КВИР - Голубые дали (разговоры)

Голубые дали (разговоры)

Ах, малыш, если бы жизнь можно было так просто спланировать, было бы, пожалуй, даже скучновато...

- Алё.
Ну привет.
Это я, дядька с интернета. Который из Питера.
- Здрасти.
Я уже понял.
- Ну, вот.
Звоню.
Голос приятный у тебя.
Чё поделываешь?
- Дядька...
А сколько тебе лет на самом деле?
- 36. Годик подарил я себе. Простишь?
А фотки-то - твои? Настоящие?
- Мои. Чьи же.
Старый ты, конечно...
- Так ты же сам писал, что тебе с молодыми скучновато?
- Тоже правда. Хотя и в пределах разумного.
- Ну вот. А мне, как раз, интереснее с помоложе.
Тебя как зовут-то на самом деле?
- Валя. Валентин.
- А я - Витя. Глаза у тебя, Валя, красивые на фотах. Тебе, наверное, все это говорят.
И пальцы мне еще нравятся. Длинные такие, музыкальные, там на одной фотке крупно пальцы были.
- Тебе глаза нравятся? На самом деле? Да, глаза вроде бы на самом деле ничего у меня.
А ты занятный.
- Вот видишь, Валя, я - занятный, а ты - красивый. Всё очень гармонично складывается.
Ты в Питере бываешь?
- Ты думаешь, дядька Витя, я к тебе такому занятному щас прямо поеду в Питер из Волгограда после телефонного звонка?
- Нет, не думаю.
Я имел в виду, что, может, просто бываешь иногда, можно было бы заодно и встретиться.
Если тебе неинтересно, то встречаться, конечно, незачем.
- Интересно ли мне? Ещё не знаю. Мне всякие дядьки пишут...
- Ну, большинство-то просто потрахаться хотят.
- А ты - нет?
- И я бы не отказался, не импотент пока. Но это не главное. В тебе есть что-то, загадка какая-то.
Вот разгадаю и трахну.
- Вообще-то я актив...
- Ну-ну.

- Тань, мне, похоже, придётся на следующей недельке в Москву смотаться, на семинар опять...
- Знаю я ваши семинары, водка да девочки каждый вечер.
- Да ладно, Тань, какие девочки, старый я уже.
А водка - да, это бывает на семинарах. Что ж поделаешь, у нас эпоха дикого капитализма, без водки никак.
- Ну ты хоть не напивайся со всеми, Витя! В прошлый раз вон весь зелёный приехал.
Семинары ваши!
Потом мне с циррозами твоими возиться.
- В общем и целом, ты, пожалуй, права.
Но! Отдай же и мне должное - я охотно признаю свою вину. За тобой это замечается в гораздо меньшей степени. В этом смысле ты у меня, можно сказать, стремишься к нулю.
- Чего?? Это в чем же я виновата? Бегаю как савраска, детей по кружкам развожу, а ты в это время по семинарам разъезжаешь. Ну тебя вообще.
- Да ладно, пропустит Женька футбол в пятницу, так и так - Блохина из него не получится. Хули жилы-то рвать, отдохни. Жизнь даётся один раз.
- Хули. Тебе всё хули. Только семинары твои не хули.
- Нет, я должен, по твоему, уволиться и сидеть дома нянькой. Так?
- Да иди ты! Можно всё что угодно довести до абсурда.
Давай-ка собирай Наташку на рисование, вам час остался, пробки везде.

