КВИР - Без тормозов. Глава 6

Без тормозов. Глава 6

Холодный ветер хлестал лицо одиннадцатиклассника не хуже любых пощечин. Снегом замело все дороги и тротуары, от чего идти становилось сложнее. Но он словно и не замечал, как ноги проваливались по колено в сугробы.

Сейчас, прокручивая произошедшее в спальне, парень замечал то, на что вначале не обратил внимание. Его обнимали крепко, сильно, прижимали к себе, а после отпустили, словно испугавшись.

Уход Митина был похож на звонкую пощечину, после которой в голове зашумело сильнее, а лицо всё пылало, как облитое кипятком. Возбуждение уступило место стыду. Конечно, такой реакции стоило ожидать, но почему-то Женя даже её не рассматривал, не думал, что так произойдет. Он же чувствовал этот напор. Ощущал желание мужчины, но... Видимо в Руслане и правда, было больше "морали", чем алкоголя. Этого подросток не ожидал. Соответственно и оставаться больше там не хотел. Он злился на себя, за глупость и наивность, злился на Руслана, за его "правильность", даже на Макса, что рассказывал ему правду об их молодости.

"Идиот тупой!" - ругался юноша сам на себя. Он спутал прошлое с настоящим и теперь вообще представлял с трудом, как посмотрит Немцу в глаза. И уж тем более сейчас и речи не было о том, чтобы оставаться в его постели. Горячая кровь либо заставила его выяснять отношения, либо толкнула на новую попытку, что, явно, закончилось бы плачевно и ссорой.

Телефон показывал час ночи. Фонари сиротливо освещали маленькие клочки улицы, передавая состояние души Куницы. Он шел прямо, пока не замерз, пока не перестал сердиться на себя и на учителя, пока не остыл в душе, а после начал включать голову.

Возвращаться к директору было глупо. Нет, это сделать придется, чтобы вернуть запасные ключи, которые он взял из ключницы, но явно не сегодня, не сейчас. Оставался лишь один вариант - собственный дом.

Там, кажется, его отсутствие даже не замечали. Разувшись, Женя прошелся по комнатам, застав их, как всегда, в идеальной чистоте, а мать - мирно спящую в своей кровати. Парень так и не мог понять, как в ней всё это вмещалось - любовь к чистоте и готовке и слепота к обстановке, в которой они жили.

Грязные от времени обои, мебель, доставшаяся от деда, даже входная дверь была простой, деревянной, обитой обшарпанным дерматином, как было популярно много десятков лет назад.

За один миг к горлу подступил удушливый ком, и Женя сделал тяжелый глубокий вдох, возвращаясь в свою комнату. Он попытался вспомнить, была ли его мать хоть когда-то "нормальной"? Такой, как у Сереги или Саши? Чтобы ждала ребенка со школы, или готовила завтрак ему, для него, а не кивала на остатки после трапезы отца, словно на объедки? Или, чтобы играла с ним? Делала домашнее задание? Всё это выполнял лишь дедушка. Женя был уверен, если бы он не умер, то сейчас всё было бы иначе. Всё.

Он бы не терпел побои от отца. Да Кунаева даже и близко бы не подпустили к этим дверям! Не смотрел бы на эти мерзкие лица родителей. Наверное, он был бы отличником или хотя бы хорошистом. У него был бы телефон и старенький, но свой, компьютер. Была бы новая кровать, а не эта, с простой сеткой и сломанной ножкой, которую теперь подпирали книги. Он бы делал домашнюю работу каждый день и... и не оказался бы у Митина в доме, слушая его голос, его игру, смотря заворожено на его лицо и пальцы...

Снова шумно вдохнув воздух, парень закрыл глаза, садясь на кровать, а после вспомнил про телефон, стоявший на беззвучном режиме. На дисплее уже были пропущенные звонки. Номер был не знакомым, но Куница догадывался, кто мог звонить в начале третьего утра. В конце концов, его номер давно был в электронном ящике данных родной школы, а у директора к нему был свободный доступ. Чего удивлять?

Перезванивать не хотелось, но вскоре и не потребовалось, так как дисплей вновь зажегся и Кунаев "снял трубку", услышав голос Митина.

- Алло? Женя? Это Руслан Александрович! - выпалил мужчина, стоило с той стороны поднять трубку. Он так волновался за парня, что даже не подумал, как глупо прозвучало подобное приветствие. - Ты куда делся посреди ночи? Возвращайся скорее или скажи, откуда тебя забрать. Я у Макса машину возьму...

Митин, всё время, что пытался дозвониться до Кунаева, не находил себе места. Он нервно шагал от одного угла комнаты до другого, коря себя за такую беспечность и слепоту. Нужно было остаться с парнем, всё ему объяснить, а не бросать вот так одного...

Парень смотрел в одну точку в темной комнате, немного успокоившись, и даже не думал, что его голос прозвучит так холодно и отстранено.

- Руслан Александрович, ложитесь спать. Я дома уже. Ваши ключи занесу потом. Спокойной ночи.

Сбросив вызов, Кунаев выключил телефон, хотя понимал, Митин больше не позвонит. Он все прекрасно слышал и набирать повторно номер ученика, чтобы забрать его к себе, не будет. Он только учитель. А Женя только ученик. И ничего более. А волнение... Волнение было бы у любого адекватного и ответственного взрослого, у которого несовершеннолетний ушел бы из-под носа посреди ночи. Митин был очень ответственным, это точно.

Митин просто опешил. Он еще пару минут стоял на одном месте, глядя на погасший экран смартфона. Ушел. Вот так просто взял и ушел, вернулся домой, потому что его идиот учитель практически его домогался. Как Руслан вообще мог так сглупить! По телу снова прошла дрожь. Мог, мог, когда под тобой такое красивое тело, которое хочет тебя в ответ...

