- Муррр... - Гав-гав! Они валялись на кровати, как всегда приветствуя своей наготой заглянувшее на завтрак охочее солнце.
- У меня всё плохо! - А мне хужее... - Всё пропало! И ведь, что самое обидное, денежки то свои кровные не вернуть. Какие же они сууукиии. - Мне теперь с мамой больной каждый день сидеть. Я даже не знаю, когда с тобой в следующий раз увижусь. Выдержишь?
Они выстрелили друг в друга. Обычно один из них пасовал и отводил глаза в сторону, отмахиваясь в том смысле, что - хватит мне твоего нервно-порнографического гипноза. Сегодня глаза у обоих в одной прицельной точке - всей обоймы взглядов не расстрелять. - Я понял. Это испытательный срок для нашей любви... Может, ты ко мне приедешь и вместе с мамой её любимые молитвы на церковнославянском почитаешь? "Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою..." - А ведь я ещё этим мозгоебам долги не отдал! А вдруг они меня искать будут!? Ужжжас. - Мама до сих пор так ничего про меня и не узнала. Прикрывался тем, что - поэт, окруженный толпой поклонников: мальчики, девочки и... Слава Богу!
Они приблизились. Голова на плече, щетина как продолжение подушки. Секс был не нужен, даже воспрещён. Только прикосновения. Почти прикосновения... - Мне страшно! - Я боюсь больше. Мама уже в реанимации... И что? Будем бояться вместе?
Они взялись за руки, точнее приклеились кончиками пальцев. Закрыли глаза, чтобы быстрее привыкнуть к заглянувшему к ним на разговор солнцу. Через несколько минут, распечатав утренние снимки, включили смартфон. Ту самую сцену из советского мультика "Котёнок по имени..." - Диммм, надеюсь, сосиски мы будем есть по очереди? - Но в душ пойдём вместе!
Марлон Уэйанс о поддержке трансгендерных детей: "...Я хочу, чтобы мои дети были свободны"
МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
