КВИР - Этюды

Этюды

Любить натуралов - тяжелый крест, скажу я вам; но, несомненно, крест еще более тяжелый ложится на твои хрупкие плечи, если натурал вдруг влюбился в тебя!

13 октября, пятница

- Еще одна ласточка - и мы в небе!
Я смеялся, как придурок, плакал, как новорожденный... Мне было ВЕСЕЛО! Упорно пытался кидать понты, типа ситуация в полном порядке, alles gut, так сказать, и я ни капельки не пьяный, - да только понты получались крайне паршивыми, и Макс вовсе не разделял моего веселого настроения: "Alles Kaputt!" - думал он, истинно говорю, - особенно когда я стал петь: "What’s my name, baby?! What’s my name?!"
Неожиданно ночной Киев нырнул во тьму - тяжелую, липкую и очень подозрительную. Стало тошнить... Макс вздохнул с облегчением, когда до него дошло, что я, наконец, заткнулся; если честно - он хороший парень, и досталось ему от меня, поверьте, аж свыше крыши...
- Еще одна ласточка - и мы в е...ном небе! - не шло у меня из головы. - Нет уж, увольте - долго я так не продержусь...
Тьма хватала меня своими тонкими пальцами, рылась в моей башке, словно надеясь найти там что-нибудь интересное (ни фига у нее не получилось бы, потому как в черепушке у меня пусто и гуляет ветер), аккуратно закрывала мне глаза и нежно шептала на ухо: "СПАТЬ..."; голос - пусть даже я его и не слышал - казался каким-то неискренним, потому как спать совсем не хотелось, но выпитые градусы делали-таки свое грязное дело, и глазоньки мои потихоньку закрывались...
Внутри у меня словно гремел большущий маятник. С каждым его движением влево (не знаю, почему именно влево, - он с равным успехом мог двигаться и вправо) мутная, плывучая гадость во мне поднималась кверху. Когда же маятник двигался в обратном направлении - то есть, как мы решили, вправо - отступала. Такой цикл развеселил меня еще больше (как будто катаешься на американских горках - вверх-вниз, вверх-вниз) - но блевать из окна несущегося по ночной столице автомобиля как-то не хотелось...
Я чувствовал себя очень спокойно и уютно - так, что поначалу даже испугался: все, хана! Вспомнил, что имею при себе солнцезащитные очки, и удивился: зачем они мне? - На улице же, поди, глубокая ночь...
И вдруг я осознал, что таинственное погружение в скользкие объятия темноты успешно завершилось, и я вынырнул из них, как дельфин из океана, - легко и грациозно, без лишней суеты; на какое-то мгновение город ослепил меня неоновыми огнями (отнюдь недружелюбно, замечу), и - снова погружение во тьму...
- Еще одна ласточка...
То ли я сказал эти слова вслух, то ли подумал про себя, но Макс тихонько заметил:
- Потерпи, приятель, мы уже почти приехали...

Пока мы с Максом катались по ночным киевским улицам, я глядел на мокрое от дождя шоссе и думал: на что похожа реальность? Интересный вопросик, не правда ли? - Шоссе казалось таким добрым и ласковым, что я сутки напролет кружил бы по городскому проспекту на авто, ни о чем не думая, ничего не чувствуя и не ощущая, - как в вакууме... (Своего авто у меня, правда, нет, но это не беда - попрошу у Макса: он никогда ни в чем мне не отказывает).
Любить и не попадать в зависимость? Хм, забавненько...
Я пришел к выводу: реальность похожа на такую себе ядовитую змеюку - время от времени она сбрасывает старую кожу и обновляется в новой; сравнение может показаться мрачноватым, согласен, - но я твердо решил, что уже завтра моя "змеюка" сменит старую кожу на новую: больше не будет зависимости, не будет любви и нежности, не будет слез...
А потом - я пытался вспомнить: действительно ли мы с Максом целовались на берегу реки? - Я все время спрашивал его об этом, и он терпеливо отвечал:
- Да, было дело...
<...>
Дайвинг во тьме, ядовитые змеи, холодная постель, где я буду спать сам, и тихий голос Макса:
- Я посижу немного, пока ты заснешь, а потом поеду...
Должно быть, он обращался к самому себе, потому как я его уже не слышал...

