КВИР - Немой укор

Немой укор

Я вошел в сауну и сразу поймал его пронзительный взгляд. Он проник в меня, ущипнул за сердце и... пощекотал ниже пояса.

Незнакомец с чувственным взглядом уже одевался: на полу лежали полотенце, носки, ботинки.

Услышав нервный такт собственного пульса, я тут же послал ему ответный взгляд растерянного покорства. Еще несколько мгновений назад он одевался, но теперь мы раздевались оба.

Он перевел свой взгляд на выход из раздевалки и пошел первым. Невидимые нити обмотали мои ноги, и я марионеткой поплелся за ним. Когда мы скрылись в полумраке кабинки, никого кроме нас в этом мире не существовало.

Мне до боли в сердце не хватало его живых слов. И тогда я отчетливо понял: у любви должен быть свой голос...

Не знаю, как долго это продолжалось, помню лишь, что мы снова оказались в раздевалке и уже одевались. Потом шли по улице, крепко держась за руки. Вел меня он, хотя не знал, где находится мой отель.

"Он читает дорогу по моим глазам!" - вдруг всполошилась мысль. Но мы молча продолжали путь.

В отеле мы долго валялись в постели, потом перешли на пол и занимались детскими банальностями: ели шоколад и целовались полными ртами, оставляя по телу липкий след шоколадной слюны. Из радио доносилось нервное пение Bjork, и мне казалось, что я совсем потерял рассудок. Потом, как два котенка, мы чистили друг друга языками - "лапки", ребра, ягодицы...

Одевались по очереди - сначала я после душа, потом он долго феном сушил тело, неохотно надевал трусы, джинсы... Мне казалось, что он делает это нарочито медленно, давая мне возможность жадно любоваться его безукоризненно красивым телом...

Ранним утром мы целовались уже на перроне, никого вокруг не замечая. Он написал на клочке бумаги свой электронный адрес, номер телефона и спешно сунул его в мой карман. Я почувствовал на спине его горячую ладонь, толкавшую меня в поезд.

Он не сказал мне ни одного слова. Он вообще не говорил ни на одном языке мира. Он был глухонемым.

Я вошел в свою квартиру, бросил сумку на пол, дорога к кровати была усеяна моими вещами, от которых я пытался как можно скорее освободиться. Я упал в постель и громко застонал. Из крепкого сна меня вырвал будильник. Под душем меня трясло в ознобе, вода то казалась кипятком, то леденила тело уколами сотен игл. Я ехал по автобану навстречу будням так быстро, словно хотел как можно скорее вычеркнуть из памяти этот нелепый сказочный сон....

Я ни разу ему не написал, не послал ни одной смски. Нет, пару раз пытался, но потом сбрасывал, чтобы не путаться в словах и объяснениях.

Я никогда больше не возвращался и в этот город, стараюсь и сегодня объезжать его даже в мыслях. Мне трудно сказать, почему? Может, боюсь, что если снова его там встречу, то не смогу вернуться к самому себе, в свою привычную жизнь?

В те счастливые часы, мы общались друг с другом, выбивая слова на его сотовом телефоне. И мне до боли в сердце не хватало его живых слов. И тогда я отчетливо понял: у любви должен быть свой голос...

Любовь без голоса или немой укор? Как бы мне ни было больно, я все же выбрал второе. И теперь он часто приходит в мои сны - с немым укором в бездонно сиротливых глазах...

Фото Dylan Rosser

13 ОКТЯБРЯ 2013 TOM WEITZ

Ссылка:

Смотрите также