- Алё! Валя! Здароф! Активный ты наш. Что предки? Умотали?
- Нет ещё, тут сидят. Но я закрылся. Надеюсь, они не подслушивают.
- Даже если подслушивают, пусть. Ты вроде совершеннолетний, если верить анкете.
- А ты верь, дядя, верь..
- Писдёныш.
Ты посмотрел мою ссылку?
- А, эту, Лоэнгрин? Вить, я ж тебе писал, я не люблю Вагнера. Музыка трудная.
Плюс он таким фашиком был, со своею сестрицей.
- Ну какое это сейчас имеет значение? Фашик не фашик. Всё равно это великая музыка.
- Есть же гораздо более удобоваримые композиторы, Вить, чем тебе Аида с Травиатой плохи?
- Ну, ты бы мне ещё Пугачеву в пример привел, как же можно сравнивать, Верди писал шлягеры, а Вагнер - музыку.
Вот будешь себя хорошо вести, возьму тебя летом в Байройт. У меня там скрипач знакомый играет, с билетами поможет.
- Это как? Хорошо себя вести?
Сосать по первому требованию?
- Возможен и этот вариант.
- Вот пусть тебе твой скрипач и сосёт.
- Ну это дело прошлое. Ты же не будешь ревновать меня к прошлому?
- С чегой-то я тебя должен вообще к кому-либо ревновать?
- Для того, чтобы ревновать, малыш, совсем необязательно любить. Если ты это имел в виду.
- А ты что, в Байройт ездил на самом деле на концерты?
- Бывало.
- Хм... круто.. а в Мете был? (Метрополитэн опера)
- Конечно был. Подумаешь, Мет. Купил билет и пошел. В Байройте гораздо сложнее с билетами.
- Но до Мета еще долететь же надо...
- Для этого есть самолёты. Жизнь, малыш, даётся один раз и надо провести её по первому классу, иначе это сделают за тебя потомки. Не помню уж, кто это сказал.
Так что? У меня тут командировка намечается в ваш Лохоград на следующей недельке...
Ехать?
- Ой, ты прямо наобещал девушке всего, и Байройт, и Метрополитэн, головку юную вскружил, а я ведь ничего кроме районного музучилища в жизни не видал. Насочинял мне тут всё, поди?
- Зачем сочинять? Ты меня и так полюбишь, писдёныш. Вот будешь у меня, фотки покажу, и Байрот, и Ласкалу. Ну и покорный слуга на фоне. Я ведь давно музыкой увлекаюсь, и серьёзно, так что ничего удивительного тут нет.
Ладно, я прилечу в пятницу в 12 дня.
Тебе далеко до аэропорта?
- В 12 я не смогу, у нас репетиция. Ты едь лучше сначала в гостиницу, а потом я нарисуюсь потихоньку.
Ты где остановишься?
- Где-то в центре, метро Комсомольская. Я тебе позвоню, когда заселюсь. Только ты нарисуйся, скрипач Валя, а то получится, что я зря в Волгоград тащился.
- Как зря? У тебя же командировка намечается?
- Командировка? Почти.

- Ну, здрасти, скрипач Валя. Ты в оригинале даже выигрываешь.
- Привет.
- Чего смотришь так? Разочарован? Обычный мужик к тебе приехал, не Брюс Виллис и даже не Ричард Гиро.
- Ладно, покатишь. Я боялся, что ты старше.
Я в 36, наверное, хуже выглядеть буду.
Ну и как тебе наш Лохоград?
- Да говно город, если по правде. Набережная вот только ничего смотрится. Грации каменные как в Бордо. Почти. Мальчиков красивых много. Смотри, вон какой пошел.
- Знаешь ты кто? Старый блядун, и прикрываешься классической музыкой.
- Я не блядун. Или ты ищешь импотента? Чё ты обиделся? Я что, должен тебе врать?
О! Волгоград! Твои бетонные каропки волнуют меня своими строгоклассическими формами! А Волгу, твою мать, я обожаю за чудные ароматы в устье живописного тракторного завода...
Тут купаться хоть можно?
- Не смешно. А купаться лучше на той стороне. Ну или выше тракторного. От него выбросы вниз по течению плывут. Это довольно далеко, у нас город очень длинный, надо на маршрутке ехать.
- Мда, места у вас тут не совсем курортные.
- Ну, стало быть, не совсем.
Пойдем, я тебе набережную покажу.
- Может, лучше сразу в гостиницу?
- Вот уж нет. Я не коллбой. И насчёт тебя я не решил еще.
И, вообще, я никогда не занимаюсь сексом в первую же ночь.
- Ну ну.

- Ты здорово трахаешься, Валёк. Стонешь так.
Паганини.
- Тебе понравилось? С тобой интересно.
Ты так смотришь. Жадно.
Ви-и-тя.
Давай просто полежим.
Ты говорил, "мол будешь у меня", ты мне фотографии покажешь. А у тебя ведь жена с детьми. Она в курсе?
- Нет. Вроде, даже не подозревает. Жена.
Если честно, малыш, я сам еще не знаю, что делать с женой. Дядя взрослый, а не знаю. Дело не только в ней, там же дети ещё.
Я вообще-то только недавно стал голубым, год назад. У тебя, наверное, в 23 года больше опыта, чем у меня в 36.
- С мужчинами? Наверное, да. Я уже лет в четырнадцать соседа соблазнил. А чё ты ждал-то так долго?
- Ну, я, конечно, всегда замечал за собой эти склонности, просто раньше казалось, что это так, блажь. Хотелось быть нормальным. А теперь я всё больше убеждаюсь, что блажь - это как раз жена. Но ведь 10 лет вместе прожили. Надо быть хотя бы ответственным за тех, кого приручил, если любить их не получается. Баб у меня не так, чтобы очень много, но - были. Дуры, не чувствовали ничего, ревновали меня друг к другу, скандалили, а хоть бы одну из них я любил. Дуры. Да и я тоже - не умнее.
- А у меня никогда женщины не было. Меня, наверное, вырвало бы. Значит ты, выходит, бисексуал?
- Бисексуал? Да не совсем. Я могу женщину трахнуть, но как следует влюбиться - только в мужчину. Кстати, Скрипкин, у нас есть еще презики?
- Ни фига себе эрекция! Я думал, в 36 уже достаточно раз в неделю...
- Раз в неделю достаточно с женой. А ты пока ещё не жена.

