КВИР - Без тормозов. Глава 8

Без тормозов. Глава 8

Дождавшись, пока парень усядется на соседнем сидении, Авдеев долго всматривался в него. Его взгляд был тяжелее и мрачнее, чем у Митина, однако нрав - наоборот был легче и веселее.

- Ты либо перестаешь быть такой сукой, Митин, либо твоё полное имя, вместе с моим, оказывается в аккурат возле этой надписи. Всё ясно? Я больше не буду играть по твоим правилам. Либо ты впускаешь меня обратно в своё сердце, либо мы оба начинаем страдать от агрессии социума.

Макс был вечным балагуром, даже якобы повзрослев, но всегда мог выслушать и дать совет. Зная, что порой они всё-таки помогают.

- Выкладывай, что у вас случилось, - потребовал он, хотя уже знал о ситуации с другой стороны, упираясь руками в руль. Время было позднее, так что не совсем удачная парковка не должна была кому-то помешать. Тем временем Женя рассказывал.
- Всё с вами ясно, два влюбленных идиота, - махнул он рукой. Что бы там Руслан себе ни надумал, Макс не мог позволить ему снова жить несчастно и пусто. Нужно было что-то делать.

- Послушай, мальчик, всё не так однозначно, как тебе кажется. Руслан тебя любит и это факт. Просто он у нас слишком правильный. Эта дурья башка считает, что без него ты сможешь отучиться не только в школе, но и в приличном универе. А там уже нормальная работа в большом городе светит, семья, дом и собака, если повезет. Но я считаю, он ошибается. Ему без тебя плохо, он не знает, куда себя деть и тупо тратит время на пиздострадания.

Возможно, друг по доброте душевной,слегка утрировал. Однако не врал. Он не вынесет, если придется еще раз доставать Митина из петли...

- В общем, Жень, тебе надо че-то с этим делать и поскорее, а то отдалитесь и натворите бед так, что вовек уже не сойдетесь. Ферштейн?
- Еще один немец, - фыркнул парень и попросил у мужчины закурить. Макс курил сигареты хорошего качества, не то, что Женька. Разобравшись с зажигалкой и сделав пару затяжек, Кунаев вздохнул.

- Да никуда я не денусь от него... Сейчас с девчонкой был, но не смог... Не то, чтобы не возбудился, но вяло очень и... просто не захотел. Херня прям какая-то... От его голоса возбуждаюсь за пару секунд, а от красивого женского тела едва-едва. Да и еще к нему какая-та курва цеплялась всю неделю. Не рассказывал? Странно. Я думал у них там уже вовсю...

Парень снова сделал глубокий вдох и посмотрел на время, что виднелось на панели магнитолы.
- Макс, тут магазин в конце района есть, подкинешь? Надо купить кое-что, но денег у меня нет.

Никакого стеснения. Куница поднимает взгляд на мужчину, отмечая, что тот тоже весьма привлекателен. Не будь у него в голове один Руслан и будь он геем до знакомства с директором поближе, то наверняка уцепился бы за фразу Адвеева, тогда на кухне.

Через полчаса Женю высадили возле дома Митина, но парень поспешил к дому напротив. В руке был зажат новенький баллончик с краской, купленный в "супермаркете", где казалось, было всё. Что именно Женя будет делать - он не сказал, но заверил Макса, что сегодня Митин не уйдет на работу, пока не признает Кунаева своим парнем.

Потратив десять минут на то, чтобы добраться на лифте до девятого этажа, Куница направился на крышу, и на это уже ушло больше двух часов. Замок вскрыть не вышло, пришлось просто ломать. А оказавшись наверху, парень написал на стене небольшой пристройки, куда выходили окна учителя, всего два слова: "Ты - особенный".

Спустившись вниз, Кунаев удостоверился, что видно даже снизу, хоть и половину, и набрал номер мужчины, что теперь был просто "Руслан". Ему было плевать, что на часах уже было начало пятого, плевать, что Митин уснул всего недавно, плевать, что ему еще и на работу сегодня. Он добьется своего. Будет идти напролом, как шел всю свою жизнь без деда.

Трубку сняли с третьего раза, и Женя тут же сказал:
- Немедленно выгляни в окно спальни.
Пошел дождь, но Куница спрятался под навесом дома, на котором писал, и закурил, неотрывно смотря на темное окно Руслана, в котором тот должен был появиться. Уже начинало рассветать, так что надпись должна была бросаться в глаза.