Но разве дело только в этом? Вряд ли. Руслану нравился Евгений не только оболочкой, но и душой; его чутким и ранимым нутром, которое он успел увидеть в дни, проведенные вместе. Лишь бы не испортить парню жизнь этой ночью.

- Срань, - выдохнул мужчина, ложась обратно в постель. Сон уже не шел, а мысли витали вокруг одной и той же темы. Хотелось вернуть Женю и еще раз перед ним извиниться, ну или Максу вломить - тоже хорошо. Но Руслан остался на одном месте и даже не заметил, как заснул.

Куница лег спать прямо в одежде, не раздеваясь и не забираясь под тонкое одеяло. Когда-то оно было толще, но за десятки лет сбилось и потеряло в объеме. Не то, что у Немца в постели. Повезло еще, что в этой квартире, несмотря на простые деревянные окна со щелями, зимой топили очень сильно, так что порой комфортно было даже в одной футболке.

Как же сильно различались их жизни. Как тяжело было возвращаться в свой мир после того, как увидел совершенно другую жизнь. В какой-то момент Женя даже пожелал себе смерти, ощущая сдавленность в сердце, когда проснулся и увидел всё то же самое, что наблюдал последние десять лет. Неделя у Митина казалась прекрасным сном, который теперь лишь щекотал послевкусием.

Снова вспомнились попытки поцелуя, страсть, с которой мужчина ответил. Только сейчас Куница понял, что его и не признали вначале, скорее всего. В другой комнате спал лучший друг мужчины, которого Митин, наверное, и представлял, когда целовал. Они же всю молодость трахались, так почему у Руслана не могут быть к нему чувства и желание повторить всё?

О таком было тяжело думать, но на то он и Кунаев, чтобы смотреть правде в глаза, какой бы мерзкой она не была. Да. Наверняка так всё и было. Сейчас, прокручивая произошедшее в спальне, парень замечал то, на что вначале не обратил внимание. Его обнимали крепко, сильно, прижимали к себе, а после отпустили, словно испугавшись. Словно сознание вернуло директора в реальность, намекая, что снизу лежит не Макс, а Женя.

С трудом подавив желание блевать, парень встал и поплелся в ванную, где уже брился отец. Замечательно. Только его и не хватало.

- Ты же вроде съебался в свой Египет?
И судя по загару, уже вернулся.
- Смотри с кем разговариваешь, щенок! - рявкнул мужчина и захлопнул дверь перед самым носом парня, решая не ввязываться в драку, пока "опаска" была у самой шеи. Женя даже подумал, что за убийство дают не так уж и много. Особенно если нарваться на драку, получить как в прошлый раз. Тогда и по смягчающим обстоятельствам можно пойти...

Зайдя на кухню, юноша не обнаружил для себя ничего съедобного. Конечно, дело было не в том, что он воротил носом, а потому, что к "обеду для отца" ему даже прикоснуться не дали. Невольно вспомнился вчерашний ужин и макароны Макса. Он бы сейчас за них и душу отдал бы. Или плов Руслана. Или...

Мечтать дальше не получилось, ибо вышел Кунаев-старший и, отпихнув парня с прохода, сел за стол. Ванная, совмещенная с туалетом, освободилась, так что Женя поспешил туда. Не драться же, когда мочевой пузырь полон.

Вернувшись в комнату, парень включил телефон и обнаружил, что на часах уже 11:30, а пропущенных, как и ожидалось, нет. Одевшись, он вышел на улицу и закурил, уходя к трубам теплотрассы. Нужно было вернуть ключи, но ноги отказывались идти к дому директора. Благо к третьей сигарете позвонил вернувшийся Серега. Теперь можно было и отогреться, и поесть и нажраться дешевого пива, чтобы не думать об учителе и о своём дебильном поведении.

Так он "прятался" два дня, но в конечном итоге, приведя себя в порядок насколько это было возможно, всё же вернулся к квартире Митина. Как только ему открыли дверь, парень тихо поздоровался, стараясь не смотреть на мужчину. Протянул ему запасные ключи, а сам снял рюкзак, немного приоткрывая его.
- Там в ванной моя зубная щетка осталась. Подадите?

Руслан ответил не сразу. Он пару минут молча смотрел на Кунаева, не понимая до конца, что чувствует. В ту ночь, когда парень сбежал, он не хило стрессанул, а на утро получил нагоняй от Макса, что "спугнул пацана своей нерешительностью". Аргументы про несовершеннолетие, этику и моральные нормы отвергались Авдеевым полностью. Если двоим хорошо, он считал, значит, так оно и должно быть. Они почти поругались, но вовремя остановились, не тратя на это силы и нервы. И уже уходя, друг посоветовал просто поговорить с Женей о случившемся, расставив все точки над і.

На это Митин и пытался настроиться сейчас.

- Зайди, нам нужно поговорить, - безапелляционно заявил он, отходя чуть в сторону, чтобы Евгений мог пройти. Мог бы даже втащить его за рукав, чтобы соседи не слушали их разборки или выдать что-то вроде того, что не отдаст эту дурацкую щетку без разговора, но Женя всё же прошел в квартиру. Руслан выдохнул и позвал его с собой на кухню. Несколько минут неловкой тишины прерывались только звяканьем посуды и кипением чайника. Мужчина приготовил им чай и, сев за стол напротив гостя, шумно вздохнул. Нужно начать этот разговор. Чем быстрее он всё выскажет, тем скорее ему станет легче. Хотя, кто знает, насколько верным было то, в чем он собирался сознаться...

- Послушай, я должен извиниться, - слова давались с трудом, но он держал себя в руках, - за то, что тогда случилось. Я выпил и позволил себе лишнего... Ты не должен был видеть меня таким и, конечно, меня это мало оправдывает.

