КВИР - Мужчина натягивает свой бадлон

Мужчина натягивает свой бадлон

Слова имеют значение. И всё не так просто, Ожегов и госпожа Шведова.

Было бы просто, не придумали бы слово бадлон, не было бы фразы "мужчина натягивает свой бадлон", не звучала бы она так будоражаще. Сразу в голове питерски-извращённое рисуется. Ну или доктор Малышева на крайняк, объясняющая на пальцах премудрости обрезания.

То же и с другими словами. Вот слово хуй. Ненавижу. Грубое такое, резкое, короткое. Как можно воплощение мужественности называть подобным? Это как Родину обматерить да слова в гимне спутать так, что уже никто и ничего не встанет.

Но против языка не попрёшь. И вот уже сколько веков мужское достоинство стало прообразом ругательства.

Член - есть ещё слово. Нейтральное, но с ностальгической отдушиной стыдных совместных родительских собраний, когда учительница русского оставляла в классе шестиклассников с отцами и раскатисто, надрывая связки, молила: "Да расскажите своим детям, что нет ничего смешного в слове член!".

Ч-Л-Е-Н. Акцент на слове член.

Да, Ольга Владимировна! Нет ничего смешного в слове член. Тем более когда единственные члены в вашей жизни стоят в предложениях и ждут подчёркиваний линиями и пунктиром.

К слову, математичка к членам относилась проще. Она со смаком и хитрой улыбкой посвящала нас в тайны многочленов, а мы одаривали её щедрым смехом. Но алгебру знали так себе.

Пенис. Букв больше и больше - заметили? Здесь уже какое-то уважение. Хочется вставить Господин впереди. Кто-то жаловался, что пенис звучит слишком по-научному, другие в этом же находили пикантные отсылки к прелюдии - времени взаимных великих анатомических открытий партнёров. "А что это у вас тут, Артём Михайлович? Да это же... пенис!". Палец в рот не клади, а вот пенис...

Фаллос - противоположное короткому хую: величественное, твёрдое, мужское. Вряд ли, конечно, в буйстве страсти сие нехитрое словцо придёт на ум - если тебе, правда, не выпала великая честь переспать с чем-то мраморным и высококультурным. Тогда, конечно, вызволяй фаллос из крепких оков трикотажа да позволь мудям неистово хлестать чресла мои.

Ну гусар. Ну кудесник!

Эвфемизмы родителей, боящихся посвятить ребёнка в прелести взрослой терминологии, в этот глоссарий не вошли. Детские тычинки, краники и перчики из половозрелых уст - это некролог похоти и предтеча неприятной профилактической беседы по 134 статье УК РФ. Даже ностальгическое писюн рисует образы съёжившегося, лысого и ни разу нормально не стоявшего.

Ту самую часть моего тела родители называли ключиком. Вероятно, у них в голове готовился план посвятить меня через время в таинство открывания замочных скважин. Разговора по душам так и не состоялось, а истину я узрел в школе из живописи сверстников.