Митину пришлось потратить несколько мучительных секунд на то, чтобы осознать, чей голос он слышит в трубке и почему Женя требует его куда-то смотреть. Почему тот вообще звонит ему в такое время и так внезапно? Может, это просто сон? Такой желанный и такой странный...

Задать все эти вопросы вслух он не смог - не до конца еще проснулся, но ноги уже вели его к нужному окну. Проморгавшись, мужчина более-менее пришел в себя, и приоткрыл шторы. В предрассветных сумерках медленно вырисовывалось небо, двор, дом напротив и надпись... Надпись... Какого черта здесь творится?! Руслан быстро вернулся к тумбочке за очками, натягивая их на ходу, и еще раз взглянул за стекло. Не показалось. Но как это? Зачем?!

- Женя, что это вообще значит? Это ты сделал?

В голове пронеслось разом с десятка два разных мыслей, перебивающих друг друга. Он не понимал, почему Кунаев пришел сюда и почему звонит. Разве он не должен был забить на неудавшиеся отношения с ним и строить новые, с той одноклассницей? События последнего вечера тоже давили грузом. Макс был недоволен его выбором, у них был тяжелый разговор, по итогу которого он ложился спать разбитым и опустошенным. И, пожалуй, за эти пару часов многое успело измениться.

- ...и почему ты не дома? Поздно... рано... Короче, не время по улицам шляться!
- Ты либо перестаешь быть такой сукой, Митин, либо твоё полное имя, вместе с моим, оказывается в аккурат возле этой надписи. Всё ясно? Я больше не буду играть по твоим правилам. Либо ты впускаешь меня обратно в своё сердце, либо мы оба начинаем страдать от агрессии социума. И никакой работы для тебя и меня, никакой семьи, никакого покоя. Тебя заклеймят растлителем, меня - жертвой насильника. Будут избивать еще сильнее за то, что я буду Всем говорить, что я гей. А ты уедешь в свою Германию. Как тебе такой конец?

Парень сделал еще несколько затяжек, давая мужчине возможность проснуться и осознать сказанное. Женя еще никогда с ним не был так груб. Да, зло смотрел, мог отмахнуться от помощи, но не говорил тем же тоном, с которым его самого пару недель назад выбрасывали из квартиры.

- Макс мне рассказал, как тебе плохо, - уже мягче продолжил юноша. - И мне плохо. Я не хочу нормальной жизни без тебя... Не будет никакого светлого будущего у Кунаева Евгения. Тебе было мало того, как меня избили? Я еще в школе не сказал, что гей. Тогда драки возобновятся. Ты же не хочешь этого, а у меня... а у меня хватит дурости всё это устроить... Даже без твоего имени...

С каждым словом парень говорил всё тише и спокойнее. Он не хотел вредить своему возлюбленному, и гневная тирада в первые минуты разговора была лишь реакцией на возмущение Немца. Женя сделал еще затяжку и вышел под ливень, чтобы с окна его можно было заметить. Он был единственной движущейся фигурой, так что с пятого этажа был виден прекрасно.

- Я люблю тебя, Руслан. Я хочу быть твоим. И ты - только мой. Если нет...я... Я буду стоять здесь. Пока не сдохну.

Молчание "с той стороны" звучало почти две минуты. Руслан думал. Усердно, споря сам с собой, но отчетливо понимал, что проигрывает бой - он не может без Жени, без него ему плохо и одиноко, а с ним он чувствует себя живым. Что еще тут выбирать? О чем размышлять?

- Поднимайся.

Одно слово и больше ничего. Митин кладет трубку и трет лицо руками, задевая очки. Безумный день до этого и не менее безумное утро сейчас. Он задергивает штору, одевается и идет ставить чайник. Кунаев, конечно же, ради демонстрации выперся под дождь. А, значит, нужно будет дать ему сменную одежду и отогреть. Или вообще засунуть под теплый душ... можно даже принять его вместе с ним. Под эти расслабленные мысли он выставляет на стол чашки и слышит, наконец, звонок в дверь. Идет открывать.

И стоит ему увидеть перед собой промокшего, как мышонка, но такого родного Женю, он срывается и хватает его в свои объятия. Затаскивает в квартиру и запирает дверь, приговаривая: "Дурень, сумасшедший, нас же живьем съедят... Schatz, Ich habe dich so vermisst".