Кунаев, казалось, особо не реагировал, но директор знал, что это напускное. По крайней мере, в этой квартире у него часто всё было на лбу написано. Или он сам так сильно волновался, что не видел очевидного?..

- Я поддался эмоциям, чего не должен был делать. И не имел права тебя... трогать. Поэтому, надеюсь, ты не в обиде, но если... захочешь заявить - я пойму.

Немец выглядел уже слегка потерянным. Сказанное вроде было тем, что нужно, но звучало далеко не так складно, как в его голове, словно слова, выходили из него совершенно неверные. И почему-то в своих переживаниях, что переступил черту, он совсем забывал о словах Жени, сказанных тогда, в постели. Видимо, потому и считал себя виноватым во всех грехах. Будто он тут злостный растлитель, а Евгений - невинная жертва. Впрочем, именно так на него и посмотрит социум, если всё вскроется. А портить судьбу своему ученику было последним, чего он хотел.

Женя сидел молча, угрюмо смотря в одну точку под столом. Даже Аид, что крутился возле его ног, не смог на сей раз пробиться сквозь защиту парня, что вновь к нему вернулась. С каждым словом Митина школьник словно темнел на глазах. А потом, когда мужчина замолчал, парень просто встал из-за стола и направился в ванную, чтобы забрать щетку. Рюкзак всё время был в его руках, от чего предмет личной гигиены быстро оказался внутри. Послышался звук молнии закрывающегося рюкзака. А затем тишина.

Парень злился. Он стоял посреди комнаты и едва ли не рычал. Хотелось врезать директору в челюсть так сильно, как умел, чтобы заставить его говорить... нет, показать правду. Чтобы заставить снять с себя маску и стать на миг тем настоящим, которого видел за гитарой Кунаев, который тогда его так сладостно целовал, крепко сжимая в руках.

Выйдя из ванной, он встретился взглядом с Митиным, что, кажется, подорвался следом за учеником сразу же, как тот встал и теперь молча за ним наблюдал. Евгений сжал кулаки, злобно смотря Руслану в глаза. Если бы тот не пытался прикрыться учебной этикой, взрослыми страхами, а говорил правду...

- И чего вы от меня ждете, мм? - злобно прорычал подросток, делая шаг навстречу учителю. В этом небольшом коридоре и без того было немного места, отчего Кунаев оказался весьма близко к Немцу.

- Заяву? Это вас беспокоит? Ну не волнуйтесь, как-то не комильфо писать перед ментами фразу, что я поцеловал учителя, который теперь стыдится своих действий. Руслан Александрович, а может скажете правду, мм? - парень сделал ещё шаг ближе, почти прижав Митина к стене, а сам к нему.

- Вы кого представляли? Это был Макс? Вы его целовали? Или кто-то из других "друзей"? Вы же не сразу поняли, что это был "я", да?

Мужчина молчал и Кунаев сжал зубы, резко отодвигаясь от директора, чтобы выйти к входным дверям и обуться. Руслан, не задумываясь, снова двинулся за Женей следом. Сократив расстояние между ними за секунды, он крепко - сказались годы тренировок - перехватил юношу поперек груди, потянув на себя. Затем еще несколько секунд на сопротивление. Рюкзак падает из рук старшеклассника с громким шлепком на пол, а Немец прижимает его руки к телу, сильно, так, чтобы точно не вырвался.

Кунаев был прижат спиной к его торсу, и мужчина с трудом подавил желание вжать теперь уже этого мелкого наглеца к стенке. Да-а, когда дело касалось отношений и интимных его сторон, он проявлял огромную, сдерживаемую большую часть времени, страсть. А хулиган только и делал, что нарывался на неё, даже не подозревая, на что себя бездумно обрекает.

- Успокоился? - дыхание обожгло Евгению шею, и тот еще раз дернулся. Он вообще почти не прекращал извиваться, как уж, и пинаться. Но учитель-то сильнее. Митин не отпускал его, ощущая даже легкое возбуждение от этой сцены, но вовремя сказал себе "стоп". У них из-за подобных вот желаний и начались все эти проблемы.

- А теперь слушай сюда: заявления меня твои не пугают. Если бы я заслужил - ответил бы тогда по полной. Меня пугает другое - что я мог навредить тебе. Ты уже стал закрываться! - Он вздохнул, наклоняя голову еще чуть ближе к Жене, и говорил уже практически ему в самое ухо. Негромко, но вкрадчиво, без тени лжи или притворства. - Ты был так весел все эти дни, был активным и почти не грустил. Да я бы всё отдал, чтобы и дальше видеть тебя таким...

Он чувствовал, что наружу рвется что-то большее, чем он изначально планировал сказать, но, черт возьми, куда уже отступать?! Этот чертенок видел его насквозь, ощущал, что ему чего-то не договаривают.

- Ich mag dich auch, и я не знаю, что с собой делать, ведь так нельзя. Ты младше, еще и учишься в моей школе, в классе, который я сам же веду... Это неправильно! И в ту ночь мне казалось, что это сон. Сон, в котором я могу делать всё: целовать, трогать так, как хочется и даже... Но я смог остановиться, потому что ты бы потом пожалел. А испытывать этого я тебе ни за что не пожелаю.

Женя тяжело дышал, переваривая слова учителя. Он и сам готов был возбудиться. Черт! Да он почти возбудился, пока ощущал эти сильные, крепкие объятья. И хотелось только одного, чтобы Руслан его не отпускал.

- Плевать на школу, плевать на правила, плевать на весь мир. Если я вам правда нравлюсь, поцелуйте меня и я останусь.

Это был самый настоящий шантаж с требованием. Он не мог возвращаться к обычным отношениям, где снова будет смотреть на мужчину без возможности прикоснуться. Это было бы слишком жестоко по отношению подростка. Да и Женя знал, что рано или поздно не выдержит и повторит попытку с поцелуем. Так что нужно было решать вопрос прямо сейчас.