Его девушку зовут Аня.
Аня парится из-за того, что в последнее время они с Максом очень редко видятся - т. е. вообще почти не видятся. Дело в том, что Макс живет в Киеве, работает в Киеве, зарабатывает в Киеве неплохие бабки, ни в чем себе не отказывает, гуляет как захочется (и, главное, с кем захочется), развлекается по ночным клубам, стриптиз-барам, всяким там "гей-патиз" и т. д. - одним словом, проводит время в свое удовольствие, как и любой другой нормальный, молодой, здоровый холостяк, с пользой для души и тела, - и, что для Ани обиднее всего, Макса такое положение вещей вполне устраивает... Аня живет в Одессе - и занимается приблизительно тем же; как ни странно, она уверена, что им с Максом суждено быть вместе... Встречаются "возлюбленные" раз в два месяца - либо когда Макс едет в Одессу по делам, либо когда она, от нефиг делать, прет свою обворожительную попку в Киев; а когда между ними сотни километров, Макс из Киева звонит ей в Одессу, и Аня поливает его говном: мол, он там пьянствует, приводит домой своих друзей-дебилов, с телками трахается... (Это она так говорит, и я с ней категорически не согласен, потому как друзья у Макса вполне нормальные, адекватные, сексуальные и вообще офигенные, а трахается он не только с телками - с пацанами тоже, просто она много чего не знает...) Список Аниных претензий можно продолжать до бесконечности - Аня всегда находит, к чему придраться, и придирки ее всегда продуманы до мелочей: она отлично знает, когда и куда надавить, чтобы заставить Макса испытывать чувство вины... Макс молча все выслушивает, потихоньку вздыхает, говорит, что любит ее, кладет трубку и... идет ко мне в постель...
Она - единственная девушка, к которой я питаю столь возвышенные чувства...
Ага, конечно!
Секс у нас с Максом всегда отличный; после - уставшие и довольные, мы выкуриваем одну на двоих сигаретку и совершенно не обременяем свои мысли воспоминаниями о какой-то там Ане... Почему? Да потому что не нужно: у меня есть он, у него - я; Аня вдруг становится третьей лишней: как говорится, двое е...ться, третий - усраться!

***
Чаще всего Аня звонит именно в тот момент, когда я делаю Максу приятно, - и меня это ужасно раздражает: я делаю своему парню минет, парень уже вот-вот готов кончить, когда вдруг эта стерва с необъятными сиськами (навряд ли у меня когда-нибудь вырастут такие же...) нарушает интимную тишину неожиданным звонком и начинает моего (понимаете - МОЕГО!) парня поливать грязью! Вот нахалка! Такое впечатление, будто она задницей чует, что где-то там, на расстоянии сотен километров, этот парень (бедняжка, она ведь уверена, что это - ЕЕ парень...) жестоко ее нае...вает! И с кем?! Не с какой-нибудь сексапильной femme fatale, а с ПАЦАНОМ - мелким, худым, почти дистрофичным гомиком! Правда, у меня красивая задница, и минет я делаю лучше всех - потому и наяриваю, что есть сил, вдоль его члена, пока на другом конце провода Аня опускает Макса по полной программе... Макс такие мои выходки воспринимает всегда очень болезненно (это ж п...ец какая бесстыдная измена!), а мне оно только в кайф: пусть видит, какой я классный, и делает выводы...

