лет двадцать назад, когда мы только познакомились, он буквально жил этим фетишем: в гостях у него только на моих глазах перебывал не один десяток молодых и красивых мальчишек...

Кровь с молоком: из Тулы, Челябинска, Новосибирска, Саратова. Все они служили в Москве или в Подмосковье. Он не жалел для них ни хлеба, ни водки, ни забот и хлопот. В увольнении они приезжали прямо к нему.

"И ведь не гей он", - наивно замечал я вслед очередному, возвращающему в часть. "Все они натуралы до первой бутылки водки", - парировал он в ответ, а мне в ту пору эта затасканная нынче фраза казалась чем-то вроде открытия Колумба. Я уезжал домой в Германию с некоторой тревогой за своего приятеля-первооткрывателя: как бы чего не случилось из-за такого вот его небезопасного фетиша.

В один из моих очередных приездов в Москву мне торжественно представили нового постояльца квартиры: Никиту - молодого подтянутого дембеля из Орла, которому Сергей вместе с букетом чувств подарил регистрацию в столице в виде помпезного красного банта вокруг цветочно-конфетного периода его жизни.

Никита был талантливым парнем: ему легко удавалось вскружить голову любому гею, они липли к нему, как пчелы на мед.

Никита и вправду был симпатичным парнем - все при нем: гетеросексуальный вид, скромность, граничащая с неподдельной стеснительностью, послушность (Сергей как никак был старше его на 15 лет, а значит своего рода "моральной инстанцией" с жизненным опытом в столице), а главное - ему можно было доверять ключи от квартиры, где деньги лежат. Тем более, что Сергей был весьма состоятельным и преуспевающим бизнесменом.

А у Никиты большие планы в столице. Уже вскоре по блатным связям Сергея он был устроен на работу заместителем директора одного из вновь открывшихся интернет-кафе. Потом ему, по связям наверху, выписали ксиву помощника думского депутата, с ней многие проблемы решались куда проще, чем раньше. Доверенность на вождение иномарки Сергея тоже была в кармане Никиты. Чем не жених на загляденье девушек?

Правда, прежде чем Никита начал покорять женские сердца, ему предстояло узнать столичную гей-тусовку, да отплясаться на ней так, чтобы прослыть не белой вороной, а ярким павлином. Никита был талантливым парнем: ему легко удавалось вскружить голову любому гею, они липли к нему, как пчелы на мед. Сергею же нравилось, что на его парня обращают внимание в тусовке, и он прекрасно знал, что Никите ничего, кроме внешнего внимания и видимости успеха было не нужно.

Удовлетворив свое мужское самолюбие среди, как он любил поговаривать, полумужчин, полуженщин, он все равно оказывался в постели Сергея. В ней он чувствовал себя защищенным и мог позволить себе расслабиться. Для соседей и коллег он давно слыл племянником Сергея из провинции, для родственников Сергея - тоже племянником, но коллеги, который попросил выделить парню комнату, пока тот не освоится в столице. Все типично по-российским меркам: кто угодно, только не бойфренд. Если иные и не верили в эту историю, то делала вид, что верят. "Так тоже заведено в России", - уверял меня Сергей.

Спустя года два в одну из очередных моих командировок в Москву, Сергей плакал, опрокидывая одну стопку коньяка за другой. "Понимаешь, люблю я его, хоть убей, и ничего с собой поделать не могу. Поэтому все ему прощаю. Как только я в отъезде, Никита приводит в дом девиц, устраивает пьяные вечеринки с вызовом проституток на дом. Боюсь, что когда он по-настоящему влюбится в женщину, то я его потеряю",- всхлипывал взрослый дядя с сединой на висках.

"Так отпусти его с богом, он уже твердо стоит на ногах, пусть живет своей гетеросексуальной жизнью, зато о тебе добрым словом вспоминать будет", - советовал я Сергею. Самому же Никите вполне удобно было сидеть сразу на двух стульях: один устойчивый и надежный, который выделил ему преуспевающий старший друг, официальный дядя и покровитель во всех делах. Второй, более шаткий, ему тоже не хотелось отпускать из-под попы: жизнь без обязательств его вполне прельщала - девочки, друзья, водка с икоркой вместо селедки, чем не сладкая жизнь?

"Знаешь, я люблю его, как сына, о котором всегда мечтал. Я вкладываю в него все, что вложил бы в свою родную кровинку. И то, что у нас секс только по большим праздникам да по пьяне, меня тоже где-то даже устраивает", - признался мне Серега, уводя взгляд в сторону. И потом после паузы с тоской в глазах добавил: "Он уже поговаривает о женитьбе и детях"...

Через год после нашего разговора я узнал, что Сергей помог перебраться в Москву матери Никиты с его младшим братом. Никита итак помогал им деньгами, теперь оплачивал им арендную плату в спальном районе столицы, мама нашла подработку, братишку друзья Сергея устроили в один из московских вузов. Отца своего Никита плохо помнил, он умер от цирроза печени, когда он пошел в первый класс.

...На свадьбу Никиты пригласили и меня, друга семьи, что называется, но я по веским причинам в Москву прилететь не смог. О ней мне позже рассказал Серега, будучи у нас в гостях в Кельне. По его словам, все было помпезно, в дорогом ресторане. Родители невесты Никиты настояли на этом, потом молодожены отправились в свадебное путешествие по Италии. С жильем у них проблем не было: невесте родители подарили трешку на Ленинском проспекте.

"Скоро стану неофициальным дедушкой, - с грустью сообщил Сергей, - в моем доме стало пусто, как никогда раньше. Никого больше не привечаю, потому что по-прежнему люблю Никиту".

"Оглядись у нас в Кельне, - советую ему, - а вдруг влюбишься, с чем черт не шутит, пока бог спит". "Нет, уже не влюблюсь, - с ухмылкой говорит Сергей, - я перестал видеть в сексе людей. Для меня секс - это только хуи, и ровным счетом ничего больше. Такого настоящего и любимого, как мой Никита, уже никогда не будет"...

Фото Mcklyn Cole

04 ОКТЯБРЯ 2014 TOM WEITZ

Ссылка:

Смотрите также