- Я покину школу меньше, чем через полгода. Я стану старше... Все эти "тормоза" только в вашей голове. И я не мазохист, чтобы быть с человеком, которого хочу, но не иметь возможности к нему прикоснуться, потому что он боится. Я не боюсь. Что вы мне сделаете? Изнасилуете? А сами такого исхода не боитесь? Я моложе и...

Парень хотел сказать и "сильнее", но что-то пять минут назад он так вырваться из объятий учителя и не смог. Просто не хотел, оправдывался он, даже не думая, что весь такой из себя интеллигент Митин оказывается может и в бараний рог скрутить.

Провокация. Явная, наглая. Дерзкая, как сам Кунаев. Митин был взрослым, серьезным человеком, он не мог на такое повестись, иначе к чему все эти его предыдущие пассажи? Он не был пустословом. И всё же... страх ухода кого-то близкого - ставшего уже достаточно близким - заиграл в нем не хуже, чем у подростка. Дальше им руководили по большей части эмоции.

Руслан резко выдохнул, ослабляя ненадолго хватку, чтобы прижать таки Женю спиной к стене; упирая одну руку ему в грудь, как бы говоря, что именно он контролирует ситуацию, а вторую прикладывая к прохладной поверхности возле головы школьника. Почти уже выпускника, черт его дери. А потом смотрел в глаза. Голодно, пристально. Будто давая шанс отказаться, сбежать и забыть то, что творилось здесь, как страшный сон. Но Женя остается на месте и даже не дергается.

- Ты хоть понимаешь, как я волновался, а? Сбежал посреди ночи, не объявлялся целых два дня и думаешь, я буду тебя целовать по первому требованию?

Лицо мужчины оказалось в непосредственной близости с юношеским. Последний, пожалуй, даже мог ощущать дыхание старшего, но Немец почти сразу же отстранился, так и не дав ему желаемого.

- Я бы с радостью наказал тебя за свои нервы, знаешь? И нет, не так, как ты подумал, - улыбка делает его еще привлекательнее. - Заставил бы тебя делать всю домашку по немецкому, которую ты полгода игнорил. Думаешь, я не знаю, что ты скатывал? Я всё знаю. Ты бы у меня за партой просидел до тех пор, пока бы я не решил, что достаточно...

Ну, всё, хватит. Сил себя удерживать почти не осталось, и Руслан впивается в губы Кунаева поцелуем. Не очень аккуратным и совсем не ванильно-нежным, но, кажется, их обоих это заботит чуть меньше того, что они могут, наконец, не скрывать свои чувства.

Кажется, Женя только этого и ждал. Точнее, его организм, определенный орган, которому мгновенно стало узко в старых джинсах. Кунаев едва ли не стонал от удовольствия - настолько сильно он желал ощутить губы мужчины на себе, настолько высоко было напряжение вокруг них и настолько же сладостно было получить "своё".

А ведь пару мгновений назад парень и правда испугался, что его так и не поцелуют, а вместо этого усадят за домашку. Это было бы по-настоящему серьезным наказанием. Не сам предмет, а осознание, что он был близок к достижению желаемого.

Но сейчас Евгений был вжат в стену и с полной отдачей отвечал на поцелуй, отмечая, что Митин целуется весьма умело. Годы тренировок, значит? Но не успел Женя получить свою дозу полного кайфа, как Руслан отодвинулся, окинув взглядом раскрасневшегося и тяжело дышащего подростка, явно довольный собой.

- Ещё хочу, - тут же подал слегка осипший голос Кунаев, но уже понимая, что теперь не получит своего. Тем не менее, улыбки он сдержать не смог, а взгляд вновь стал открытым и счастливым. Это походило даже на ссору любовников, подумалось школьнику, пока дыхание восстанавливалось до нормального и спокойного.

- Останешься? - спросил мужчина, довольно нежно проведя ладонью по щеке парня. В голове всё еще билось: "Что ты творишь, безумец!", но он отбивался от этих мыслей, позволяя себе наслаждаться моментом. Впервые за годы со смерти жены ему было так спокойно и легко рядом с кем-то, и это не ощущалось, как измена памяти о ней. В конце-то концов, он еще жив и имеет право на счастье. Пусть даже убедить себя в этом было не просто. Евгений кивнул, улыбаясь, и у Немца на сердце отлегло. Какие они глупые, какой же он глупый, хотя, казалось бы, четвертый десяток уже шел. Но что поделать? Взаимные чувства частенько срывают башню.

Отойдя от Кунаева, он позволил ему отлипнуть от стены, и тут же погнал его в душ приходить в себя окончательно. Как-то не обсуждалось, но и так было понятно, что он остается с ночевкой сегодня. А, может, и до конца каникул. Родители его не искали, что не очень хорошо, но Митин хотя бы мог за ним присмотреть лучше, чем это сделали бы его приятели. Так было спокойнее.

- Садись, поешь нормально, - сказал он через какое-то время пришедшему на кухню Жене. Эмоции слегка улеглись, и Руслан вновь выглядел сдержанно, хотя настроение у него явно поднялось. Главное, чтобы Макс раньше времени не узнал о том, как они тут мирились, иначе до конца жизни подшучивать будет. - Не макароны по-флотски, конечно, но, думаю, тоже пойдет.

Поставив перед школьником тарелку, себе Митин налил только кофе, но остался рядом. Не обязательно было даже разговаривать - уютно было и без слов. Аид, наевшись, чопорно вылизывал мордочку и лапы, изредка поглядывая на Женю. Зверь немного обижался, что его наглым образом не гладили, но он еще возьмет свое. Совсем, как Кунаев... Эти оба, видимо, не умели отступать.

