Передо мной на безопасной дистанции выбирала себе грибы в остром маринаде пожилая барышня, от которой веяло очень знакомым парфюмом - именно так пахла моя одноклассница, легкоатлетка, которая однажды пинками загнала меня в подвал, чтобы показать свою грудь.
Она потребовала, чтобы я прикоснулся, и я неуверенно водил по ее левой груди, а сам ждал звонка на урок.
А когда мы прощались на последнем звонке, писали друг другу всякие послания в дневниках - она же нарисовала мне две большие сиськи со своей угловатой подписью, это тогда напугало меня, но я сделал вид, что это смешно.
Она была сильнее и могла запросто меня изнасиловать, но сжалилась.
По крайней мере она была единственной, кто не смеялся надо мной на физре, когда мы прыгали через козла. Это было унизительно.
Громче всех смеялась училка по физре - да, к сожалению, тогда я не умел так широко раздвигать ноги.
Но видела бы меня эта гусеница после школы, в постели с Кареном - я тогда сам был шокирован.
Теперь училка в Москве продвигает свою дочь от третьего брака в оперные дивы, одноклассница разбухла, работая в кондитерской, а Карен... где же теперь Карен?
Неважно, когда есть почти целый кочан невыносимо острой и потому прекрасной кимчи.
Томми Дорфман экранизирует популярный комикс о лесбийской любви
МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
