 |
|
Нутро
Говорят, мой прапрадед был знахарем. И была у него пасека и была слепая овчарка, несмотря на недуг, которая сторожила угодья так, что никто бы не догадался, что она незрячая.
 Поступив в медучилище, Николай выбрал необычную по тем временам специальность рентгенолога. Сама концепция видеть сквозь плоть казалось ему удивительно передовой. По окончании учебы его распределили в маленький приморский городок, где он вместо льготных пятнадцати лет проработал все сорок пять. Замены деду не нашлось, и он остался. Дед слёг, не кушал недели три, а потом у него, необъяснимо быстро пошедшего на поправку, потемнела седина. А потом он начал видеть людей. Насквозь. Буквально. Дедушка называл эту способность "невидимое Нутро". - Разноцветная аура, подобно радуге, пронизывает всё существо, - говорил он. - И рассказывает о внутренней нескончаемой борьбе - здоровья с недугом, аскезы с разгулом, разума с чувством - всём спектре человечьего нутра. Каждый охотник желает знать... Комфорт был для деда сдержанно-бежевым. Озабоченность - сизой. Жалость цвета мокрого, начавшего подсыхать, асфальта, чаще в союзе с белёсой злобой. На то, чтобы осмыслить, какой цвет чему соответствует, и как с этим работать у деда ушло полгода. Встретившись после паузы, дед сразу увидел, что я гей - камин-аут не понадобился. Не будучи прогрессивных взглядов, он, тем не менее, только пожал плечами: "Недаром голубой мой любимый цвет". Мы крепко обнялись и дедушка начал меня учить. Методично вводил в суть "Нутра", и я медленно, но верно начал видеть ауру. В Мед я всё же не пошел. Пошел в Художку. Умение подмечать всевозможные оттенки и снаружи и внутри помогало как никогда. Мне нравилось писать обнаженных натурщиков, один их которых, самый атлетичный, заняв у меня крупную сумму денег, которую я, в свою очередь, взял у деда, разбил мне сердце. А потом... Потом дед умер. Я смотрел на него, безмятежно лежащего в гробу, до сих пор излучавшего эмпатию и человеколюбие, только помочь больше он никому не мог. И уехал в Москву. Образования хватило, чтобы устроиться офисным планктоном в первую попавшуюся контору - больше художником я себя не видел. Сидел тише воды, друзей не заводил, "нутро" спрятал поглубже. Солнце нещадно било по глазам, и я жался к деревьям, ближе к теням. В обед посещал кафе неподалеку от работы, потому как тормозки не переваривал, а абонемент дарил видимость в меру вкусной, в меру съедобной еды. Вдоль бордюра лениво шелестели разноцветные сердечки, вырезанные из фольги. А когда навстречу вылетел шар с двумя скрещенными кольцами, я задумался. Я не помнил, чтобы рядом видел ЗАГС. Подошел к детским каракулям, выведенным на асфальте красным мелом. Любовь это плен Обещание - тлен И белого мелка В коробочке хрен. В ресторане, взяв поднос с обедом, стал высматривать место. Прошел мимо типичного менеджера в наушниках, нагло пялящегося в ноут на гетеро-порно. Полусонное лицо мужчины сильно контрастировало с пурпуром в области его паха - интересно, он подрочит в туалете или уже дотерпит до дома? Обошел девушку, листавшую в телефоне анкеты мужчин. Сначала подумал, тиндер, но оранжевое приложение подсказывало, что знакомилась она в соцсети исключительно для геев-мужчин - Hornet. Я приземлился у окна с видом на уличную веранду. Кушать расхотелось. Обернулся. Клуб вечно одиноких сердец: времена менялись, простые человеческие желания и ныне там. Я изредка пользовался Хорнетом. И решил найти там фэйковый аккаунт девушки. Включенная геолокация сразу определила на расстоянии восьмидесяти метров пользователя Бориса. Сорок девять лет, солидный, спортивный. Сомнений, что под ником Бориса скрывалась именно она, не было - других юзеров поблизости, кроме меня, Хорнет не обнаружил. Судя по профилю, знакомился "Борис" только с людьми 18-25-ти лет, твинками, и только с пассивами. Но зачем? Зачем молодой интересной девушке виртуалить с геями, выдавая себя за некого папика? Стал рассматривать. Зона её декольте мерно отсвечивала бирюзой - девушка явно с кем-то флиртовала, оставаясь предельно незаинтересованной. На веранду подсел интеллигентный мужчина. Под пятьдесят, темные густые брови, седые виски. Уровень кафе был выше террасы, и незнакомец оказался вполоборота прямо подо мной. Сначала я подумал, "Борис" это мужчина с веранды, а девушка-вирт украла его фотографии. Но присмотревшись, понял, что они просто похожи типажом. Мужчина поставил перед собой пустую чашку, но то, как он её держал, говорило, что внутри был кипяток. Ни чайного пакетика, ни десерта. Вытащив смартфон из пиджака, мужчина зашел в "Галерею". Там нажал на папку "АНТОН", где сразу открылись превью многочисленных фотографий. Я назвал мужчину Борисом. Борис нажал на нижнее, самое раннее фото. В холле гостиницы стоит молодой человек, вероятно, Антон. Увеличил изображение пальцами: тонкие черты лица, немного за двадцать, классически красивый. Крепкий беллбой несет два больших чемодана. Борис (он снимал), Антон и беллбой поднимаются в