- Эй, Скрипкин, здесь провинциальный аэропорт, нам не стоит целоваться. И не реви, я приеду еще. Я же обещал, приеду. Блять, угораздило же меня влюбиться в такую дуру.
- Возьми меня с собой, Витя, ну пожалуйста!
- Детка, мы три дня знакомы. И куда я тебя возьму? Кем? Наберись терпения, будь взрослее.
Тебя нужно устроить в приличный оркестр в Питере, для этого надо добыть тебе консерваторский диплом, плюс мне надо разобраться в себе, с семьей. Малыш, я не могу так быстро. Я старый и неповоротливый.
- Позвони мне, когда приземлишься. Хорошо?
- Нет проблем, писдёныш.
Не когда, а если.

- Витя, кто тебе всё время звонит? Парень какой-то.
Ты что, стал голубым?
- Тань, ты ёкнулась что ли вообще?
Каким ещё голубым? Дай-ка я винца себе набрызгаю, блин, чего бокал-то пыльный такой?
А штопор? Штопор где у нас? Ну... да. Похоже на то. Стал.
О, госсподи, ты побелела вся? Сядь. Ладно, я пошутил. На, выпей. Пей, пей весь стакан.
Подумаешь, муж педик, ты не первая, ты не последняя.
- Как ты мог вообще?! У тебя дети дома, а ты занимаешься этой грязью!
Не трогай меня!
Говномес!
- Я думал у меня супруга - современная женщина.
Значит, баб в задницу можно пихать, а мужиков нельзя? Несправедливо.
- Ужас какой. 10 лет прожили.
Мне нужно позвонить маме.
Займи детей, не вздумай им ничего говорить!
- Мама-то чем тебе поможет?
Ох, блять, попал я. Сиди тут, не вставай. Я телефон сейчас принесу.
На, звони куда хочешь. Вот-вот на пол грохнешься. Белая, как стена. Лучше б я не признавался.
- Уйди отсюда. Давай телефон. Господи, что же мне делать? Уйди отсюда!

- Витюн, гутен морген! Вы чё, разводитесь вроде как?
- Откуда такие сведения, братишка?
- Да ладно темнить, Танька всем раззвонила, что ты пидар.
- Вот сука-то, а. Я ведь сам народ удивить хотел. Теперь уже нечем удивлять осталось. Может, разве убить кого.
- Мдаа. Мой брат - пидар. Никто даже и не верит. А ты кто, пассив или актив?
- Какая тебе разница? Это на самом деле не важно.
- А чё важно?
- А блин любовь. То же, что и у всех.
- А ты в детстве меня хотел?
- Кого? Тебя? Нет, уж лучше бабу. Я Мишку Фельдмана хотел, он такой нежный был.
А вообще, в семнадцать лет стоит на всё подряд, хрен определишь.
- У меня на парней не стояло, честно, как на духу. Тебе бы я признался.
Чё матери-то говорить будем?
- Матери? Да ничего. Зачем? Ещё инфаркт хватит. Развелись, и развелись, мало ли разводятся люди. Я, кстати, Таньке предложил жить вместе для видимости, ради детей.
Не хочет. Хочет познакомиться с полноценным музчиной.
- Ну, Витюн, её можно понять.
А у тебя чё, уже постоянный есть кто? Или где вы там, по туалетам, по плешкам удовлетворяйтесь?
- Дурак ты, братишка. Какие туалеты? Ты ж меня знаешь, это было бы неэлегантно. У меня мальчик есть, постоянный, любит меня. Вроде.
- А ты его?
- Да тоже, вроде, да.

- Витя, посиди с детьми, у меня встреча.
- С кем? Опять который инжанер?
- Нет, инженер оказался импотентом. У меня другой теперь. А с инженером мы как-то на остановке целовались, представь, я коленом тихонько у него потрогала - ничего и не стоит. Может, тоже - извращенец какой-нибудь.
А с Сергеем всё нормально. Он врач. Серьёзный мужик, не то что ты.
- Он не уролог у тебя случайно? Мне простатку надо как раз проверить.
- Дурак!
Короче - пока.
Я вернусь поздно.
- Послушай, зюзя, вуман бля ин лав, ты уже два месяца мужика себе ищешь. К компьютеру не подойти. У меня ведь тоже годы идут. А я тут нянькой сижу каждый вечер без личной жизни.
Если этот Сергей нормальный человек, приводи его сюда. Посмотрим, как он к детям относится, а там и разрешать пора наше забавное положение.