Ему плевать, что парень промок и пропах табаком. Хочется ощущать его в своих руках, прижимать к себе, и знать, что он больше никуда не уйдет. Что Руслан сам больше никуда его не отпустит.

- Пошли, - отпустить всё-таки пришлось. Но только для того, чтобы стащить с него куртку и обувь, и затем утянуть в ванную. - Ты меня точно до сердечного приступа доведешь...
- Значит, умрешь в моих руках, а не в чьих-то еще, - улыбаясь, проговорил Женя, стягивая полностью промокшую одежду. Казалось бы, он стоял не так уж и долго под холодными каплями, но в итоге мокрыми были даже трусы.

- Ich liebe dich, - уже оказавшись в ванной, под теплыми струями душа, парень прижался к учителю, зарываясь носом в его шею. Однажды он сказал эти слова, но был не принят, теперь Женя их повторял: более уверенно, зная, что это правда. Руслан был горячим по сравнению с Кунаевым. Тот замерз, устал, всё еще не ложился спать, но стоя рядом с мужчиной, ощущал себя куда лучше, чем пять или десять часов назад.

- Аленка просила с ней переспать, - прошептал школьник, - но я не смог. Думал только о тебе.
Губы сами потянулись за поцелуем, а получив его, позволили Жене отодвинуться от мужчины. Взяв мыло, парень начал гладить им по грудной клетке учителя, увеличивая радиус, опускаясь неспешно ниже, на живот, затем поднимаясь выше, заставив Митина повернуться к себе спиной. Правая рука передала в левую мыло, а сама опустилась к ягодицам Руслана, поглаживая и их.

- Даже если ты решишь, что больше не хочешь быть со мной, меня уже тяжело будет переделать, - когда Руслан повернулся к нему вновь лицом, парень опустил теперь намыленные руки к его паху, ласково поглаживая плоть и мошонку.

- Я почувствовал, каково это - быть с мужчиной. Пусть у нас не было секса, но от ощущения твоего члена во рту мне сносит крышу. Ты уверен, что хочешь, чтобы здесь, - левая рука избавилась от мыла, вернув его на полку и коснулась губ Жени, - был кто-то другой? Кто-то еще?
Когда член Руслана полностью окреп, парень смыл с него остатки мыла и опустился на колени, заглатывая его на всю длину, которую мог себе позволить.

На этом прелюдии закончились. Женя двигал головой быстро, иногда слишком резко насаживаясь ртом, вспоминая всё, о чем говорил мужчина, о чем учил. Его задачей было заставить Руслана кончить, ощутить настолько сильный оргазм, чтобы ноги едва держали. И ощущение наполненности во рту лишь прибавляли сил. Да, он сумасшедший. И он готов на всё, только чтобы делать утренний минет своему мужчине еще долгие годы. Почему-то даже не было сомнений, что эти чувства всего лишь легкая влюбленность, что вскоре пройдет. Нет, Женя был уверен в ином.

- Du bist ja verrückter... als ich, - выстонал мужчина, хватаясь за ближайшие подходящие поверхности. Выходка - очередная - Кунаева не дала ему времени одуматься, и он поддался, позволяя мальчишке доказывать свою любовь. Это был не единственный из возможных способов, но точно один из самых приятных. Потому как Руслан сдался очень быстро, кончая прямо в горячий рот, и чуть не обрывая шторку для душа.

- И не думай, что сможешь прогулять, - отдышавшись заявил он, и тут же улыбнулся, - даже после такого... Иди сюда.
Подняв Женю с колен, Митин приласкал его рукой, жадно целуя в губы. Хватило пары минут, чтобы юное тело в его руках забилось в оргазме, а после - блаженно обмякло. После такого чуть-чуть шумело в голове, а ноги были ватными. Хотелось лечь и уснуть, но Немец всё-таки помог им обоим вымыться, а затем повел на кухню.

Чайник пришлось греть по новой, а заодно готовить завтрак на двоих. Пожалуй, он даже соскучился по этому... Ровно, как и Аид, что сразу, как увидел Евгения, вскочил ему на ноги, требуя ласки и почесушек. Мужчина наблюдал эту картину с тяжелым сердцем, ведь едва не лишил себя этого своими же руками... Благими намерениями, как говорят, вымощена дорога в ад. И он отчетливо это понял.

