КВИР - Одиночество и Мы

Одиночество и Мы

"Я сплю с ним", - говорит Саша про своё одиночество. - "Я беру его на работу, но каждый раз оно успевает встретить меня дома. Порой я хожу с ним в кино. Мои родственники, кстати, совсем не против такого сожительства. Но полюблю ли я его когда-нибудь, несмотря на все плюсы и заслуги?"

Да и, пожалуй, не так уж и хочет Егор этого молчаливого натурала. Просто испытывает к нему привязанность на безрыбье. В 24 года трудно уж совсем без привязанностей. Очень трудно!

В 8.15 у Егора звенит будильник. Душ, завтрак, метро. В полупроснувшейся голове никаких мыслей, только автоматические "смыть", "почистить", "заварить", "проглотить", "не забыть", "закрыть". С 10.00 до 18.00 у него работа. В эти же часы вписывается обеденный перерыв 45 минут в кафе вместе с коллегами - Катей, Олей и Максимом. Катя беременна, но пока не говорит начальнице. В ее представлении здоровое питание - чай с лимоном и котлета вместо сосиски. Оля целый год съедает в обед салат из моркови и яблок и выпивает компот. Если салата из моркови и яблок нет, то она дует губки и заказывает кусок рыбы с пюре, проклиная общепит, диеты и свою большую целлюлитную задницу, которую безрезультатно мучает тренажерами в угоду парню, отбитому у соседки по лестничной клетке. Максим берет себе и первое, и второе и третье, но почти ничего не съедает. Он лениво зачерпывает первую ложку супа, не проявляя никакого интереса к еде. На третьей ложке история с супом обычно заканчивается, и он переходит к куриной грудке, бесконечно режет ее, пилит, втыкает в нее вилку, но так и не отваживается пожевать. А Егор... Егор пожирает глазами Максима.

У Максима есть девушка Вера. Симпатичная девушка Вера, пахнущая попсовым ароматом не дороже 3000 рублей, зимой и летом с шарфом Burberry и неприятно длинными ногтями. Ногтями, которые наверняка оставляют следы на спине Максима. Егор мечтает, чтобы она побыстрее нашла себе богатого качка, который будет покупать ей парфюм тысяч за 20 и эксклюзивные сумки от итальянских дизайнеров. Безутешный Максим захочет напиться, и Егор обязательно будет рядом. Как все алкаши, они будут брататься, целовать друг друга в щеки, говорить друг другу на ухо, и, если положить руку Максиму на ширинку, то, возможно, он и не будет против.

Очередной рабочий день заканчивается. Метро, толпа, духота. Егор включает плейер, чтобы абстрагироваться от очередной волосатой бородавки на щеке у необъятной женщины, растолкавшей полвагона своей массивной грудью. Чтобы не слышать, как очередная маленькая девочка с лицом гаргульи называет мать набитой дурой, а та становится все краснее и лопочет что-то о тлетворном влиянии детского сада. Но чем ближе к дому, тем все больше мыслей о призрачности фантазий, касающихся Максима. Да и, пожалуй, не так уж и хочет Егор этого молчаливого натурала. Просто испытывает к нему привязанность на безрыбье. В 24 года трудно уж совсем без привязанностей. Очень трудно! И Егор начинает жалеть себя. Такого красивого, воспитанного, начитанного, с чувством юмора, без особых тараканов и до колики в животе одинокого. Он звонит подруге Светке и спрашивает ее: "Но почему же я один?". А подруга не понимает: "Ну как же один, как же один?! А я? А я разве не с тобой?". Он кладет трубку, представляя, как ее переезжает трамвай. Станет ли ему более одиноко без нее? Пожалуй, да.

Мама Вити считает, что с мужиками нельзя найти общего языка. Во дворе с соседкой они порой перетирают косточки своим мужьям - покойному (в случае с мамой Вити) и бывшему (в случае с Зинаидой Евгеньевной). И та и другая с дрожью в теле вспоминают, как воняли носки их супругов, и какой удручающий храп вырывался из их глоток. Витя тоже храпит, только спит в другой комнате, и глуховатую от возраста мать не раздражает.

