КВИР - Ностальгическое порно, или Пара слов о любимом парне

Ностальгическое порно, или Пара слов о любимом парне

Мы познакомились в общей поэтической компании: Лёшка (студент-историк, участвовавший в одном из стихотворных сборников в универе) как-то пригласил меня в гости, где я в первый раз и увидел Андрея.

Он читал стихи, поражая кудрявой шевелюрой и памятью на собственные строчки (всегда завидовал помнящим свои тексты наизусть). В целом же это была очень странная компания. Спустя значительное число лет нашего знакомства могу смело повторить то же самое, - и с точки зрения словесного экспериментаторства, и сложной человеческой солидарности, собравшей этих разных ребят в кружок нереализованного андеграунда. Спустя годы память выхватывает отдельные картинки с Андреем, который долгое время оставался просто одним из моих знакомых...

...Вот мы сидим у Лёшки на кровати, в момент очередного сейшена - Андрюха свободно откидывается на спину и лёжа читает что-то из только что написанного:

Руку вытянул -
мгновенье выхватить.
Щёлкнул клювом -
да день уж при смерти.
Синюшно-серый,
испитый в изморозь.
Простой как бочка
гашёной извести...

Я не столько слушаю, сколько провожу взглядом по вздыбленной ширинке его чёрных джинсов, любуясь сильными бёдрами и телом двадцатилетнего парня, вальяжно вытянувшегося рядом со мной, любуюсь его эротично очерченными губами и манящей глубиной тёмно-голубых глаз.
Он выглядит порочным и открытым для экспериментов, а его "гобой", угадывающийся под натянутой молнией, - оставляет простор для самых "грязных" моих и "смелых" фантазий на тему этого парня...
Разумеется, всё это остаётся чистой игрой воображения или тёмным предметом постыдной утренней дрочки - когда губы Андрея "снятся мне" на собственном члене. Впрочем, мир мужских фантазий - мало когда имеет отношение к реальности, оставаясь, скорее, сферой "абстрактного мышления".

Но со временем реальность напомнила о себе, повернув сюжет нашего знакомства на 180 градусов.

Дело в том, что я наконец-то набрался наглости и в один из откровенных моментов рассказал Лёхе о своей гомосексуальности. В принципе, это был важный опыт моего первого камин-аута в общении с натуралом, - и я до сих пор благодарен ему за понимание, хотя - честно скажу - заранее даже не сомневался в его реакции. Дело упрощало то, что Лёшка не был предметом моих "эротических снов", - что делало наше откровенное общение чистым опытом бескорыстного взаимопонимания.
С Андреем бы такой номер не прошёл - поскольку рассказать ему о своей ориентации - значило бы признаться в том, что я хочу его... А мне не хотелось ни смущать парня, ни терять искренность наших "поэтических" отношений. Впрочем, в узкой компании друзей эту новость невозможно было оставить под замком, и Андрюха, конечно, был в курсе - и без моего признания.

Мы продолжали общаться, я забегал к нему домой (он ещё жил с семьёй и братом), обменивались текстами и графикой... Один из таких визитов я почему-то запомнил - по неуловимому интимному контексту, который непонятно как неявно висел в воздухе его полутёмной комнаты, заваленной авангардистской дребеденью - черепами, гнутыми автодеталями, арте-фактами собственного производства, брутальной графикой и повсеместными стихами, лежавшими в виде нетленного листопада.
Мы трепались о какой-то ерунде, но я чувствовал, что в нашем общении сквозит что-то новое, а за лёгкой неловкостью взглядов притаилось нечто, готовое смести барьеры отношений лавиной новых чувств. Потом Андрюха признался, что в первый раз посмотрел на меня тогда, как на "смутный объект желания", и что ему захотелось в какой-то момент (не ручаюсь за точность слов) стянуть мои джинсы, достать член и "оттрахать", забыв про всё на свете... (что-то такое он рассказал потом в своём псевдо-грубом стиле, - во всяком случае, мне захотелось именно так запомнить).