- Ты же понимаешь, зачем я то сделал? Не из ненависти к тебе, а очень даже наоборот. Ты стал мне дорог, и я надеялся, что этим расставанием делаю тебе только лучше... - тема была не простая, однако он поднял её, когда с завтраком было покончено, а за окном сквозь тучи пробивалось бледное солнце. - И... я люблю тебя.

Женя сидел за столом уже из последних сил, несмотря на юный и здоровый организм. С другой стороны, парень полночи прошлялся под дождем, замерз, проголодался, потратил моральные силы на то, чтобы трахнуть одноклассницу, потом, уже потратив физические силы, чтобы сделать надпись и минет. После собственного оргазма, теплого душа и ласковых объятий мужчины тело расслабилось окончательно. Так что сейчас, когда Митин вновь поднял самую неприятную тему для разговора, Женя смотрел в окно за его спиной, купаясь в первых лучах солнца. Наслаждаясь тишиной квартиры, запахом еды, что еще витал вокруг, запахом свежего кофе, сухой и теплой, снова чистой, одеждой и урчанием кота на коленях. В какой-то момент пришло осознание, что не только дьявол кроется в мелочах, а и рай.

- Первое признание из твоих уст... - тихо проговорил Женя, переводя сощуренный взгляд от окна на Руслана. Они "вместе" всего несколько месяцев, но мужчина казался таким родным и единственным. От этого становилось страшно. Разве возможно влюбиться так быстро?

- Я тебе так скажу, Руслан Александрович, - парень был серьёзен, расслаблен, и даже умиротворен, - хоть и прозвучит весьма напыщенно или даже пафосно, но... Если надумаешь меня выбросить из своей жизни, лучше убей. Я серьезно. Это было слишком больно. Я привык к побоям, к физической боли, но то, что ты мне показал... я не справляюсь. Не вывожу просто. Моральные переживания я заглушал всегда алкоголем и драками, но в этот раз ничего не помогало. А когда напивался, становилось еще хуже... Они ведь, - мысли школьника прыгали от одного факта к другому, вспоминая весь тот хаос, что был две недели, - в школе меня задирать начали не из-за наших отношений. Узнали только Серега с ребятами. Но с ними мы подрались лишь раз тогда. Другие, видя, что я остался один, попытались наехать. Я ведь ради тебя молчал и их игнорировал. Чтобы у тебя проблем не было. А потом ты... такую свинью подложил, вот я драться и начал. Везде я зачинщиком был. Но и это не особо спасало от боли... От твоего холодного взгляда, который я запомню, видимо, на всю жизнь... Так что, лучше убей меня в следующий раз, иначе я сам себя загоню в такую передрягу, из которой уже не выберусь.

Выслушав Женину речь, мужчина только вздохнул в ответ. Угораздило же их так влюбиться, что и не расстанешься теперь - только больнее будет. Размышляя над этим, он приблизился к парню, мягко сгоняя кота, а его самого заставив подняться. Чтобы затем одним резким движением подхватить его под бедра и, прижимая к себе, отнести в спальню.

- Вообще, я говорил, что не позволю тебе прогуливать, но ты уже и так клюешь носом, - Руслану словно и не было тяжело. Он ловко, но аккуратно скинул Женю с себя на постель, нависая сверху. - Что уж лучше ты выспишься здесь, чем на уроках... Толку от тебя там сегодня всё равно не будет.

Удержаться от парочки жарких поцелуев и того, чтобы ощупать Кунаева там, где ему было приятнее всего, не представлялось возможным. Митин потратил добрых десять минут на то, чтобы насладиться реальностью момента. Женя снова здесь, он никуда не уйдет. Больше не нужно бояться за его здоровье и сохранность - он сам проследит за всем этим. И юный возлюбленный будет в полном порядке. Надо будет еще Максу сообщить...

- Не смей больше говорить мне о своей смерти, - последний поцелуй, а следом за ним сразу же крепкий укус в шею и почти что удушающие объятия. - Ты - мой и я никуда тебя не отпущу.
Руслан поднялся. Его лицо выглядело серьезным, но глаза выдавали его с головой, потому что почти светились от счастья.

- Засыпай, а я пойду учить твоих оболтусов-одноклассников...
- Еще слишком рано, чтобы их учить, - парень и сам едва ли верил, что его "сказка" продолжилась, а потому отпускать мужчину совсем не хотел, обхватывая руками за шею и притягивая обратно.
- Давай ты тоже останешься? Ты же мало спал. Давай позвонишь на свою работу и скажешь, что заболел?