- Папа, ты уходишь от нас?
- Вроде да, Женик, но не от вас, а от мамы. Мы с ней решили жить раздельно. Так будет лучше. А то мы в последнее время что-то ссоримся часто. К тому же мама полюбила дядю Серёжу. Пусть поживёт с любимым человеком. Я для вас со Светиком буду и дальше папой, буду вас к себе в гости брать на выходные. Вот перееду только, устроюсь. И в отпуск поедем с вами, в Турцию, или в Испанию. Или в Крым!
Светику пока ничего не говори, она только плакать будет. Скажи, папа в командировке.
- А вы разве ссорились? Вот у Вовки предки ссорятся, даже дерутся - а не разводятся.
- Понимаешь, Женик, у Вовки предки дерутся, а друг друга любят. Бывает так.
А нам с мамой лучше жить отдельно.
Да, и на футбол я пока тебя буду отвозить.
- А вдруг вы помиритесь с мамой? Зачем тогда дядя Серёжа нужен?
- Помиримся? Вряд ли, Женик. А дядя Серёжа хороший, вы к нему привыкнете.
Если он будет вас обижать, я вас тогда к себе заберу. Честно.
- Зачем же вы нас рожали, папа?
- Женик, у вас же в классе у половины детей папа другой. Сейчас это нормально.
Не плачь, ты привыкнешь.

- Валик! Всё, я решил проблемы. Приезжай.
Деньги есть на самолёт? Я переведу.
Квартиру я нам снял, метро недалеко, давай, собирайся скорее. Я уже твой запах начинаю забывать.
- Виитя.
Ты забираешь меня.
Я сказал предкам, что меня берут в консерваторию. В Питер рейс по субботам.
- Блять, Валик, какая суббота!? Я завтра хочу! У меня уже три месяца с тобой телефонный секс! Давай, хуярь через Москву, туда каждый день летают. Бабки тебе придут через полчаса.

- Ало, Виктор? Здравствуйте. Это Сергей.
- Я узнал.
Что-то случилось?
- Видите-ли, они все плачут. И Таня, и Светочка, и Женя. Не знаю, что и делать. Может вам... вернуться? Мне кажется, они вас до сих пор любят. В смысле, Таня.
- Да бросьте, Сергей. Вы же не ребёнок. Ну какое может быть вернуться?
Хорошо, я сейчас заберу детей. Схожу с ними в мороженицу. А вы успокойте Таню.
Я с вами повешусь со всеми. Действительно, было бы лучше, если бы я умер.
- Давите на жалость к себе, Витя?
Вы думали, вам удастся просто и быстро стать счастливым? Но так не бывает. Вы не один тут и чувства есть не только у вас.
- Послушайте, Сергей, я не заказывал прокурора. Вам тут вообще легче всех обвинения формулировать. Я теперь виноват, что не определился вовремя с ориентацией, Таня будет скоро виновата, что не распознала это во мне своевременно, только вы, Сергей, ни в чем не повинны, хотя тоже бросили своих детей и теперь вот собираетесь воспитывать моих.
- У нас была совсем другая история, нормальный обычный развод. Не нервничайте, я вас ни в чём не обвинил, это вы сами себя корите. Я о другом вам хотел сказать.
- О чем же?
- Голос у вас, Виктор, очень уж счастливый. А ваши-то все ревут. Эта рана у них еще долго не заживет.
- Блять, Серёжа, что вы знаете обо мне? Я, представьте себе, тоже иногда сижу и плачу! Давайте лучше попытаемся найти конструктивное решение, что сопли-то разводить. И Танька тоже дура - поревела бы где-нибудь отдельно от детей, на хера им душу травить своими слезами.

- Дети, поздоровайтесь. Это Валя. Он пока тут со мной живёт. Он папин друг. Что вы насупились? Он не кусается. А знаете, что он умеет? Он играет в оркестре на скрипке! Хотите, он вам сыграет что-нибудь? Валик, сбацай нам чёнить доступненькое, Анитру, что-ли, или хоть сурка. Видите, у Валика на шее след от скрипки, это у всех настоящих скрипачей такой, потому что туда всё время скрипка упирается. Вот посмотрите, он левой рукой нажимает пальцами на струны, а правой водит смычок. Валя, дай детям смычок пощупать. Женик, вот потрогай. И Свете дай. Этот смычок очень дорогой, это папа ему купил на день рождения. Что, Света?
- Папа, я хочу какать.
- Ну, сходи, малыш. Воон там, видишь, там у нас туалет.
Жень, в мороженицу пойдём? Давай тоже, в туалетик сходи на дорожку, и пошлёпаем джелато хавать. Валик, собирайся с нами.
- Витя, может, мне лучше дома остаться?
- Одевайся я сказал. Тебе нужно наводить мосты. Детям должно быть тут хорошо, для этого они должны к тебе привыкнуть. Будешь им старшим братом.
- Братом? Ты в четырнадцать лет уже мог?
- В тринадцать, дурик. Девять месяцев не посчитал. А мог я - с рождения.

