КВИР - Медитации David Bowie

Медитации David Bowie

Грустная весть из Лондона - умер Дэвид Боуи. Всего через два дня после своего 69-го дня рождения и 18 месяцев борьбы с раком...

И вдруг, лишь мне исполнилось четырнадцать, секс стал кардинально необходимой и самой жизненно важной вещью. Для меня, по сути дела, не имело особого значения, кто вызывал во мне столь "теплые переживания". И не раз, признаюсь, я думал нечто вроде: "Если я когда-нибудь попаду в тюрьму, то уж, наверняка, не дам себе там заскучать".

Музыка и сны - вот самые близкие понятия на земле. Они настолько соприкасаются, что порою сливаются друг с другом... Волнительно, какие сны видит Дэвид Боуи? Или его сновидения - это пустота, в которой он, блуждая, создает свою удивительную музыку. Откуда же он слышит все эти звуки? И как ему удается передать весь shick переживаний человеческой души в этой жизни, когда жизнь - это бесконечно длящийся "театр ужасов"?

Оставлены в прошлом гнусные "напомаженные" заявления типа VH1 (после коих остается лишь промолвить: "Отвернитесь немедленно!") о том, что его мозг полностью разрушен наркотиками, что делает его неспособным запомнить слова собственных песен. Сейчас нет никакого смысла пытаться объяснить, кто он такой и в чем заключена суть его феномена. Меняя свои многоликие переливающиеся образы, он все так же творит музыку. Его зовут David Robert Hayward-Jones, но мы давно знаем его как Дэвида Боуи - исполнителя своих песен, композитора и поэта, актера, художника - человека, в своей фантастической медитации превращающегося в кого угодно и всегда остающегося самим собою. В наши дни целая плеяда разнообразных групп и исполнителей от Pulp и Placebo до лаунжевого мод-аранжированного J.J. Johanson могут с невыносимой легкостью бытия сослаться на изначальное влияние одного из его образов. В этом ненавязчивом своевременном влиянии на подрастающее поколение и скрыта часть его столь энигматического влияния. Он это всего лишь сумма всего, что каждый конкретный человек думает о нем в определенный момент времени. Артист с неизменным постоянством повторяет, что он "трансформируется в ту вещь, которая его восхищает, просто, чтобы постичь ее". Сам по себе замечателен и тот факт, что общество всегда оказывалось духовно готово принять новую трансформацию эпохально-андрогинного Зиги Стардаста, ярко расцвеченного артиста рок-пришельца с Марса, "помеси Игги, Твигги и Lonesome Stardust Cowboy", Алладина Сейна - мастера иронической травестии. Каждое из этих имен заставляет память самопроизвольно рождать зыбкий, растекающийся в пелене влажного тумана, образ D.B.

Пьянящие изгибы его "куплетов", волшебство "ненавязчивой мелодичности", порою режущее слух звучание всего этого glam-рока, залакированного в его мурлыкающем эротизме - по ним можно изучать глубинную историю современной музыки или по-солнечному отрываться под его композиции, похожие на собственные ремиксы, вместе с пляшущими детьми где-нибудь на кислотной хаус-джангловой дискотеке. Принимая во внимание, конечно же, всю степень его extravaganza.
Поэтому - Come on up! Ladies & Gentlemen!
И самое главное - не забудьте воспользоваться носовым платочком от Vivienne Westwood. А иначе что же это за глэмовый рок такой?! Как признается сама мадам Вествуд: "Больше всего в жизни мне было приятно, когда меня однажды приняли за очередную реинкарнацию Дэвида Боуи". На лице Дэвида Боуи лишь появляется призрачный намек на румянец.

"Я начал бродяжничать с семи лет. И иногда в моих странствиях меня посещало настроение, когда я думал и говорил, что умираю, - я садился и несколько часов пытался умереть. При этом я чувствовал себя, как в романе Фолкнера "Когда я умирала".
"И вдруг, лишь мне исполнилось четырнадцать, секс стал кардинально необходимой и самой жизненно важной вещью. Для меня, по сути дела, не имело особого значения, кто вызывал во мне столь "теплые переживания". И не раз, признаюсь, я думал нечто вроде: "Если я когда-нибудь попаду в тюрьму, то уж, наверняка, не дам себе там заскучать". Я никогда не любил. Однажды такое произошло, и это было ужасно. Это стало моей катастрофой".
Глупо, на мой взгляд, отрицать, что иногда тем, что ты bisexual можно хорошо воспользоваться. Плохо, что иногда этим пользуются не те люди. Мистера B. загадочным образом постоянно кидает в пучину самых неожиданных экспериментов: с мужчинами, с женщинами, с музыкой.
Удивительно - иметь возможность пережить мгновения своего расцвета. Но на самом деле, приятного в этом от силы процентов 50. "Сейчас меня согревают только лишь мои воспоминания о поездке в Японию в 73-м, когда мне довелось узнать восхитительный образ мышления их юношей по 18-19 лет, которые пышно цветут где-то лет до 25, а потом как-то неожиданно переживают некий кризис своей постюности и превращаются в женатых самураев с сотней детей", - смущенно откровенничает D.B. "Однажды, воодушевленный прослушиванием джаза, я рассказал об этом Шарлиз Терон, после чего она не раздумывая подписала контракт на рекламу J'adore".