Сказка вновь вернулась, и Женя был счастлив. Он молчал, не проронил больше ни слова, но по его глазам и так можно было всё прочитать. Не зря же говорят, что глаза - зеркала души. Женькино явно было на седьмом небе и светилось от радости.

Он быстро пообедал, после сам вызвался все помыть. Да Руслан и не возражал особо. Сделав себе чай, Женя настоял на просмотре фильма, помня, что у Митина была подписка. Оказавшись на диване, и поставив на журнальный столик свою чашку, парень выбрал быстро фильм, который присмотрел заранее и... за мгновение оказался возле мужчины, буквально залезая как кот к нему под руку. Лицо оказалось возле лица Руслана, а губы растянулись в довольной победной улыбке. Он снова здесь, снова в одежде Митина, зубная щетка вновь рядом с его и даже кот, казалось, был доволен обстановкой.

- Я же больше не буду спать на диване, да? У тебя кровать мягче.
Он перешел на "ты" не моргнув, словно показывая, что обратного пути для Немца просто уже не существует.
- Тогда чтоб, чур, не жаловался на мой храп, - улыбнулся Митин, не без удовольствия прижимая юношу к себе. Конечно, он почти не храпел. В сравнении с Авдеевым, вообще не храпел, но подразнить Кунаева стоило. Чтоб не расслаблялся, считая, что уже достиг своего.

А вечер и правда выдался приятным. Они обнимались, смотрели фильм, комментируя происходящее на экране, и всё было хорошо. Аид, устав за день от своих важных кошачьих дел, уснул на спинке дивана, и никак не реагировал на людей, пока те не засобирались спать. Из постели Руслан Женю, конечно же, не гнал. Правда, ощущал себя странно, укладываясь вместе с ним не просто из необходимости, а из прямого желания. Он и не помнил, когда последний раз переживал такую бурю эмоций: от легкой тревоги до восторга. И всё это - вызвано одним человеком.

- Как ты вообще умудрился втрескаться в меня, а? - уже лежа в кровати, мужчина подложил руку под голову, задумчиво глядя в потолок. Засыпали они не быстро, поэтому он всё же задал этот вопрос. Потому что сам ответа на него не находил.
Женя с большим удовольствием укладывался вновь в эту постель, зная уже наверняка, что отсюда посреди ночи сбегать не будет. Ну, или, по крайней мере надеялся, что такого больше не произойдет.
- А почему бы и нет?

Он отнёсся к этому вопросу так просто и буднично, словно такие отношения были чем-то абсолютно нормальным. Возможно, день с Максом Авдеевым повлияли на неокрепшее сознание парнишки куда сильнее, чем можно было представить. Устроившись удобнее, Евгений посмотрел на учителя, на его силуэт и снова улыбнулся, подкладывая руку под подушку, с наслаждением ощущая ладонью прохладу.

- Думаю, это началось после той истории с Шакалом. Я даже и не заметил, как оказался здесь... И твоё отношение было таким... добрым, но в тоже время, не отталкивающим. Не напускным и не пронизанное полностью жалостью... После этого сюда хотелось приходить чаще... А вот когда ты сыграл в первый раз, - парень сделал глубокий вдох и от воспоминаний вновь потеплело на душе. - Я тогда возбудился, если честно... Так жарко стало... А ты ещё потом такой пришел и давай загонять про отопление...

Женя рассмеялся, пододвинувшись ближе, но, не пытаясь залезть на мужчину или поцеловать его. Просто прижался к чужой руке, положив подбородок на плечо.
- А ты? Ты же у нас взрослый и ответственный, - начал он вспоминать сегодняшние слова учителя, кривляясь, - понесешь ответственность, если что-то сделаешь... Как умудрился?
- Сам не знаю, - задумчиво начал Немец, - сначала думал, что просто спасаю, как бы сказал Макс, "заблудшую душу", а по итогу... привязался к тебе. Мне хотелось оберегать тебя, помочь и направить на верный путь. И я был так рад, когда ты ожил, говорил со мной, увлеченно чем-то занимался...

Вторая рука учителя нашарила в темноте ту часть тела Жени, до которой могла дотянуться, и погладила.

- Боялся даже подумать о чем-то недостойном в отношении тебя, а тут этот Авдеев со своими лекциями про ориентацию, - он говорил о друге недовольно, но всё же с любовью. Если б не он, долго бы они еще мучились, храня свои чувства. - Я реально испугался, когда ты убежал. Думал, те твои слова - часть сна, а оно вот как оказалось.

Наконец Руслан полностью сменил положение тела, чтобы обнять Женю уже обеими руками, и прижать к себе, мол, мое. От чужого тепла рядом становилось невыносимо хорошо. Как он мог отказываться от этого столько лет! Видимо, ждал Кунаева. Других объяснений у него не было.

- Прости, - Женя прижался к мужчине сильнее, обнимая его тоже в ответ. Почему-то, несмотря на отсутствие опыта в отношениях с мужчинами, да и вообще оказавшись "новоиспечённым" геем, парень не чувствовал себя неуютно или не в своей тарелке. Скорее даже наоборот. Лежать в кровати Руслана Александровича, в его объятиях, казалось самым верным и правильным решением, которое когда-либо Куница принимал.

- Просто... мне стало стыдно и мерзко от себя. Ты так быстро убежал, что я растерялся. А потом испугался. Столько чувств сразу навалилось, что убежать показалось самым правильным решением. Я даже и не думал, что ты волноваться будешь...
Женя закрыл глаза, постепенно проваливаясь в сон.
- А Максу ты теперь бутылку коньяка должен. Если не две... - уже тише добавил одиннадцатиклассник, довольный своей идеей. Да и Авдеев, действительно, внёс большой вклад в развитие этих отношений. Хороший такой пинок им со стороны пошел только на пользу.
- Он ничего не сказал, когда меня утром не увидел?
- Обойдется, - хохотнул мужчина, - сам себе коньяк купит и отметит. И говорил он, конечно, мно-о-ого чего мне говорил. Я от него получил, как от отца как будто, ужас просто! Ты мне будешь моральную травму лечить?