- Ну и? Как тебе Крым? Крым, малыш, лучше всех испаний и турций. Тока грязно немножко. Зато - Крым.
- Ты бы мне показал сначала испании и турции, тогда бы мне было с чем сравнивать.
Ой, смотри, кафешка какая, прямо под деревьями. Давай сядем.
- Ну давай сядем, писдёныш. Ты сначала родину изучи, потом по испаниям шляйся. А кафешка эта не простая, а такая типа гей-френдли. Бывал я тута разок. Вот, этот столик выгодный, отсюда будет всех видно, располагайтесь, мон шер.

- Валюнчик, здесь вообще водятся официанты? А! Вот! Молодой человек! Будьте добры, будьте не злы, еще пол-литра и счет, пожалуйста. Бля-я-ть, Валька, на хера я так нажрался?
Слушай, а есть разница между нажраться в сиську, в жопу, в говно... куда там еще можно? Одна из этих степеней превосходнее, я полагаю...
- У вас тут свободно, простите?
- Для молодого человека приятной наружности у нас... ик... пардон... всегда найдётся прекрасно оформленный стульчик.
Валик, у нас гости! Видишь, к тебе еще подсаживаются, несмотря на старого меня.
Здравствуйте, о гость! Садитесь и наливайте!
- Благодарю. Меня зовут Гена. Вы Валентин? Очень приятно. У вас шикарные глаза.
- Валик, хули ты краснеешь? Парень тебя мандит, нагло и при мне, ни стыда ни совести. Геннадий, вы пришли отобрать у меня последнее? Кто мне теперь стакан воды подаст?
- Простите, вас зовут...
- Виктор. Можно Витя. Давайте, Гена, для начала по сотке за знакомство. А у вас глазки тоже ничего.
- Я тут услышал краем уха, вы спрашивали про, как вы сказали, степени сравнения. Я немножко филолог. Это не совсем степени сравнения... ну, не важно. А что у вас тут с напитками?
Позвольте, теперь я водки закажу? Молодой человек, ау! Пожалуйста! Еще будьте добры, нам графинчик. Так вот, нажраться можно еще в хлам, в слюни, в дрова, в сраку и даже - в писду.
- А он славный, правда, Валя?
Гена, а ты Вагнера - любишь?
- О да! А как вы угадали?
- Ты серьёзно? Я щас протрезвею от счастья. В Крыму, в кафе для пидоров встретить единого мышленника, оу йесс!
Как тебе Лоэнгрин из Будапешта 2004 года? По-моему, нисколько не хуже Байройта.
- Да, венгры молодцы. А вы бывали в самом Байройте?
- Да был разок на генеральной, у меня там скрипач знакомый.
- Обманщик! А мне втирал, что на премьере был. Я так и знал, что врёт!
- Валюнчик, дорогуша, на спектакли в Байройте все билеты раскуплены на десять лет вперед. Я не хотел ждать тебя еще десять лет, малыш.
- И что, Виктор, там, в Байройте, действительно такая уж особая акустика?
- Да Гена, Байройт, в общем, стоит свеч. Кстати, вы знаете, почему там слышно по-другому? Вагнеру постоянно не хватало бабок на свою роскошную жизнь и он без конца ездил по гастролям, и в Москве был, и в Питере, а как-то в Риге ему пришлось дирижировать в деревянном чуть ли не сарае, условия были ужасные, но ему понравилось звучание. Потом в Байройте он построил тоже деревянный театр, без лож и с гладкими стульями без подушек, и там музыка действительно звучит чище. Вообще, Гена, я про Вагнера могу говорить часами.
- Ну поговорите. Мне интересно. Впереди целая ночь. А что он такого вообще сделал революционного?
- Вагнер, юноша, сделал гармонию главнее мелодии. Вы понимаете?
- Если честно, учитель, то не очень.
- Мелодию описывают ноты по горизонтали, одна за другой, а гармонию надо читать по вертикали, когда ноты звучат вместе, или почти вместе, в аккордах...
Валик, ты что-то хочешь сказать?
- Знаете, что, друзья, вы тут оставайтесь со своим революционным фашистским Вагнером, а я, пожалуй, пойду спать, вот так вот.
- Иди, малыш, я скоро приду. И вправду уже спать пора. Свадебный марш из Лоэнгрина, между прочим, даже в Израиле все слушают, и ничего, потому что музыка вроде народной стала.
..............
- Ну вот, Гена, мой супруг обиделся и ушел. Наверное, я уделял тебе слишком много внимания.
- Ну ты же скоро вернешься к нему. Давай пойдём к морю, проветримся, мне надоело тут сидеть.
- К морю? Генка, ты - прелесть. Отличная идея! Пошли. Оп-па, меня слегка покачивает. Дай же, я обопрусь на твоё крепкое молодое плечико. Так на чём я остановился? Гармония и мелодия...
- Папаша, оставь в покое мертвого Вагнера, он был росту ниже Медведева. Кстати, ты бы трахнул Дмитрия Анатольича?
- Нее, я бы лучше Клинтона. В овальном кабинете. Хихи. Тихо тут...
- Папаша, куда вы лезете?
- В штаны к тебе, сынок. Дай губы.
Ты далеко отсюда живёшь?
- Рядом тут. Ты неплохо целуешься, папашка..
............
- Твою мать, Генка, мы протрахались всю ночь. Я пойду к Валику. Ох, как стыдно.
- Стыдно? За что? Жалко ему, что ли.
- Думаю, что жалко. Блин, как спать охота, а надо идти.
Пока.
.................
- Валя, прости, я пьяный был. Скверно вышло. Зачем ты меня с ним оставил?
- Ну и? Как всё было? Ты его? Или он тебя? Сука ты, Витя.
- Я его. И он меня тоже. Какая разница, Валик. Ну, я ж мужик, мне надо это. Или ты хочешь импотента в супруги? Ну не плачь, я больше не буду. Постараюсь не быть. Главное - я люблю тебя, а не его. Он - так, приключение.
- Приключение. А телефон ты у него взял?
- Ну, взял. Вот он. Смотри - рраз, и стираем. Ты доволен? Всё, малыш. Давай, забудем об этом происшествии.