лифте. Президентский люкс кремовых тонов. Беллбой, поставив в прихожей багаж, откланивается. В спальне на огромной кровати лежит Антон, прикрыв лицо руками. Борины височные доли пульсировали, как сельская дискотека. Будь я неопытнее, списал бы на мигрень, но нет - налицо были опустошение и жалость. Борис свайпнул на следующее фото. Антон у сцены Большого театра. Собираются зрители. Андрогинная девушка на сцене в средневековом костюме танцует с мужчинами и женщинами, и с теми и другими одинаково органично. Имя ей Орландо - бесполое существо, на протяжении нескольких столетий меняющее гендер и любовников. Внимание мое привлекла чашка на столе Бориса. По ее кромке, робко шевеля крылышками, ползла пчела. И снова гостиничный номер. Антон в ванне с напененными ногами бреет голени. Камера Бориса перемещается в спальню. На кровати разложены женский парик из натуральных волос, десять накладных антрацитовых ногтей, дорогущее белье с подвязками и чулками, на ковре стоят туфли-лодочки. Пчела на чашке, сдутая порывом ветра, упала в воду. Дёргая лапками, пыталась взобраться по фарфоровой стенке. Безрезультатно. Борис этого даже не заметил. Желтая аура с затылка Бориса плавно опускалась в сердце, где бесповоротно мрачнела - так и до инфаркта недалеко. Словно очнувшись, я пригубил суп - грибное пюре уже остыло - пора и на работу. Но что-то подсказывало, что самое интересное впереди. - Кофе, чай, эклеры? - к Борису подошел красивый молодой официант. - Спасибо, нет... - Борис выключил экран телефона. - Знаете ли, худею, - он откровенно разглядывал молодого красавца. Розовый в области кадыка сменился цветом индиго - Борису определенно нравился официант. - Ну, что Вы! - официант облизал губы, радуясь угодить клиенту. - Вы в прекрасной форме! Потом он заметил насекомое в чашке и со словами: "Ой, у вас тут пчела", - выплеснул воду на тротуар и обновил кипяток. - Надумаете с десертом, зовите, - официант ушел, а Борис проводил того взглядом, оценивая задницу и походку. Далее в папке "АНТОН" шло видео. В номере, украшенном свечами, появляется девушка. На ней черный мужской смокинг, на Антоне вечернее платье с открытой спиной. Фоном слышна Грейс Джонс, вкрадчиво поющая "Либертанго". Девушка подходит к Антону, берет за руку, начинает вести. Резкие скользящие движения танго, быстрые повороты головами, выпады ногами. Борис сзуммировал лицо девушки. При всей напускной сексапильной уверенности её нутро не могло обмануть меня - ей было безумно страшно. Почему-то. Девушка улыбалась, но ей было не до смеха. Девушка поддерживает Антона за талию, а тот выгибается, почти касаясь головой пола. Когда Антон поднимается, девушка его страстно целует. Видео кончилось. Я почувствовал вкус крови - так сильно закусил губу. К горлу подкатила тошнота. Странно, здесь раньше вроде не подавали испорченную еду. Тем более к супу я не притронулся. Дальше Борис листал фотографии нон-стоп. Беллбой в кожаных перчатках выносит из номера два чемодана. Судя по его осанке, они сильно отяжелели. Спускаются в лифте. Выходят наружу. Поздняя ночь. Беллбой грузит багаж в мерседес. Машет на прощание в камеру Бориса. Фотографии закончились. Борис вернулся на экран назад. Подержав подольше, выделил галочкой папку "АНТОН". Появились команды и урна. Нажал на символ урны - появилась надпись "Удалить 1 альбом и содержащиеся в нем элементы?". "Отмена - Удалить". Палец Бориса почти вдавил "Удалить", но остановился. Я видел, как заиграли его желваки, и задержал дыхание. Тогда Борис раскрыл ладонь. Взял чашку. И опрокинул кипяток на руку. Горячая вода забрызгала стол, а кожа мгновенно покраснела. Я открыл рот, не веря глазам. Человек ошпарил себя - но ни вспышек цвета, ни эмоций. Нутро Бориса смотрело на меня черной бездной и безмолвствовало. Наконец, красная рука удалила Антона. Всё. Любовь умерла. Обессиленный, я откинулся на спинку. Обернулся, и увидел у входа в зал овчарку. Старое, словно выцветшее, с белыми прозрачными глазами животное смотрело на меня. Уверенно обойдя столики, собака подошла ко мне. Остановилась на расстоянии вытянутой руки. Стала принюхиваться. Я нерешительно вытянул руку, и овчарка, завиляв хвостом, лизнула мои пальцы. Я услышал звук сообщения Хорнета. Вошел в приложение, впрочем, уже зная, от кого оно. Месседж от "Бориса" гласил: "Потанцуем?". Я поднял глаза на девушку. Она смотрела на меня. В её глазах стояли слезы. Неожиданно в ней я узнал танцовщицу из номера Бориса. Побледнев, медленно перевел взгляд на менеджера, смотревшего порно. Он тоже, не мигая, смотрел на меня. В нем я узнал беллбоя из гостиницы. У меня побежали мурашки. Вернувшись взглядом на веранду, я увидел в небе, как опечаленный смайл, перламутровую радугу. Иллюстрация Jared Bautista
14 НОЯБРЯ 2021
|
LEIGH
|
  МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
Магазин Sexmag.ru
|
|
Настоящий ресурс может содержать материалы 18+
|
* КВИР (queer) в переводе с английского означает "странный, необычный, чудной, гомосексуальный". |