Почему-то рядом с парнем хотелось быть вот таким легким, немного дурашливым, и не думать о грузе прожитых лет. Может, Макс прав и действительно нужно просто быть с тем, с кем тебе хорошо? Руслану хотелось в это верить. Хотя он знал, что полностью "гладких" отношений не существует, всегда будут недопонимания, придирки... Это переживают все, но он был почти готов пережить это снова. С Женей. А это уже был большой шаг для него.

- Засыпай, - объятия стали крепче, - и помни: ты обещал не жаловаться на утро.
- Угу, - послушно кивнул парень, улыбаясь. Хотелось сказать ещё что-то, может быть даже колкое, но не злое, вот только силы покидали молодое тело, отдавая его на поруки Морфею. Он заснул быстро, теряя связь с реальностью в руках Руслана. И ему даже что-то снилось: красочное, яркое, "сладкое" на вкус. Ночь пролетела как одно мгновенье, а после таких сновидений пробуждение было особенно прелестным. Стоило же увидеть отдыхающего Митина рядом, так и вовсе улыбка растянулась до ушей.

Руслан проснулся первым, но лежал со своим юным любовником, ведь их теперь так можно было назвать, и рассматривал его лицо, погруженный в приятные мысли.

- Доброе утро, - Женя, снова растрепанный, нежно улыбался, после чего повернулся на спину и хорошенько зевнул, вытягиваясь на всю длину тела. После чего прилип вновь к мужчине, на сей раз, нагло наваливаясь на него сверху. Уже не смущал тот факт, что возбужденный орган терся об учителя, или что собственное бедро ощущало то же самое.

- Какие у Директора сегодня будут планы?
- На сегодня есть достаточно дел, - начал издалека Немец, вспоминая, что скоро каникулам конец, а надо было еще проверить всё ли готово у коллег к выходу на учебу. - Прибраться немного, продуктами закупиться... потом поработать.

Для целей, вроде последней, у Митина в ящике стола хранился ноутбук. Не новейшей модели, конечно, но достаточно мощный, чтобы спокойно переживать на себе тонны документов. Руслан, с этими гостями и нервами, не открывал его слишком давно, так что, пора было восполнять упущенное. Потому что общие ватсап-чаты с учителями и отдельный с родителями больше походили на "флудильни", нежели на что-то серьезное.

- А потом можем заняться чем-нибудь вместе, чего бы ты хотел? - мужчина улыбался, поглаживая спину любовника широкой ладонью. Было приятно ощущать под руками этот жар и силу молодого тела. В ответ он ожидаемо получил заявление, мол, "хочу учиться играть на гитаре!". Пришлось снова идти на сделку - пара домашних занятий за домашку. На удивление, сработало. Женя охотно согласился и совсем не возражал, чем несказанно радовал своего учителя.

К середине дня, пообедав и удостоверившись, что школа и её работники целы, Митин смог выдохнуть и посвятить всего себя Кунаеву. Тот аж усидеть на месте не мог, в таком был восторге держать в руках старенький инструмент. Мужчина устроился с ним рядом, сев по-турецки на пол перед диваном, и терпеливо показывал, куда какие пальцы ставить и какие струны дергать. И было в этом для него нечто-то более интимное, чем секс. Доверие, трепет, передача опыта... А еще воодушевление и чистое счастье в глазах парнишки. За один только вид он готов был многое отдать.

Женя был прекрасен. Его Женя был прекрасен, ведь он и представлять не хотел, что таким его мог видеть кто-либо другой. С ним ему хотелось играть, дурачиться, учить его чему-нибудь; даже самому банальному, вроде того, как готовить суп или макароны, чтобы те не слипались в один огромный ком. Он схватывал всё налету, поглощая любую предложенную информацию и выдавал в итоге отличные результаты. Руслан им очень гордился и не мог нарадоваться.

В таком вот "полном удовлетворении" прошло три дня. Они сделали всё, что могли: учились музыке и немецкому, готовили, убирали, играли в приставку и вместе спали. Единственное, в чем Митин еще держал дистанцию, были ласки. Нет, конечно, он мог свободно обнять Женю или поцеловать его, но Кунаеву словно и этого было мало. Он практически требовал большего, когда как директор пытался немного попридержать коней, чтоб не наделать глупостей.

- Ну, куда ты так спешишь? - говорил он ему из раза в раз, частенько даже обнимая за талию или гладя по голове в такие моменты. - Всё еще будет, нечего так гнаться. Порой даже в разы приятнее, если не делать всего сразу. Поверь уж моему опыту.

В последний такой разговор ему пришлось долго уговаривать и успокаивать Евгения, чтобы тот снова не надумал себе невесть чего. Руслан уже понял, насколько тот импульсивен, поэтому старался оберегать его от лишних тревог и, впоследствии, ошибок. Заснуть они смогли только после того, как мужчина сдался, и всё-таки крепко поцеловал любовника в губы. А затем пообещал обнимать его всю ночь напролет...

Вот только, несмотря на то, что Женя уснул после уговоров мужчины, он не сдался. И проснувшись раньше, чем Руслан, тут же принялся исполнять свой "план", который пришел к нему перед сном.

Сонный Митин был прекрасен. Казалось бы, обычный мужчина, не фотомодель, но в его чертах лица было что-то притягательное, что Евгений заметил только после его игры на гитаре. До этого, будучи простым парнем и не думающим о геях, Кунаев бы себе и не позволил рассматривать мужиков.