- Блин, Валюха, поздно вылезли, тут уже яблоку негде упасть.
- Может тогда катамаран возьмём? Поныряем.
- Ой, смотри, опять Гена, видишь, там лежит, вон за той тёткой с сиськами... Да, Валюн, хорошая идея, пойдем возьмем катамаранчег!
- Ты знаешь, Витя, ты так смотришь на него. Тебе, похоже, сейчас с ним интереснее. Я, пожалуй, посижу сегодня дома. Ты же вечером вернешься?
- Валя, перестань! Что значит - дома? Не надо мне никакого Гены, я же тебя люблю!
- Ты хочешь меня любить, Витенька. Но у тебя не получается. Я вижу твой взгляд, когда ты его заметил. Чего-то нехорошо мне, пойду я домой. До вечера, не волнуйся за меня, я почитаю книжку. Всё, покеда. Иди, повеселись немного. Тебе это надо.
- Да что ты в самом деле. Ревнивица. Да подожди ты... куда ты побежал... вот дурачок.
.........................................................................................
- Папашка, приветики! А где супруг?
- Тебя испугался. Не хочет стоять на пути моему счастью. Ха-ха.
- Ой да перестань разводить санта-барбару. Вы когда уезжаете? Через три дня. Через неделю я стану маленьким воспоминанием, будь спок, папашка. Мы же геи, а не девочки-целочки.
- Не знаю, Гена. Может быть, не всё в жизни - санта-барбара. Чем больше живу, тем меньше знаю. Что-то не хочу я сегодня тут лежать. Давай, в Ялту съездим? Поедим на набережной. Супруг почитает пару часов книжку в номере, ничего страшного, может, ты и прав.
- В Ялту? Ну, поехали. По набережной прогуляемся. С тобой забавно. Папашка.

- Глянь, Генка, какую набережную отгрохали, даром, что Ялта!
- А ты в Ницце был, папашка?
- Что ты всё папашка да папашка, не такой я и старый!
- Вам дать разнообразия? Могу иногда менять папашку на, допустим, пенёк...
- Сучка. И за что я вас, малолеток, так люблю? Ладно, называй, как хочешь. В Ницце? Был. Но с Ниццей Ялту, конечно, нельзя сравнивать, это как день и ночь, я не хочу никого обижать, но - увы. Ты с Украины, дитя моё?
- Да. С Киева. Дитя тебе с опытом попалось.
- И зачем я сюда приехал? Бросил его там одного. Зачем? Вот ты с опытом, значит простишь. Я поеду назад. Неприятное чувство такое. Валя там плачет, наверное, а тут с тобой гуляю.
- Но он же сам захотел побыть один? Почитать?
- Да ничего он не захотел. Он сам не знает, как ему быть в такой ситуации. Честно говоря, я тоже. Не знаю.
- Вы, ребята, как первый раз замужем. Ну, едь. Я тут один погуляю, намандю кого-нибудь, не пропадать же вечеру.
Пока, папашка.

- Молодой человек! Простите, вы не видели тут Гену, Гену из Киева? Ну вы же знаете его, я вас видел вместе на днях, блондинистый такой.
- Да знаю я Гену! Мы вместе снимаем. Вон он, за тем столиком сидит, видите?
- Ген! Привет.
- Папашка! Ребята, это Виктор, наш заезжий музыкант, из северной столитцы. Ну и? Чё супруг?
- Ты представляешь, он уехал, пока мы с тобой в Ялте были, всего-то час прошел. Не стал ждать. Блин. Записку оставил. Уехал домой, в Волгоград.
- Ну, папик, тут я вряд ли чем помогу. Зачем клясться друг другу в верности, если ты гей. Лишние усложнения.
- Гей не гей. Как будто натуралы не изменяют.
- Изменяют, но усложняют.
- Ладно, щас напьюсь, а завтра полечу за ним в Волгоград. Такие дела, пол-отпуска в жопу.

