КВИР - Happy fucking birthday!

Happy fucking birthday!

Cлабым меня не назовешь. Защитной брони я лишен только в день рождения. Так было с раннего детства, поэтому никакое "старение" и "ах-как-быстро-летит-время" тут ни при чем.

Но в день рождения я становлюсь сентиментальной размазней, депрессирующим слабаком. Никогда не отмечаю и стараюсь выпасть из социума. На работе беру выходной, а от друзей прячусь. Проскочил - и ладно.

Позапрошлый день рождения был чудовищным. О нем никто, слава Богу, не вспомнил, кроме с утра позвонившей мамы. Пообщались... Потом я тихо сидел дома, в одиночестве, и пересматривал Rupaul`s Drag Race. Около двух часов дня позвонил мой давний приятель. Я подумал: блин, ну зачем, он же знает, как я ненавижу этот день! Но приятель звонил по совершенно другому поводу. О моем "празднике" он не помнил, зато попросил морально поддержать: отвести его пса на усыпление. Пес был старым и дряхлым, на последних стадиях рака, и ветеринар давно советовал не мучить, а усыпить. Услышав о такой просьбе, я онемел. Но отказать не смог: приятель всегда меня выручал. Я оделся и поехал к нему.
Выглядел он не лучше своего исхудавшего, поникшего пса. Cлабым голосом говорил, что можно было вызвать специалиста на дом, но - "Я не хочу, чтобы Ральф умирал дома. Я потом не смогу там жить". Еще он сказал, что его заверили в абсолютной безболезненности процедуры - "Сначала делают очень глубокий наркоз... можно резать, не проснется... а потом вводят специальное средство, и у животного останавливается сердце... и кремацию они делают, если хочешь. Прах выдают". Я шел и слушал в полнейшем ступоре. Ральф мне нравился всегда: огромная дворняга с примесью чего-то типа овчарки. Добрейший безалаберный пес. Ко всем лез обниматься. Теперь он ничего не ел и страшно исхудал. Старик на четырех лапах...
Идти пришлось недалеко. Потом мы сидели в коридоре, под плакатами о важности вакцинации домашних животных и рекламой сбалансированных кормов. К нам вышла полная кудрявая женщина. "Кто хозяин?". Я указал на приятеля. Он повернулся ко мне и спросил: "Пойдешь с нами?". Я посмотрел на Ральфа. Тот поднял морду и положил ее мне на колени. Худой, слабый. Но как будто улыбался. Звучит глупо, конечно. Но он всегда улыбался во всю пасть. У собак бывают разные морды: хмурые, апатичные, злобные, высокомерные... А Ральф всегда улыбался. И даже теперь, кожа да кости - улыбался. Я положил руку ему на голову и замер. И понял, что сейчас зареву. Всю дорогу шел, как механическая кукла, но сейчас... У меня затряслись губы, я приоткрыл рот, но не смог ничего сказать и заплакал. Приятель понимающе кивнул и повел Ральфа в кабинет. Я встал со стула и почему-то очень громко сказал: "Я домой! Я не могу!" и пошел к выходу. Шел и ревел. Но недолго. А около дома купил в "Пятерочке" водку и томатный сок. Это очень хорошее лекарство. Им лечат неудачные дни рождения.
Потом был обычный год. Работа, друзья, романчик... бурный и короткий. Не, эти бишки - такие мозгоклеватели, да? Но в целом - год как год.

А прошлая днюха совпала с выходным, поэтому коллеги отсыпались и, по традиции, не поздравили. Мама, само собой, отметилась бодрым утренним звонком, когда я еще даже не успел почистить зубы. Пообщались... Потом я сходил в парикмахерскую. Потом пообедал. А потом подумал, что изоляция мне вредна, и решил ломануться в сауну. Всем врагам назло. Я сказал себе: ну, не с кем мне задуть свечку на тортике! Не с кем сидеть в обнимку, и что? Долой самокопание! Хочу бездумного разврата. Хочу туда, где много мужиков с большими свечками. Буду их задувать. И поехал.
Суббота - она и в Африке суббота. А в сауне и подавно. Люди отдыхали, гуляли... заходили в душ, в парилку, в темную комнату... и везде - я! Заманчиво влажный виновник торжества. Эффектно дефилирующий спортивный индивидуум. Призывно улыбающийся безотказный блондин. Й-йуххху-у-у!!!
Народу было много. Даже слишком. В парилке обычно тихо, пахнет мачизмом... а в тот вечер там то и дело хабалила компания подружек-педовок. "А я скоро опять в Таиланд! Буквально на днях!" - "Где же ты, шлюха, на путевку насосала?" и прочая классика жанра. В джакузи болтался лысый тощий упырь с таким же противным гоблином. Они обсуждали нюансы ипотеки. Нашли место... В темной комнате икал пьяный пенсионер. Я ощутил себя чужим. Подумал: "Что-то изменилось... это больше не мое". Раньше, едва придя, я начинал... того. Потому что на одного отвернувшегося приходилось двое подмигивающих. И я трахался. А в тот вечер мне взгрустнулось. Хотя секс имел место быть. Первый - с неким ничтожеством, не заслужившим отдельного рассказа. Второй - с очень колоритным мужиком, похожим на бандита-амбала из девяностых. Он меня заинтриговал. Универсал с умелым ртом и жесткими профессиональными пальцами. А еще он свободен от набивших оскомину сексуальных шаблонов и схем. Импровизатор, экспериментатор. И знает толк в предварительных играх, что, к сожалению, редкость. После его мощной и непредсказуемой прелюдии я почувствовал себя оттраханным драгунским полком... а это было только начало! То есть кабинку мы занимали очень долго и очень громко. И притом я заметил, что мой визави любит целоваться, а целуется - как трепетный старшеклассник. Я был тронут. И впервые мне захотелось в сауне ПОГОВОРИТЬ. Узнать человека. Но такой настрой был только у меня: амбал из девяностых шепнул "Супер!" и ушел мыться. А я тоже помылся, оделся и поехал домой. "Что-то изменилось... это больше не мое". В метро я посмотрел на себя и подумал, что не удивлюсь, если меня спросят: "Кто у тебя умер?". А я отвечу: никто... но у меня днюха, и не с кем отметить. А тупо трахаться уже неинтересно. Хочется чего-то посерьезнее. Хочется, чтоб на следующий день рождения всё было иначе. Душевнее, понимаете? В этом направлении я буду работать весь год. Хочу влюбиться. Хочу перемен. Мне нужен человек, которому я улыбнусь, когда меня поведут на усыпление. Я чувствую, как он приближается. Он может спасти. "Я недостоин развязать ремень обуви его".

Фото Екатерина Захарова

13 ДЕКАБРЯ 2016 АНДРЕЙ СПЕСИВЦЕВ

Ссылка:

Смотрите также