Идеи приходили быстро. А объятья становились крепче. Парень даже ногами обхватил Митина за талию, крепко прижимая к себе. Вел себя, словно ребенок.
- Не уходи. Эта школа без тебя денек проживет. А я соскучился, ну?

Но Руслан был непреклонен и спустя несколько минут страстного поцелуя, парню пришлось отпустить учителя выполнять его гражданский долг - учить оболтусов. Сам он уснул еще до того, как Руслан переоделся. Так что день для Кунаева пролетел быстро, в одно мгновение.
Проснулся он уже затемно, и скорее всего из-за скрежета в замочной скважине от ключа. Потирая глаза, юноша выполз из постели и вышел в коридор.
- Я засыпал, ты собирался на работу, проснулся и ты вернулся. Круто... А можно так всё время?

Мягко и счастливо улыбнувшись, Женя подошел к мужчине и обнял его, вдыхая запах одеколона и улицы, после поцеловал и направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. Вскоре они вновь встретились на кухне, и парень опять обнял мужчину, правда, уже со спины.

- У тебя есть что на ужин? Как день прошел? Та новенькая снова цеплялась?
- Ну-ну, разогнался, - тихо рассмеялся Руслан, не отгоняя любовника, и вместе с ним на "прицепе", направился к холодильнику. - День нормально, ужин сейчас соображу из чего-нибудь... А Свету отпугнул историей о большой любви и верности ей. Её грустное лицо тебе, мелкому садисту, точно бы понравилось.

И вот так плавно и незаметно всё вернулось на свои места: одна квартира, они втроем с котом; весело что-то обсуждают, иногда прерываясь на шуточные споры или поцелуи. И у Митина так распирало в груди от всепоглощающего счастья, что порой было трудно дышать. А Женя снова был таким же мягким, нежным и живым, что не налюбуешься... Как он мог себя этого лишить? Пусть даже на несколько недель, которые сейчас и вовсе казались вечностью. Мрачной и тоскливой.

Впрочем, она стоила того, чтобы осознать, какое сокровище ему досталось.

- Жень, скажи, - поужинав, они расположились на диване. Как обычно в обнимку под фильм. Немец прижимал лежащего на нем Кунаева к себе, иногда пальцами перебирая его темные волосы, и думал. Много думал кое о чем конкретном и особенном. - А ты... кхм, willst du mit mir Sex haben?

До этой логической ступени в их отношениях они могли прийти и раньше, но мужчина отпирался, разрешая себе разве что только фантазировать об этом. Снова лишь потому, что он считал, что так делает лучше. Но все его убеждения значительно пошатнулись, когда в его дом и жизнь ворвался Евгений. Он перевернул в нем многое, чаще даже в лучшую сторону, потому Руслан мог, наконец, освободить свое желание.

- Мы могли бы... если бы ты захотел, - продолжил он негромко, - но, если ты еще не готов, я пойму. Мы можем и подождать.

Женя был в легком замешательстве. Одна его часть уже рвалась надрать задницу своему мужчине, другая все еще сомневалась. Приподнявшись, парень заглянул в глаза Руслана, пытаясь сообразить, что он говорил сейчас.

- Иногда твой немецкий меня убивает. Ну не понимаю я его... - простонал почти плаксиво Женя. - Секс? Ты сейчас говорил же про секс, да? Но это глупости какие-то... Ты издеваешься надо мной? Я с начала января зову тебя в постель, чтобы, наконец, заняться сексом! Ну, или не в постель! А теперь ты мне заявляешь, что я могу быть не готов? Scheiße!

Женя взорвался. Он нашарил в темноте пульт рукой и поставил фильм на паузу, попутно вспоминая все матерные слова, что знал на немецком, но таких оказалось мало и парень начал тихо перебирать на русском.

- Митин, тебя в детстве головой не били? Может в юности гитарой получал? Ты серьезно? Я ведь тебя столько раз упрашивал! А ты меня динамил. А теперь я виноват? Не готов, блять?! Да я всегда готов! Как пионер, нахрен!

И чтобы доказать свои слова, Женя сел на мужчину и начал стаскивать с себя свой верх, готовый приступить к делу прямо сейчас.

- Я просто не хочу делать что-либо против твоей воли, - мужчина откровенно любовался юношей, бесцеремонно лапая его везде, куда мог достать руками. - К тому же, мне приятно слышать от тебя то, как ты меня хочешь.