Он уже знал, конечно, что я гей, а сам в это время крутил романы с девчонками (или "девками"? - поскольку, как я понял, это был секс в чистом виде). Столкнувшись с ним как-то в лайне, я спросил, почему он давно не заходит, и Андрюха признался, что бурная личная жизнь не оставляет ему времени ни на что... Дело шло к свадьбе, а новые стихи это только подтверждали:

Зарывшись в жаркий кокон одеяла,
До одури друг друга мы целуем...

На правах неженатого друга я и попал в Андрюхины свидетели, - и честно скажу, что свадебное действо (до сих пор вызывавшее у меня сложные чувства от недоумения до мистического ужаса) - лишь подтвердило предубеждённость к этому культовому ритуалу... Странно, но ни одна свадьба, знакомая мне как очевидцу, не оставляла ощущения искренности (без чего само начало жизни с любимым человеком казалось не подтверждением чувств, а, наоборот, угрозой изначальному посылу любви).
Сложная брачная ритуальность - с бесчисленным количеством бабок у подъезда, проездами по мостам, ношением невесты и конкурсов для жениха на пути к венцу, пафосных тёток в ЗАГСах, ритуального веселья и бессмысленных речений и криков за столом, - неизменно оставляли самое тяжёлое впечатление, смешанное с недоумением: при чём здесь, собственно, любовь и зачем же подвергать такую тонкую вещь, как искренность и глубина отношений - такому испытанию, как "половецкие пляски" дальних родственников - вокруг самого интимного места в жизни: любовной постели?
Картина венчания в ближайшем храме не добавила духовной радости, и хотя Андрюха подарил мне крестик, который я должен был надеть перед церемонией, однако факт моей роковой не-крещёности его почему-то вовсе не смутил, - так что при желании я могу справедливо винить себя (как выпавшее "звено" священной церемонии) в "подрыве" его брачных надежд.

Видимо, там, на небесах, посчитали меня, держащего над женихом венец и попеременно крестящегося то слева направо, то справа налево - вопиющим кощунством, - так что бросить нас (год спустя после свадьбы) в одну постель - видимо, было "божьим замыслом" о наказании обоих... Впрочем, небеса пока не обрушились на нас, занимающихся любовью, серным и испепеляющим дождём, а город не постигла пока участь Содома; хотя жизнь, впрочем, - штука длинная...

Невестой стала симпатичная и смуглая девушка Настя, отдалённо напоминавшая креолку или цыганку, - черноглазая и смуглокожая, с тонкой эротичной фигурой и небольшой грудью. Её выразительные глаза таили, казалось, озёра сексуального "бесовства", так что я ни капли не сомневался, что Андрюха - просто обязан быть счастлив в постели с такой девчонкой.
Я несколько раз побывал у них дома - в качестве друга семьи - и даже попытался втянуть аполитичную девушку в "яблочные" антивоенные пикеты (тем более, что они скромно оплачивались, а студенту и рубль бывает важен, - отлично это помню). На самой свадьбе, прошедшей со стандартным "загулом", я, помнится, сидел слева от невесты, - и по причине тесноты рядов (или неопытности) норовил задеть край фаты, произнося стандартные речитативы свидетеля-затейника.

Фата эта была удивительна тем, что так слабо держалась на симпатичной и миниатюрной головке невесты.

***

Честно говоря, я не знаю, зачем решил показать Андрюхе свои гей-журналы. Возможно, опыт с Лёшкой поспособствовал внутреннему раскрепощению и я уже не боялся потерять "натуральную" девственность в глазах (как минимум) близких друзей. А возможно (спрошу при случае у психоаналитика) - это был неосознанный повод к сближению, которое висело в воздухе и влекло нас обоих...
Всё произошло вечером, когда Андрей забежал на чашку любимого Pele, причём мне до сих пор стыдно вспоминать малодушную двусмысленность, которую я "тянул" до последней возможности, не отвечая на прямое желание парня, которое было очевидно. Думаю, это был инстинктивный страх перед серьёзными отношениями, поскольку - заранее было понятно, что с таким как Андрей флиртом дело не кончится. Да и парой "перепихов" тоже... В сущности, я всегда хотел его, любовался мужской сексуальностью (сквозившей во всём) - и именно поэтому боялся сделать шаг навстречу...