- Валик! Алё, это ты?
- Я. Зачем ты мне звонишь?
- Валик, я в Волгограде, я за тобой прилетел. Давай встретимся, поговорим.
- Хорошо, Витя, давай поговорим.
..................................................
- Валюнчик, мы должны о чем-то условиться.
Ты понимаешь, у геев, как оказалось, всё не совсем так, как у натуралов. Несколько свободнее.
- Эта блять Гена тебе такое внушила?
- Дело не в нём, он просто первый. Не нужно обещать друг другу то, что мы не в состоянии выполнить.
- Это ты не в состоянии. Я - очень даже в состоянии.
- С тобой такое тоже вполне может произойти, малыш.
- Ну, допустим. И как ты на это среагируешь? Только честно!
- Я? Ну, по ебалу тебе настрогаю, а потом прощу, конечно.
- А я вот тебе строгать не буду, но не буду и прощать!
- Ты что, серьёзно, Валик?
- А ты, Витя?
- Что я?
- Ты серьёзно решил вернуться ко мне? Подумай перед ответом.
- Ну да.
- Витя, но он же тебе всё еще нравится! Гена этот.
- Ну, есть немного. И что? Мне тут половина мальчиков на улице нравится.
- Но, Витя, ты же не сможешь любить одного, а трахать другого, я ж тебя знаю.
- В принципе секс без любви тоже возможен. Как развлечение, как спорт. Но это не про нас, забуду я этого Гену, как и он меня, впрочем.
- А я так не хочу! Надо спать с тем, кого любишь, а не любить того, с кем в данный момент спишь. Это не любовь будет!
- Валик, не плачь пожалуйста. Что ты так разволновался? Я же бросил этого Гену, прилетел за тобой, завтра мы полетим вместе в Питер, всё будет у нас хорошо.
- Нет, Витя, завтра в Питер полетишь ты один. Подумай недельку. Если ты не согласен на нормальные отношения, без измен, тогда мы останемся просто друзьями. Устроюсь я как-нибудь и в Волгограде, тем более, что диплом ты мне уже, спасибо, купил.
- Валюнчик, ты не понимаешь одного: не надо применять к геям идеалы натуральных семей. Мы - другие.
- Это ты другой. Я не другой. И почему это не надо применять? Точно так же двое людей любят друг друга.
- Двое людей. Любят друг друга. Валюнчик, я, вообще-то, раньше тоже так думал...
Ладно. Сделаем как ты хочешь. Я полечу пока один в Питер, а ты прилетишь через пару дней.
- Витенька, ты понимаешь, что союз двух людей - это всегда душевная работа. Это не легко, сохранить чувства, но усилия стоят того.
Или ты хочешь трепаться по мальчикам до 60 лет? А потом что?
- Ах, малыш, если бы жизнь можно было так просто спланировать, было бы, пожалуй, даже скучновато.
- А скучновато и есть! Посмотри на старых пидоров. Кому нужны эти одинокие крокодилы?
- Как будто бы нет одиноких крокодилов натуралов.
- Есть, Витя, но их всё же подбирают одинокие бабульки.
- А крокодилам хочется молодую девочку.
- Им, Витя, мечтается, чтобы их хоть кто-нибудь подобрал. А вот тебя, старого пидора, не подберет никто!
- Ты хочешь сказать, Валик, что ты мне будешь судна менять лет через тридцать? Ты тогда будешь пятидесятилетним еще крепким мужичком со следами былой симпатишности на лице, на хрена тебе будет этот я, дряхлый слюнявый пидор? Значит, для того, чтобы вы меня кинули потом в обосранный до самой крыши дом старых большевиков я должен теперь всю дорогу наступать на горло собственной песне ради твоих мнимых натуральских идеалов? Тем более, что ты лет через пять сам дозреешь до измен.
- По-моему, Витя, надо просто любить и беречь друг друга и не бояться будущего. А что касается измен, может, и дозрею. Вот тогда и поговорим.
Ой, я, кажется, опаздываю на концерт.
- На, малыш, тут тебе вот пара зеленых бумажек на первое время, едь на такси, если опаздываешь, я завтра прилечу домой и позвоню тебе. Дай губы.