Осторожно откинув одеяло с себя, он опустился ниже и, приспустив пижамные штаны учителя, шумно втянул воздух через нос. Ещё никогда его руки не касались чужого члена. Ещё никогда он не рассматривал чужой орган как предмет вожделения, и что самое странное, начинал возбуждаться.

Женя уже понял, что пока сам не сделает первый шаг, как с поцелуем, то Руслан так и будет тянуть бедного Аида за яйца. Но ждать парню не хотелось. Он молодой, здоровый, ему нужен секс. Не будет же он теперь в кулаке гонять друга, когда под боком лежит опытный любовник? Это казалось школьнику чем-то глупым. Поэтому, пришло время, точнее, настало утро, сделать первый шаг самому.

Куница понимал, что его первый минет в жизни будет, ну, мягко говоря, хреновым. Главное было не это сейчас. Единственная цель - доказать Руслану, что он готов идти дальше. Может он и не понимает, что ждет его в сексе с взрослым партнером, хотя сам Евгений лелеял мечту быть сверху, но от ласк учителя отказываться не собирался. В конце-то концов, а как насчет взаимной дрочки, о которой говорил Макс?

Облизав губы и вспоминая, как это делали ему девчонки, парень опустился ниже. Одна рука придерживала штаны, другая приподняла налитый кровью ствол, пока губы медленно погрузили его в горячую влагу рта. Женя даже не пытался брать глубоко, прекрасно понимая, что ничего у него не выйдет с первого раза, а облевать мужчине постель с утра не хотелось.

Медленно, пробуя на вкус собственные ощущения, школьник начал двигать головой вверх-вниз, смачивая член Руслана слюной, а через время, начиная помогать себе рукой. Ощущения были странные, но приятные. Ощущения твердой плоти во рту, в ладони, что скользила по бархатистой кожице по собственной слюне.

Еще находясь на грани между сном и бодрствованием, Руслан ощутил нечто странное. Нет, конечно, утренняя эрекция была ему знакома с далекой юности, но в этот раз было что-то еще, что-то очень... приятное. Из него против воли вырвался хриплый стон, он нахмурился, пытаясь проснуться. Реальность смешалась со сновидением, и ему взаправду казалось, что его ублажают горячим, влажным ртом. Правда, этот кто-то был не очень умел, и порой Митин дергался, чувствуя зубы на самой нежной части тела.

- Ммм, - довольно протянул он, медленно выходя из дремы, и понимая, что ему ничего не приснилось. Кунаев действительно забрался к нему в штаны, чтобы разбудить таким вот чудным образом.

Лекция на тему аморального поведения вместе с возмущением застряли в горле, заменяясь негромкими стонами. Удовольствие было столь мощным, что он почти забыл, что хотел сказать Жене, позволяя себе насладиться "сюрпризом". А почувствовав приближение развязки, Немец запустил руку в волосы любовника, сжимая их. Еще несколько секунд - Митин едва сдерживался, чтоб не толкнуться бедрами навстречу - и он с рычанием излился в податливый, греховный рот.

- Господи, Женя, ты... ты безумен, - Руслан откинулся обратно на подушки, тяжело переводя дыхание. Отличное начало дня, ничего не скажешь. Тело размякло, веки сами собой опять закрылись. И вот что с ним делать? Не класть же в отдельную с собой кровать - грянет буря. Но и поддаваться вот так каждый раз было опасно. Потому что сил держаться и не брать парня у него оставалось не так много...

Женя покорно проглотил семя Руслана, тут же оказываясь в его объятьях. Голова шла кругом от новых ощущений и нового вкуса. Всё было не так уж и ужасно, думалось ему. Но чтобы он делал, если бы минет не понравился ему самому? Или если бы его затошнило от ощущения вязкой горячей жидкости на языке, что дразнила рецепторы чем-то сладким и одновременно немного соленым?

- Это сказал мне учитель, соблазнивший своего ученика? - весело, но тихо, спросил Кунаев, целуя мужчину в низ скулы. Им двоим было хорошо и спокойно этим утром, вот только у Жени была тоже маленькая проблемка, которой он потерся об ногу директора. После чего взял его руку и положил на собственный пах, недвусмысленно намекая.
- Может лучше покажешь мне мастер-класс, как надо всё делать?

Прикусив игриво нижнюю губу, Куница ехидно смотрел в глаза Митина. Сегодняшнее утро началось с его победы. Ещё один бой на личном фронте выигран. Можно и расслабиться. Уж после такого пробуждения Руслан не отвергнет парня. Верно?

- Это еще кто кого соблазнил, - смеялся Немец, намекая на то, что творилось тут несколько минут назад. Однако над парнем, так и быть, сжалился. Он просунул руку в его пижамные штаны, сжимая в руке отвердевшую плоть, и поглаживая её сквозь ткань белья. Вздохи и выражения лица Евгения были несравнимы, Руслан буквально любовался им, пока делал свое "черное дело", иногда целуя парня куда-нибудь в щеку или нос. Просто так, от переизбытка нежности. Хотя... будь его воля, он с большим удовольствием впился зубами в нежную кожу шеи, или в плечи, оставляя свои следы. Но, увы, им так палиться нельзя.

Поэтому Митин переключился полностью на член любовника. Стянув с него всё лишнее, он бросил одежду на пол, а сам расположился между разведенных ног Кунаева. Посмотрел немного на красоту, приласкал рукой, после чего стал целовать и гладить бедра, живот, пах... Всё, чтобы довести юношу до точки кипения. Если бы тот стал умолять - Руслан получил бы и ментальный оргазм.

- Still! Mein Schatz, still, - с улыбкой приговаривал он, когда Женины стоны становились громче. Он мог его понять, учитывая активные ласки ртом и языком. И всё же, соседи уже странно поглядывали на школьника, поселившегося в директорской квартире, не хватало им еще и в половой связи их заподозрить.