13 ноября, понедельник

- Обладание - сродни рабству! "Принадлежание", таким образом, является неким освобождением от рабства...
Это - Игорь. Мы расположились у меня на кухне и выпиваем. Звонит телефон.
- Алло?! - Тишина. - Кто это?! - Снова тишина.
Потом:
- Это я - любви твоей печаль!
Макс!
Господи, что ему нужно?!
- Как дела? - спрашивает он.
- Еще не родила, - отвечаю я.
Мы молчим.
- Я умираю! Надеюсь, ты тоже умираешь, - говорит он, наконец.
Я не знаю, что ответить, - смысл его слов доходит до меня не сразу. Потом - я понимаю, в чем дело: две недели назад я дал себе слово, что с Максом покончено; как бы банально это ни звучало, но я решил, что в моей жизни для него места больше нет. Макс не стал меня переубеждать (как говорится, this is the end, my beautiful friend), и мне было почти легко - я ни о чем не жалел, - но опыт прежних отношений с парнями подсказывал, что это было временно: первый звонок за две недели - и я чувствую, что мне в очередной раз придется нарушить обещание...
Он жалеет... Значит... Значит ли это что-нибудь? Или он просто поддался временной слабости?
Я начинаю бороться в мыслях с самим собой. Реальность становится нереальной и ускользает куда-то в темноту. Я говорю "да" в ответ на вопрос, которого даже не слышу. Какая-то часть меня (какая-то темная часть меня) подсказывает: "Ты не в силах отказать ему! Какая разница, о чем он просит?" - Что ж, возможно, так и есть; в любом случае, я уже нарушил обещание...
- Я еду к тебе! - заявляет Макс. Он дает отбой, и я не успеваю сказать ни слова; но зачем? - Я ведь уже сказал все, что он хотел услышать...
Я рассказываю обо всем Игорю. Он понимает. Успокаивает меня:
- Если ты нарушаешь обещание, данное самому себе, но при этом никто, кроме тебя, не страдает - твоя совесть чиста...
Игорь уходит. Целует меня на прощание. Я хочу попросить его остаться, чтобы Макс не строил в отношении меня напрасных иллюзий, - но я не могу сделать этого: я снова буду с Максом - только уже не он, а я буду строить иллюзии, и мне этого не избежать...
Через полчаса появляется Макс. Он вдрызг пьяный и с трудом держится на ногах. С порога начинает жаловаться:
- Мне так одиноко... Аня сказала, что я ей надоел... Она уходит к другому...
Меня совершенно не вдохновляет мысль о том, что остаток ночи придется провести, выслушивая его откровения об Ане, - меня коробит, когда он упоминает о ней при мне! (Почему я не рассказываю ему о своих любовниках?!)
Короче, я смиренно все выслушиваю; правда, монолог надолго не затягивается: через полчаса, несчастный и обиженный на весь белый свет, Макс лезет ко мне целоваться. Потом - просит сделать ему минет:
- Мне просто нужно немного тепла и нежности, - шепчет он.
Я берусь за дело - у Макса не стоит; я стараюсь - но это не помогает; я стараюсь с удвоенной силой - но понимаю, что только попусту трачу время...
Макс говорит, что, должно быть, слишком много выпил, а еще - признается, что такое с ним впервые.
- Все когда-то бывает впервые, - говорю я. - В конце концов, ты же не секс-машина...
Макс мрачнеет: мой комментарий ему явно не по душе...
Я не хочу быть в списке тех, кто его обидел, - но понимаю, что рано или поздно все равно попаду туда...
Мы молча выкуриваем по сигарете. Макс изучает потолок - он смущен и пытается на меня не смотреть.
- Давай, что ли, поужинаем?
Довольный тем, что у меня, наконец, появился шанс прекратить этот цирк, я отправляюсь на кухню. Сооружаю несколько бутербродов, готовлю кофе... После ужина неплохо бы поговорить с Максом и деликатно намекнуть, что ему лучше поехать домой, но, в очередной раз наступая на одни и те же грабли, я решаю никому ни на что не намекать - пусть все остается, как есть: в конце концов, Макс приехал на машине, и снова садиться за руль в таком состоянии ему не следует...
(И все-таки мне интересно: приезд в "состоянии нестояния" был тонким расчетом?)
Вернувшись в комнату с бутербродами и кофе, обнаруживаю Макса, мирно спящего в моей постели. Он сейчас похож на ребенка - такой забавный... Хочется лечь рядом, прижаться к нему и хотя бы раз заснуть вместе с ним, но я этого не делаю - ложусь на диване в соседней комнате...
Утром, когда я просыпаюсь, Макса уже нет - он на работе (что ж, так даже лучше)...
Днем он звонит и извиняется за то, что приехал ко мне пьяный; потом - говорит, что скучал по мне и рад, что мы снова вместе...
Мы снова вместе? - Для меня это новость...

