Уши надрать вам и все остальные дёргаемые места. А то вы не знали! Не ведали!
А то, если бы он не стал большим человеком, пооткрывали бы рты ваши поганые, дырами в зубах и демократией щеголяя! Если б не он, кому бы вы были нужны с рассказами вашими слёзными. Ой, он меня так, он меня этак. Ох, не понимал я, не знала я. Все всё знали, прекрасно всё понимали. Знали, он может всё. Понимали, пойдёт далеко. Вот и пришёл. Значит, можно урвать, пусть даже не денег, кусочек известности, кус геростратовой славы. Вспомнили бабки, как девками были. Вспомнили мужики, как прыгали пацанами. Куда угодно, в любую постель, под любой подставлялись, ноги перед любым раздвигали. За любую роль, не грех которую вырезать. За любую рецензию. За статейку любую. Хоть голой на сцену, хоть под камеру без трусов. А он? Что он? Энергия! Масштабы! Размах! Кто вы такие? Думаете, хоть кого-то из вас вспоминал? Спустил - и забыл! Он был собой. Для себя. Для миллионов. О вас думал не больше, чем о верблюде в пустыне. Нет, неправда, о верблюде думал побольше. Животных любил. Не кляузничают, не пиздят понапрасну. Он был парень могучий и влюбчивый. Почему был? И сейчас, несмотря на годы, наверняка ого-го! Кто с ним сравнится?! Уж не вы, пиздюки и пиздючки, сруны и засранки. Отребье! Говно! Он! С одинаковым неистовством сосал хуи и пизды лизал, ввинчивал болт в дыры любые: в плоть взрослую и в тело юное любого пола и стати любой. Могучая сила рвалась из него, лаве вулкана в недрах оставаться невмочь, ей куда-нибудь надо ведь перелиться: спереди, сзади, в жопу, в пизду - всё равно, плевать, всё едино. Только выплюнуть из себя, а то разорвёт, разнесёт, изнутри растерзает. Бешеной мощью притягивал к себе, заставлял вращаться лопасти ветряных мельниц без ветра, заставлял водяные мельницы в засохших реках молоть, электрические жернова при выключенном электричестве угрюмо вращаться. Когда надо, был и ветром, и рекой, и электричеством. Одни к нему магнитно тянулись, другие в испуге бежали, чтобы в урочный час одним, уронив голову, ужаснуться тому, что творится, а другим, голову подняв, ощерившись, зашипеть шепеляво, мол, проделки этого монстра известны: сколько девушек и юношей змей погубил, лишил чести и девственности, сколько жён мужних и женатых мужей соблазнил, ублажил, в постель, нечистых простынь и помыслов грязных полную, уложил. Ёб вашу мать, фригидные бляди и импотентные пиздуны, ни вы, ни ваши матери не заслуживают, чтобы кто-нибудь, тем более он, их ебал. У вас не стоит и не мокреет, вот и стали капать на великого человека хуёвым писакам: использовал моё бедственное положение, приставал, соблазнял, пока не изнасиловал. Да скажи ты, сука, спасибо, что он тебя поимел! И этот туда же. Я был несовершеннолетним из бедной семьи, а он взрослым мужчиной. Поманил, я и пошёл. Да тебя, пиздун, и манить было не надо. Скажи спасибо, что такой человек свой хуй в твою жопу поганую всунул! Вся серость с ума посходила! Мигни только - набросятся. Бездари, недоумки, хуесосы и хуесоски, крикнули фас - вся свора набросилась, лают, клюют. Хавальники, пердуны и пердуньи, ваши заткните! А на вашу политкорректность насрать! Смотрел не смотрел, слушал не слушал, читал не читал, ваше собачье дело какое? Не дышать перегаром? Может, вообще не дышать? А то что? Воздух отключите? Право на кислород отберёте? Не обобщать, говорить о себе? Эт, пожалста. Нашли, ничтожества, жополизы хуесосные чем испугать! Хотите? Слушайте! Расскажу! И горжусь! И не жалко! Пожалста. По пьяни? И что? Все славные блядства по пьяни! А жизнь без блядства - сплошная хуйня! Пацан я был дерзкий и наглый. И несчастный. Кончик язычка время от времени сам собой по вспухшим губам туда-сюда пробегал. Жирные взгляды крепко-накрепко прилипали. Сверкнут, попадут и поползут, раздевая: одни к мордочке от попы и хуя, от мордочки к попе и хую другие. Он, через терзания плоти к дерзанию духа стремительно восходящий, он - в глаза бросился, под хуй подвернулся - заметил и приласкал, между делом всунул и высунул, ну и что, не в обиде. А потом, помнится, в темноте розовел кончик его сигары, похожий на залупу чёрного хуя. Спасибо, что подвернулся. Классно, что пригодился. А эти засранцы... Что говорить. Пусть все подохнут. Самое то, что сделать должны. Заткнитесь, сраные пасти ваши захлопните! Кем бы вы были, если б не он?! Сидели б по норам своим и не вякали. А тут на весь мир в микрофоны гогочут. А он под капельницей. Вы его, сраньё, и убили. Из-за вас в петлю полез. За что? За то, что спас, вывел вас в люди? А вам поганых дыр ваших жалко! В тюрьму его! Десять лет! Двадцать! Пожизненно! А не хотите ли вместе с ним? Хуй сосать и сраку облизывать?! Сволочи недоёбаные, вы и этого недостойны! Ёбин рот! Удавитесь от злобы, блядуны и блядищи, в мелкой пакостности своей захлебнитесь! Назло вам выживет и выйдет сухим из всех помоев, которые на него журналюги с вашей помощью вылили. Подотритесь газетками вашими, говноеды вонючие! На микрофоны нассыте! Насрите на камеры! А лучше всего сдохните, чтобы с вами воздухом одним не дышать. И так его мало, чтобы ублюдкам недоёбаным отдавать. Он выживет! Вот увидите! А вы, шаговой доступности девочки-мальчики, хренофонд вонючий, дроч-режим врубайте: шлёп-шлёп, недоёб, шлёп-шлёп, переёб. Нет. Лучше сдохните! Впрочем, это, кажется, я уже говорил. Не люблю повторяться.
#АЛКОГОЛЬ, #ПОЛИТКОРРЕКТНОСТЬ
МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