И громко рассмеялся, снова наблюдая у Кунаева возмущенное выражение лица. Он был очарователен в своей страсти, так что, Немец едва держался... и всё же, здравый смысл его не покидал. Сегодня до "самого главного" им доходить еще не стоило, но помочь Жене получить новый опыт он вполне мог. Для этого пришлось срочно брать всё в свои руки. Причем, буквально. Он снова сгреб парня в охапку, стискивая его в руках так, чтоб тот и дернуться не мог, и менее чем за минуту оказался в спальне.

- Тут удобнее и есть... всё необходимое, - пояснил он, укладывая возлюбленного на чистые простыни, затем включая торшер возле кровати и открывая тумбу. В верхнем ящике Руслан хранил презервативы и смазку. Он как раз обновил этот "набор", когда они перешли к петтингу, но понадобились они только сейчас. Ну, ничего, всему свое время. Бросив еще не распечатанный тюбик возле старшеклассника, Руслан быстро избавился от одежды. И от своей, и от чужой. Ему самому стало немного душно от прилива крови и легкого пока возбуждения. В голове уже вырисовывались картины того, как Женя будет стонать и извиваться в его руках... Это было слишком горячо и прекрасно, чтобы не сделать сейчас хоть что-нибудь.

- Если будет больно - обязательно говори, не терпи ничего, понял? - прежде чем лечь на него и приступить к ласкам, Митин серьезно сказал это, глядя прямо в глаза. Получив уверенный кивок, он, наконец, отпустил себя.
- Mein guter Junge...

Началось всё с поглаживаний, поцелуев и укусов. Не сильных, но ощутимых - для остроты. Руслан внимательно следил за реакцией парня, разогревая и подготавливая его к тому, что у него было впервые в жизни. Интересно, сильно ли он волнуется?.. Потому что учителю стоило огромных трудов не оставлять на теле слишком явных следов и не переусердствовать, чтобы вдруг не спугнуть Евгения. Хотя... такого еще попробуй испугай. Он не говорил "стоп" даже когда Руслан сжимал зубы и пальцы на его коже гораздо сильнее и совсем не нежно; он подчинялся, и это сводило мужчину с ума. В самом приятном из смыслов этого слова.

Кунаев терял связь с реальностью, когда мужчина кусал или сжимал его сильнее, чем можно было, доставляя боль, но на неё его собственный член отзывался пульсацией. Подумать только, он начинал получать несоизмеримое возбуждение, а ведь нормальный человек уже бы "бежал" от такого учителя. Или нет? Но размышлять на такие темы ему не позволили. Женька был расслаблен, возбужден и чувствовал себя странно. Никогда прежде ему не приходилось лежать на спине с разведенными в сторону ногами и ощущать сверху себя другого человека. Это было намного иначе, чем совместные ласки руками или минет.

- Если ты боишься, - решив подстебнуть учителя, что шел так долго к этой ночи, проговорил парень, - мы можем поменяться местами. Я уверен, тебе понравится. Я умелый.

Срываясь на легкий смех, Женя обнял Руслана за шею, отрывая его губы от своего тела и требуя поцелуя. До последней минуты совсем не верилось, что Митин сделает это.

- Сначала отрасти такой же член как у меня, - коротко хохотнул в ответ Немец, разорвав поцелуй, - а потом поговорим...

Если когда-то он и позволит Кунаеву опробовать себя сзади, то точно не скоро, и не раньше того, как он сам доберется до Жениной задницы. А её он уже активно лапал и сжимал в руках, будто хотел впечатать в ягодицы отпечатки своих пальцев. Устроившись между ног любовника, мужчина облизывал и целовал его бедра и живот. Член же принципиально игнорировал и порой даже с силой прижимал руки парня к постели, чтобы тот не смел себя трогать раньше времени. И, кажется, эта игра в легкое доминирование ему пришлась по душе... Митин и не возражал. Именно в постели он мог продемонстрировать то, что держал в себе на работе и в обычной жизни: свою силу, напор, грубоватость. Тем не менее, реальной боли или увечий нанести он не стремился, и тщательно заботился о том, чтобы Евгений был возбужден и получал максимальное удовольствие.

-...расслабься, mein liebling, не зажимайся.