13 декабря, среда

Любить натуралов - тяжелый крест, скажу я вам; но, несомненно, крест еще более тяжелый ложится на твои хрупкие плечи, если натурал вдруг влюбился в тебя! Разумеется, он в таком случае - никакой не натурал, - но и геем, согласитесь, его это тоже не делает: скорее - он просто экспериментатор, любитель острых ощущений; как бы там ни было, а ориентация принципиально не меняет сути: ты и твой типа-натурал все равно прилетели сюда с разных планет - вы разные, вы по-разному думаете и чувствуете, по-разному любите; и совершенно не важно, кто из вас гетеро, а кто - гомо...
Макс говорит, что у него совсем нет опыта в отношениях с парнями, потому - я должен почаще проявлять инициативу и вести его за собой... Окей, Акт Проявления Инициативы! Дубль Первый, он же - Последний! (Я ведь с самого начала знал, что ничего хорошего из этого не получится...)
- Привет! - говорю я, стоя на пороге его квартиры и чувствуя себя полнейшим придурком.
Натурал искренне удивлен моим визитом, натурал сомневается... (Блин, они вечно сомневаются и колеблются!)
- О! Это ты... Приветик...
Долгая пауза: натурал явно не намерен изображать гостеприимного хозяина, - а я, между прочим, промок до нитки: зима в этом году выдалась дождливая...
- Ты сам? - спрашиваю.
Еще одна пауза - натурал смущен.
- Да не совсем...
Чувствую, он сейчас действительно "не совсем" - т. е. не включает "мороз", как делает иногда, если нет желания трахаться с мальчиком, - чувствую, в чем дело, и так и хочется спросить: "ОНА - здесь?"
ОНА (с презрением) - это, конечно же, Аня, и мне хочется называть ее именно ОНА (и именно с презрением), но, принимая в расчет "возвышенные чувства" Макса, я сдерживаюсь и решаю вообще ничего не спрашивать - ведь и так все ясно: сегодня он сомневается, сегодня он - гетеро! Сегодня Аня приперлась из Одессы, сегодня у них с Максом секс... (Кстати сказать, из всех моих любовников - бывших и нынешних - только Макс умеет заниматься сексом одновременно не спеша и страстно; разница лишь в том, что с кем-то из нас он занимается сексом, а с кем-то - любовью, но, кажется, сам не всегда различает, где что...)
Короче, у меня (уже в который раз!) намечается масштабный припадок ревности и, как результат, - возникает желание как-нибудь убрать "подругу"; собственно, остаток вечера я провожу не иначе, как разрабатывая план идеального убийства, - а бедненькая Аня тем временем, ничегошеньки не подозревая, целует Макса, чувствует тепло и запах его тела, чувствует в себе его член, его сперму... А когда Макс уже кончил и лежит с традиционной сигареткой во рту - выслушивает его бесконечную, дурацкую болтовню...
Сука!
Аню его болтовня раздражает (в конце концов, мужчина не должен быть многословным, считает она), а мне наоборот - нравится...
Потому что я его люблю...
И она любит...
И она в этом не виновата...
- Ну... Она спит, - шепчет Макс, с опаской оглядываясь туда, где, должно быть, находится спальня. - Пойдем тихонько на кухню - выпьем кофе...
- Не надо... Я просто зашел повидать тебя и сказать, что соскучился...
Натурал - молчит: предложение отклонено (как и полагалось) - ему нечего больше сказать...
- Спокойной ночи, Макс! - говорю я.
- Спокойной ночи! - говорит он.
В этом диалоге чего-то не хватает? Возможно...
Я запросто могу убить их обоих - только это ничего не изменит: как говорится - c’est la vie...

Прошел месяц. От Макса - ни звонков, ни сообщений, ни даже пьяных визитов среди ночи. Ничего. Тишина - и мертвые с косами стоят. Решил парень взяться за голову: завязал с разгульной жизнью, переселился в Одессу, к любимой Анечке (она, конечно же, все простила - простила даже то, о чем навряд ли узнает), и стал воплощением идеального бойфренда; скоро они поженятся - и Макс станет воплощением идеального мужа... А про меня забудет (если не забыл до сих пор): эпизод из прошлого - возможно, значительный эпизод, - который необходимо предать забвению... Что ж, мне от того даже легче стало: я ведь так и не понял - а был ли мальчик?
Я ни о чем не жалею - на этот раз по-настоящему... На свете полно классных парней (хватит всем - и нашим, и вашим), и я почти уверен, что когда-нибудь на дне рождения у подружки, на одной из пресловутых "гей-патиз", в метро или просто на улице встречу-таки ЕГО - того самого! Единственного-неповторимого... Только - когда? Находишь кого-нибудь - и кажется: вот оно! Наконец! Безмятежное счастье! А он, идеальный-во-всех-отношениях парень, любит какую-нибудь Анечку - признается ей в "возвышенных чувствах"... Тебе же лишь изредка предлагает вместе попить пива, посмотреть футбол или взять в рот: в его жизни для тебя места нет и никогда не будет... После него остается лишь пара грязных носков, холодная постель, пустота и перманентное ощущение бесконечного, тотального одиночества, потому как говорить что-то вроде "Я посижу немного, пока ты заснешь..." больше некому...

Фото Kyle Fong

01 ОКТЯБРЯ 2015 АЛЕКСАНДР КИМ

Ссылка:

Смотрите также