Лет десять назад тогда еще 40-летний Витя время от времени приводил домой своих любовников - музыку послушать, вина попить. Теперь почти не приводит - у матери то проблемы с сердцем, то с суставами, то понос на всю неделю. Да и приводить некого - сплошной лишний вес, круговые разводы от пота на рубашках и желание потрахаться в будний день часов до пяти, чтоб жена не беспокоилась, что уже 20.00, а мужа еще нет. И хотя почти все они, по старой советской закалке, приходят с конфетами, вином и с охапкой цветов для матери Вити, ситуации это не исправляет. Витя и сам похож на этих уродов. Он толстел, как толстел когда-то его отец, дядя и все двоюродные и троюродные братья. Он зверел от неустроенности жизни и отсутствия личного пространства. Он морально и физически износился. И одиночество, на которое он, так или иначе, себя обрек, рисуется ему фатальной неизбежностью, ожидающей любого гея.

Он жалеет, что не женился на холодной коренной москвичке, которая явно захотела бы секса только раз в жизни для зачатия ребенка. Захотела бы больше, нашла бы себе любовника. А у Вити был бы сын или дочка.

Он жалеет, что не удержал Сашку. Сашка был идеальным. Сашка был красивым. Только тоже больше пассив. Но теперь все эти роли кажутся Вите надуманной блажью. Ведь были же чувства, так причем здесь тогда активность и пассивность?!
Маме Вити нравился Юра. Юра был директором обувной фабрики, носки у него не воняли и руки были ухоженными. Сам Витя не помнит уже его лица, а мама все-то иногда с ним перезванивается. Юра теперь живет в Болгарии, с молодым любовником. Витя о молодом любовнике даже и не мечтает.

Иногда ему кажется, что его мать и есть та самая холодная коренная москвичка. Похоронившая мужа и перекрестившаяся от облегчения. Он немного завидует ей. Она хотя бы знала, от чего открещивается. Она годами жила с одним и тем же. И, возможно, даже имела право ненавидеть его вонючие носки, с которыми он стал ассоциироваться у нее после смерти. У Вити же отношения не длились больше четырех месяцев и протекали какими-то урывками, эпизодами в чужих квартирах, при посторонних лицах. Он всегда был один, и у него всегда была мать. Странно, почему она ему не родила.

Сначала Гена заставлял себя учиться как можно больше. Чтобы не жить в дыре, чтобы удалась карьера. И он учился, а засыпая, мечтал об отношениях.

Потом Гена приехал в большой город. Радовался красивым лицам. С некрасивыми порой даже занимался сексом, чтобы не особенно увлекаться. Много работал, а засыпая, мечтал, что однажды, уже совсем скоро, решится на отношения.

Ему было 25, когда он впервые залез на сайт знакомств, и очень удивился, как убога форма для заполнения анкеты и как убоги люди, ее заполняющие. Он пошел в клуб, но там танцевали только малолетки, громко обсуждающие, кому сколько раз накончали в рот за неделю, и их потенциальные клиенты, курящие в сторонке.

Гена не расстроился. Он знал, что на войне как на войне. Всего нужно добиваться - хороших оценок, хорошей должности, хорошего парня. А засыпая, можно даже представить его - щупленького, немного скромного, заботливого, с ямочками на щеках, с волосами, пахнущими уютом.
Гена общался, а его признавали то шизофреником, то брутальным придурком, то манерной шлюшкой, то заумным говноедом. Гена даже как-то потерялся в самоидентификации. Виртуальные парни не стеснялись в выражениях и бросались ярлыками, даже не думая их сортировать. Реальные парни порой захаживали в гости, но явно не знали, как себя вести, пока не начинали раздеваться. Гене даже становилось смешно, что все они, видимо, считали, что умеют в сексе чуть больше, чем в поддержании разговоров о книге, работе, брендах, сериалах. Но в сексе они были скучны. Что-то вроде "пофантазируй-ка, Ген, а я тут полежу".

Гена опять не расстроился. Не бывает всё и сразу. Обязательно подвернется парень. И выйдет это совсем случайно. Ну, например, на работе. Новый сотрудник. Предложит довезти до дома, когда у Гены машина в ремонте. Гена согласится. По пути они решат купить сыра и вино. Завтра ведь суббота, так почему бы не расслабиться! Но останется этот парень в жизни Гены не до субботы, а навсегда.

Гене 32 года. Он слишком много учился и теперь знает, что одиночества не бывает, оно только в голове. Всего лишь способ мышления и не самый удачный для душевного баланса. Но, засыпая, он продолжает мечтать, потому что ему не хватает рядом щуплого мальчишки, который с годами стал уже не так скромен и не всегда проявляет свою заботу, но волосы которого все так же пахнут уютом.

Фото Наталья Заева

20 ЯНВАРЯ 2013 ФЕДОР ХМ

Ссылка:

Смотрите также