Андрей принёс мне толстый том любимого Кавафиса и сначала речь зашла о поэзии, о том, какой странной магией простое сексуальное влечение переплавляется в высокую эротику поэзии, и как странно бывает, когда (обратным ходом) высокая кавафианская образность будоражит в тебе самую простую чувственность, и ты не замечаешь, как уже читаешь его александрийские строчки со стоящим членом... Логика разговора скользнула в сторону геевской поэзии, и я достал с "тайной полки" то ли "Занавешенные картинки" Кузмина, то ли нестандартные тексты классиков вроде есенинского:

Веет ветер с юга
И луна взошла
Что же ты, блядюга,
Ночью не пришла?

Не пришла ты ночью,
Не явилась днём.
Думаешь, мы дрочим?
Нет! Других ебём.

Гей-журнал его явно заинтересовал, и он внимательно перелистывал глянцевые фотки обнажённых парней, - что трудно было принять за простое любопытство натурала... Андрей сидел в кресле с раскрытым на коленях журналом, я присел на ручку кресла рядом и склонился над фотками. "Кто тебе здесь больше нравится?" - "Я бы выбрал этого...и вот этого... А ты?" - спросил он. Я взял журнал с его колен и стал перелистывать порочный мужской гламур, пока не почувствовал, как андрюхины пальцы осторожно легли снизу на мои, держащие журнал...

Как полный кретин, я сделал вид, что не замечаю этого, - хотя сердце ухало в груди и слегка не хватало дыхания... Кажется, мы ещё покопались в какой-то гей-литературе, я заварил ещё пару чашек кофе... И наконец, до меня стало доходить, что я веду себя по-идиотски глупо, - и как-то сразу стало невероятно стыдно. Андрей сидел, перелистывая альбом с чашкой в руке, косой и тёплый свет настольной лампы падал на его шею, лицо и плечи, - по особенному рельефно высвечивая его молодую фигуру и эротичные губы - на крае кофейной чашки...
Не в силах больше сдерживаться и холодея от страха, я присел рядом на корточки, заглянув в раскрытую на коленях книгу и, разглядывая страницу, положил ладонь на колено, почувствовав в ответ на плече тёплую руку Андрюшки.
Все точки над "ё" были счастливо расставлены самым недвусмысленным образом...

Не помню уже, чем мы занимались в первый раз (чувственный туман ещё, кажется, не рассеялся и первый секс вспоминается странным сном, где явь переплетается с фантазией). Кажется, я расстегнул его молнию, втиснул руку в плавки и впервые почувствовал пальцами жар его сильной плоти, о которой столько фантазировал, любуясь Андреем...
И вот я сжимал этот классный, напряжённый хуй возбуждённого парня... Каждая сексуальная жилка его члена была мне дружески распахнута, - как тайный знак интимного доверия и порочной мужской солидарности. Я завороженно любовался его мужскими сантиметрами, - добрая половина которых не уместилась бы у меня во рту или в руке. И жар его члена обдавал мои губы в сантиметре от них.

Я всегда чувствовал, что оральные ласки - самый интимный и личный секс из всех возможных вариантов, какие только предложила природа, - когда член парня (центр его тончайших интимных переживаний) не безлично скрыт вагиной или анусом, а поднесён к лицу, доверен пристальному взгляду. Более личной и интимной близости, чем эта - представить просто невозможно. Самые тонкие вещи между вами происходят не "где-то там" (где сперма теряется в тайниках тела), а доступны взгляду, - и ты губами чувствуешь силу эрекции, каждую жилку напряжённой плоти, и терпкий вкус любви)...

...Андрюхин член в последний раз напрягся у меня во рту, и несколько густых струй ударили в горло... Он глубоко дышал, не открывая глаз. "Дааа... - он перевёл дыхание и улыбнулся немного растерянно, - со мной такого ещё не было...". Я нежно слизнул с его горячей головки несколько последних капель...

Что это было? Просто секс? Не знаю: этому ещё только предстояло проясниться. Он коснулся рукой моей щеки - и посмотрел весёлыми серыми глазами...

09 АПРЕЛЯ 2019 ALEXALEXXX

Ссылка:

Смотрите также