- Алё, добрый день. Будьте добры Гену.
- Ой, папашка! Ты, что ли? Ты меня еще помнишь?
- Помню. Ты до сих пор в Крыму?
- Не, я в Киев только прилетел. Вот трубу включил после полёта. Як здоровья?
- Спасибо. Ты знаешь, Гена, я, как-то, не могу тебя забыть. А надо бы.
Но не получается. Прям не знаю, что и делать.
- Что делать? Ну, приезжай.
- А ты один сейчас?
- Забавно с тобой. Ну, один. Сегодня - один. Завтра - посмотрим.
- Сегодня я не приеду. Два дня подождёшь?
- Я ж сказал - посмотрим.

- Гена?
- Так.
- Это Витя. Ну вот, я в Киеве, если у тебя есть время...
- Ты что, серьёзно приехал? Ну ты даёшь, папашка! Ты где сейчас? В аэропорту?
- Нет, я уже в центре, площадь Льва Толстого, мне где-то здесь гостиницу посоветовали.
- Да брось, какая гостиница, стой у выхода из метро, под Макдональдсом, сейчас я тебя там найду, подожди минут десять.
- Стою.
.....................
- Папашка! Ну, привет! На губы. Как тебе Киев? В первый раз тут?
- Ага. И в Ницце был, и в Байройте, а Киев пропустил как-то. Слушай, красивый город! Тут как-то уютно, и суеты нашей нет, и провинциальности тоже нет, и Дмитрия Анатолича. Я даже не ожидал. И ты...ты в отличной форме!
- Ах, ты в форме предпочитаешь? К пожарникам сводить? Или в отделение?
Ты чё, втюрился, что ли? Ты это брось. Я не подхожу для любви.
- Мне, видимо, подходишь.
- Ладно, пошли ко мне, тут недалеко, бросишь свои манатки, потом сходим куда-нибудь поедим.
.............
- Вот. Папашка. Тут я и живу.
- Мило!
- Смотри: здесь туалет, вот душ, располагайся как дома. Куда ты опять полез?
- В штаны к крокодилу Гене.
- Сам ты Чебурашка! На пенсии. Уу, блин, какой прыткий Чебурашка, ты что же это, прям с дороги, немытый, хочешь мною овладеть? О! Какой напор! Мужчина в цвете затухающих лет, блять, ты мне всё разорвешь, надо теперь как-то свет выключить, соседка ж увидит.
- Она привыкла. Не мешай.
- Пенёк, смотри инфарт не получи, потише там. В общем, ты прав, соседка еще не такого тут видала. Помедленнее! Я щас кончу.
.....
- А ты молодец, пенёк, в Крыму ты какой-то усталый был.
- В Крыму я стеснялся. Я люблю тебя, крокодил.
- Тю! Так я ж блять. Знаешь, сколько у меня в Крыму после тебя было?
- Ну и что? Это ж тебе было як пампушку зъисты, а со мной будет всё серьёзно.
У тебя же бывает иногда с кем-нибудь серьёзно?
- Случается.
- Ладно, Геник, пошёл я в душ, смывать любовный пот. А потом предлагаю походить по вечернему Киеву.
- Что-то есть в тебе, пенёк. Пот у тебя вкусный.

- Алё, Валик, ты?
- Я.
- Валик, знаешь, ты был прав.
- В смысле? Про отношения?
- Нет. Или, да.
Я влюбился в Гену. Я уже съездил к нему в Киев. Мда.
- ....
- Что ты там дышишь?
- А что мне теперь, не дышать?
Жалко, Витя, ты так легко всё разрушил. Не волнуйся, вешаться из-за тебя я не буду. Не такой уж ты ален делон, чтобы из-за тебя вешаться.
- Прости меня, пожалуйста, что так получилось. Нельзя, малыш, спланировать жизнь, это выше нас. Может, если бы мы не поехали в Крым, всё было бы по-другому.
- Нет, Вить, я думаю, дело не в этом, а просто я слишком легко тебе дался, тебе стало скучно.
- Может, и так.
- А он тебя любит?
- Кто? Гена? Вряд ли. Зато я вляпался по-настоящему. Ты простил меня, Валёныш? Мы останемся друзьями?
- Какая тебе разница?

2007 г.

Иллюстрация Сергей Совков.

18 СЕНТЯБРЯ 2016 ВИТЯ БРЕВИС

Ссылка:

Смотрите также

#ВОЗРАСТ, #ЗНАКОМСТВА, #ИЗМЕНА, #ОДИНОЧЕСТВО, #ОТНОШЕНИЯ

Как с возрастом сохранять тонус мышц

Почти все с возрастом усыхают. Пожилые люди испытывают больше трудностей с наращиванием мышечной массы, чем дети и подростки.

Что такое одиночество? И когда оно может быть полезно?

Почему страх одиночества делает нас удобными для общества и когда полезно побыть наедине с самими собой.

Для счастья романтические отношения необязательны

Удивительно, но в 2023 году кому-то приходится объяснять: все мы разные. Кому-то нравится быть в романтических отношениях, а кто-то ценит возможность жить без них.