Спустя множество долгих минут Руслан перешел к чему-то более необычному, - для Жени, конечно, - к фингерингу. Он осторожно растягивал его одним, а после двумя пальцами, целуя и шепча всякие глупости, чтобы отвлечь. Поначалу было нелегко. Неразработанные мышцы поддавались туго, но у Митина было достаточно терпения и опыта, чтобы добиться своего, не навредив Кунаеву, и показать тому прелести стимуляции простаты. Ловя колоссальное моральное удовлетворение от наблюдения за ним.

А Женя ловил удовольствие от ощущения пальцев мужчины в себе. В первые минуты он чувствовал лишь легкую боль, о которой, конечно же молчал, и чувство растяжения мышц, но возбуждение не спадало лишь из-за мыслей в голове. Пальцы Руслана были внутри. Внутри! А сам Женя лежал перед ним весь открытый и готовый ко всему. А уж когда по телу пробежали первые волны легкого удовольствия от нажима на простату, Женька и вовсе тихо простонал, сжимая простынь в руках. Он бы с удовольствием себе подрочил, но они прекрасно оба понимали, что так Кунаев кончит меньше, чем за минуту.

От следующего стона Женя смутился, а подсознание по-доброму назвало его "педик". Нет, он не кричал, как это было в тех нескольких гей-порно, что он смотрел для "расширения мировоззрения", но кажется, начинал понимать, почему парень в тех видео был таким... "отзывчивым" на каждое прикосновение к себе.

Хотелось уже перейти к большему. Парню, с его стремлением всё попробовать, уже не терпелось ощутить, как член Руслана будет растягивать его мышцы вместо пальцев, но мужчина был, как всегда, медлителен.

Женя даже ни разу не задумался, хотя прекрасно знал о размерах любовника, что ощущения будут совсем другими. Что это не два и даже не три пальца, но все было неважно, стоило разгоряченному сознанию вновь подкинуть пару воображаемых сцен с Митиным в активном движении. Привыкнув к двум пальцам, Куница даже начал сам на них насаживаться, но после вступал в игру третий и парнишка вновь затихал, мягко прикусывая губы и стараясь не шевелиться.

Удовольствие, которое получал Руслан (хотя себя он не касался), нельзя было передать словами. Он жадно ловил каждый вздох, стон или движение любовника, на ходу запоминая, как и где нажать, надавить, укусить - и всё для того, чтобы свести Женю с ума. Возможно, тут еще играло желание мужчины сделать Кунаева только своим, и заодно доказать, что ни с кем другим ему не будет так же хорошо, как сейчас, в этот самый момент.

- Ты прекрасен, - шепотом произнес Немец. Его глаза светились в полумраке, словно кошачьи - или это воображение так баловалось? - а на лице была улыбка. Самодовольная и счастливая. Кто ж знал, что этот вечер будет таким приятным для них?

Помучив юношу еще немного, он склонился над ним, вбирая его изнывающий без внимания член в рот. Горячая, влажная глубина вкупе с плавными движениями пальцев внутри могли довести любого. И Женя не стал исключением. Руслан мягко надавил свободной рукой на его бедро, удерживая на месте, и активно облизывал головку, заставляя тело под ним содрогаться. Еще несколько секунд и ему пришлось глотать результат своих действий. Не удержавшись, Митин поцеловал Евгения в губы, даря ему его же вкус, и медленно вынул пальцы, чтобы не причинить боли чувствительному телу.

- Ну как? - спросил он после того, как они немного отдышались, и мальчишка смог хотя бы сфокусировать на нем взгляд.
- Unglaublich... - Прохрипел парень, смотря в потолок. Тело было расслабленное и легкое, словно пушинка, что парила в облаках нирваны. На лице виднелась непроизвольная счастливая улыбка. Женя не сомневался, что его взрослый любовник настолько искусен в вопросах любви, но совсем не ожидал такого блаженства и "улета".

- И ты хотел меня этого лишить? Жестокий...- парень повернулся на бок и прижался к Руслану, почти залезая на него. Носом он уткнулся в его шею, что начинало входить в привычку, но действовало на юношу как успокоительное. Личный сад "Дзен" для Кунаева.

- Но почему пальцами, а не этим? - рука мягко накрыла возбужденную плоть мужчины и сжала крепкий ствол, начиная плавное движение вверх и вниз. Губы сами стали целовать нежную кожу шеи, поднимаясь от ключицы к уху, а затем переходя на губы.

- Рано тебе еще, - Руслан накрыл ладонь парня своей, как бы намекая на взаимность в ласках, но не принуждая. Он достаточно долго игнорировал собственное возбуждение, поэтому сейчас ему хотелось тоже получить разрядку, а потом... Хм, потом ему хотелось только в душ и спать. И чтобы Женя был у него под боком. Вот так было бы просто идеально.