Почти с внешними признаками анорексии и небрежно одетый в простую человеческую футболку и jeans, он сидит себе преспокойно с истрепанной книжкой Керуака в руках в тихом уголке своего французского отеля в тридесятом аррондисмане и улыбается во всю ширь цветущего подсолнуха ртом. "Я наслаждаюсь каждой секундой, и это здорово!"
Без особенных усилий можно себе представить нечто вроде импровизированного
диалога с ним:
- Вулканично, но все фрики сейчас пьют только коктейль для чокнутых В-52.
(Он пробует записать свой "простой акустический альбом" с нормальными "песнями" под гармошку, позаимствованной на время у Боба Дилана, но задуманное продвигается медленно, поскольку то и дело приходится отвлекаться на разного рода интервью.)
Затем он просто мог бы вдруг закатить глаза и спросить:
- Отвратительно, да? Я однажды так десять минут позировал для обложки своего альбома. Вот уж фотограф был напуган, должно быть, повесился потом. Таких ненормальных с "подвижной психикой" даже в Алькатрасе поискать...
- Поверьте, в начале эпохи 70-х я вовсе не собирался всю свою жизнь быть рок-звездой.

Во Франции он записывает Pin Ups - каверы своих любимых песен 60-х - The Who, Kinks, Pink Floyd. В 80-е выпускает в трепетном сотрудничестве дуэт с Queen - Under Pressure. Чуть позднее дает жизнь пронзительно откровенному и элегантному диску Let's dance.
В молодые годы смысл проживаемых дней для D.B. слагался в основном из выпивки с Томом Вэйтсом, времени, проведенного вместе с Лу Ридом и Энди Уорхолом, транков и периодов затяжной депрессии, заканчивавшейся тем, что после трех бессонных ночей в компании Игги Попа, тот однажды заявил что-то вроде: "Хороший рокер - это мертвый рокер", и разбил о свою голову пивную бутылку, получив при этом сотрясение мозга, что вовсе не помешало ему позже создать свой мастерпис Death Car.
Теперь же это счастье от обыденного, жена и дети. "Чему только я не подвергал свое бренное тело в прошлом!" Мистер B. однажды сакраментально замечает: "Я просто вытягивал себя из каждой ситуации. Естественно, это ужасно несовременный метод".
Террористическая трагедия 11 сентября изменила его жизнь. После окончательной и непоколебимой уверенности никогда не покидать Нью-Йорк, появилось сомнение в рациональности подобного решения. Думаешь иногда: "Когда это случится в следующий раз?" Жутко ощущать себя заживо погребенным за почерневшими с оплавившимися металлическими рамами окнами ресторана Windows of the World на вершине рушащегося небоскреба. Что может быть неизбывнее, когда последнее, что ты видишь в жизни - это врезающийся в соседнее здание самолет, словно раскаленный нож в мягкое масло.

Легенда отправляется на свой очередной концерт-хэппининг. "Отлично! Так и продолжим..." - раздается на темной сцене его голос, который Энни Леннокс однажды назвала похожим на свой - "невыдающимся, но Выделяющимся". И полыхающий луч прожектора освещает фигуру Дэвида Боуи. В продолжении своего глэмового show он левитирует в своем одиночестве на сцене, выхваченный из квадрофонической темноты молчащего зала, кажется неожиданно возникшим над столпившимися людьми с человеческими лицами. Ветер колышет его посеребренные волосы, делая чем-то сверхъестественным с разноцветным взглядом.
Как можно настолько вулканично с каким-то смутным и неопределенным лоскутком вместо галстука выглядеть в свои "почти 60" и при этом всегда оставаться той самой иконой глэма? Второе "пришествие" которого можно связывать с выходом тяжелой и соленой пластинки Мерилина Мэнсона Mechanical Animals, на которой монолитный хит Боуи Golden Years звучит уже по-новому "травматологически" и передает всю шизоидность истерических потоков сознания в обстановке некоей мрачной авангардной музыкальной операционной с забрызганными чем-то темным и сексуально-бесполым стенами.
Отчасти это и потому, что Боуи просто был рожден исполнять все, творить свою собственную "эрзац-гармонию". Любой стиль, которым он занимался, становился полностью его собственным. Выражение "кризис жанра" неприемлемо для его творчества, хотя бы потому, что его жанр - это то, что он делает, это совмещение и интерпретация всего, что занимает его в данный момент с использованием всех возможных средств.

В 70-е годы минувшего столетия D.B. отправляется лечится от зависимости в наркостолицу Европы Берлин, где знакомится с У. Берроузом, посвятившим ему основательный пассаж в своей "Книге Снов" - совершенно потустороннем концептуальном и навязчиво-бессюжетном миксе искусства, парцелляции и новейшего поп-арта. Вместе с тем именно берлинские альбомы Боуи послужили в некотором роде прародителями таких стилей, как интеллектуальное техно и индастриэл. "Популярность чего-либо никогда меня не занимала", - может возразить он по поводу любого проявления всепоглощающего восторга в адрес своей очередной ультраартистичной эманации. Возможно, дело в том, что он принадлежит к антимэйнстриму, и попросту лишь играет в самого себя.
Удрученный чуть архаическим отношением к своей брызжущей идеями персоне, он решается на очередной эпатаж, на сей раз увлекаясь идеей глобальной коммуникации. В Интернете BowieNet сейчас является самостоятельным провайдером, на сервере которого размещены все сайты Боуи, чужие и свои. Именно здесь, кроме всего прочего, можно полюбоваться его умопомрачительными акварельками.
Заканчивать столь шедевральным аккордом Боуи не собирается. Нежно любящая его публика еще долго аплодирует стоя, после того, как уже прозвучали его слова: "Thank You and Good Night!". А погода уже испортилась, словно окружающая действительность огорчилась этим столь скорым прощанием...

Впервые опубликовано в "Квире" №35

11 ЯНВАРЯ 2016 ИЛЬЯ ВАЛЬТЕР

Ссылка:

Смотрите также