- Не гони коней, у нас всё еще будет, но только тогда, когда ты будешь полностью готов, - короткий поцелуй в губы, затем в нос и лоб, - а решать это мне. Так что ты просто потерпишь, хорошо?

Немец улыбался и по нему было видно, что спорить не имеет никакого смысла. Он сделает всё так, как задумал. А, если Кунаев и попытается препятствовать - у него хватит сил его утихомирить, ну и убедить.

- Охренеть, - парень понял по взгляду мужчины сразу, что спорить бессмысленно, но не смог удержаться от комментариев. Поцелуи переросли в мягкие укусы, а сам Женя начал спускаться ниже.

- Я знаю, чем займусь после школы. К черту универы. Я буду писать книгу. Знаешь, как назову? "Мой учитель - садист". Буду писать мемуары, - на последнем слове парень ощутимо укусил Руслана чуть ниже ребер. - История о том, как мой учитель немецкого соблазнил меня, а потом динамил три месяца, обучая лишь минету.

Оказавшись у паха мужчины, парень с жадностью заглотил возбужденный орган, принимаясь его ласкать изо всех сил. Он делал всё "хорошо", но лишь потому, что стремился сделать еще "лучше". Больше, качественнее. Едва ли не сходя с ума, он вбирал член глубже обычного, или же резко прерывался, ловко подлавливая момент, когда Митин готов был излиться, тем самым обламывая ему весь приход волны оргазма. В такие минуты Женя переключался либо на мошонку, втягивая её в себя одними губами, пока всё до основания не оказывалось во рту. Там за дело принимался кончик языка, медленно выводя узоры на кожице. Или же Женин язык обводил каждую венку на стволе члена, не заглатывая его обратно, пока момент разрядки для Руслана не отступит.

Это была своего рода маленькая месть. Сладкая, тягучая месть, которой юноша упивался, научившись пользоваться новыми инструментами давления на своего любовника. Он наблюдал за мужчиной, за его реакцией, вслушивался в сдавленные стоны и раз за разом обрывал любую возможность излиться. Даже попытки Руслана всё контролировать тут же были пресечены недавним способом, которым Евгению запрещено было трогать собственный член. Куница быстро учился.

Сжалился он над своим возлюбленным лишь спустя долгое время, когда у самого устала челюсть, а сознание, довольное местью и выдуманной пыткой, позволило довести Руслана до яркого оргазма. И маленькая награда ждала мужчину в конце, когда он, уже излившись, пребывая в особенном состоянии, и был чувствителен сверх меры. Тогда Женя, всё еще не выпуская член изо рта, продолжил посасывать его. Ласково, с осторожностью, высасывая остатки капель, заставляя тело под собой вздрагивать от каждого прикосновения языка. Игра на грани фола. Ощущение легкой боли, если перестараться, и внеземного удовольствия. И лишь когда Руслан уже был без сил даже реагировать на это, Женя удовлетворенно улыбнулся, приподнимаясь. Пытка прошла успешно.

Комментарий к Глава 8:
Schatz, Ich habe dich so vermisst - Любимый, я так по тебе скучал.
Ich liebe dich - Я люблю тебя.
Du bist ja verrückter... als ich - Ты безумнее...чем я.
willst du mit mir Sex haben - Хочешь заняться со мной сексом.
Mein guter Jungе - Мой хороший мальчик.
mein liebling - мой любимый.
Unglaublich - Невероятно.

В соавторстве с Noda. Продолжение ровно через неделю.

31 ОКТЯБРЯ 2020 ALEX WEIN

Ссылка:

Смотрите также

#ШКОЛА

Томми Дорфман экранизирует популярный комикс о лесбийской любви

Джонатан Бейли: "Быть геем в деревне - испытание с самого детства..."

Стив Мартин гордится запретом своего романа "Продавщица" во Флориде

Лейтенант-депутат Милонов "прекрасно знает", что с ним сделают в украинском плену

86 учеников гимназии в Сургуте подписали письмо в поддержку учителя, уволившегося после обвинений в "ЛГБТ-пропаганде"

"ЛГБТ-пропаганда" внешним видом: в Сургуте из школы вынудили уйти талантливого учителя математики

Власти решают, штрафовать или сажать подростков, показавших победу геев над натуралами