- Ich kann nicht! Mir gut! - возмущался Евгений, пока умелый рот Руслана делал всё, чтобы парень ощутил блаженство. Да уж, подростку ещё учиться и учиться. Он сжимал простынь в кулаках, и едва не толкался в горячий рот учителя. Было хорошо. Было прекрасно. Было восхитительно.

Женя растворялся в ощущениях. Он кончил очень быстро, Митину даже не пришлось особо напрягаться, но это не имело значения. Подросток лежал на матрасе, раскинувшись в позе звезды и тяжело дышал, смотря в потолок. Такой минет ему ещё не один человек в мире не делал.

- Ахуеть... - прошептал он, когда Руслан показался в зоне видимости. Поднимать голову не было сил, хотелось лишь лежать и растворяться в послеоргазменной неге.
- Вот чему музыкантов учат, да? - не удержавшись, Женя всё же подшутил над мужчиной, но чисто из добрых побуждений. Как он еще мог выразить свои чувства? То, что весь мир сейчас был далекой частичкой вселенной, безразличной и безликой, а всё внимание сфокусировано только на этом светлом лице и ласковой улыбке.

Руслан ушел первым, а парень еще валялся с полчаса, восстанавливая силы. Теперь звание "лучшее утро" было присуждено этому дню. В голове было пусто, в мошонке приятно тянуло после опустошения. Пусто было и в животе, но вот это уже не радовало. Так что, стоило почуять запах кофе и омлета, как Женя тут же оказался на кухне. Даже одеваться не стал, стянув и футболку.

- Постираться надо, - ответил он нагло на взгляд учителя. Да уж, голым за завтраком он еще не сидел в этой квартире.
Митин лишь усмехнулся и вышел на несколько минут в гостиную, где его взгляду попался телефон Кунаева. Он был всё время в беззвучном режиме, но на дисплее высветилось входящее сообщение из социальной сети.

"Куница, ты, где пропал? Бабу завел? Серега говорит ты бухал два дня, как черт, а теперь на звонки не отвечаешь, ты совсем ах..." - дальше сообщение не вместилось, но было ясно, что за парнем еще чуть-чуть и отправят поисковую бригаду.

"Надо прекращать подслушивать и подсматривать его разговоры, " - немного смущенно подумал мужчина, глядя, как гаснет экран гаджета. То ли он слишком расслабился за последние недели, то ли действительно рядом с Кунаевым невозможно было не нарушать каких-то запретов и норм, Руслан не знал. Но почти стал смиряться с этим, неся парню телефон обратно на кухню.

Смотреть на него обнаженного и ничего не делать - почти что пытка, но он стойко держал себя в руках. Иначе отмывать, потом придется еще и кухню...

- Может, сходишь к друзьям? А то тебя скоро хватятся, - вместе со смартфоном, Митин принес и ноутбук. На почте уже пару часов висело какое-то письмо от главы родительского комитета и ему нужно было, наконец, что-то на него ответить. Проще сказать, чем сделать. Взгляд то и дело отвлекался от клавиатуры и цеплялся за подтянутую фигуру, одно наблюдение которой вызывало легкое возбуждение. Черт, ему стоит сосредоточиться.

- Может и схожу, - парень ел спокойно и медленно, видя, как взгляд Руслана то и дело соскальзывал с ноутбука. Это веселило, даже заводило. Парню начинало нравится дразнить своего учителя и в голову тут же пришла заманчивая идея.

- Только надо сначала со всеми делами закончить. Я если пойду, то пить придется. К тому же у Михи скоро днюха, а после неё сразу учеба начнется, - начал серьезно размышлять Кунаев. После встал и пошел мыть после себя тарелку и чашку, видя, как взгляд учителя переместился в сторону, к раковине.

- А у нас там ещё последнее задание не сделано, - в другой ситуации Женя даже и не вспомнил бы, а если бы такое и случилось, то сделал бы всё, чтобы отвлечь Руслана, но сейчас это был очень хороший момент для "любовных игр".

- Ты обещал помочь с этими глаголами странными. Так что давай сделаем сегодня. Мм?
Закончив с расстановкой посуды на её законное место, Кунаев повернулся лицом к мужчине, опираясь копчиком об кухонную тумбу, тут же переводя тему:

- Тебе нравится, когда там нет растительности или наоборот? - качнув бедрами в сторону, он вынудил сонную плоть повторить движение хозяина, привлекая, так или иначе к себе внимание. Взгляд всегда цеплялся в первую очередь к предмету, что в движении.

Не сказать, что Женя был атлет, но легкие кубики пресса уже проглядывались на животе, не считая подтянутых ягодиц, крепких мышц ног и рук. Он любил спорт и всегда занимался им при удобном случае. И в отличии от Руслана, который только качал пресс и отжимался дома, Женя в любую минуту мог убежать гонять мяч, не считая уроков физкультуры и простого время провождения в теплую погоду на турниках. Да, и как бонус, драки, что были в жизни подростка частыми гостями и требовали немало сил.

- Скорее, чтоб всё было аккуратно пострижено, - пожал плечами Руслан. Он был не из тех, кто падал в обморок от волос на теле, однако чистоту любил. Поняв, что поработать ему нормально не дадут, мужчина отправил ответ (менее красноречивый, чем планировалось) и закрыл ноутбук. Повернувшись затем всем корпусом к Евгению, он откровенно пялился на него, не скрывая улыбки.

- Ты не должен ломать себя ради меня, даже в мелочах. Ich mag dich so, wie du bist.

Наконец он поднялся, медленно подходя к Кунаеву всё ближе, будто хищник, которому добыча сама шла в руки. Ладони сначала легли на плечи, мягко погладили, потом спустились ниже, к талии и бедрам. Кожа под его пальцами была мягкая и теплая - сплошное удовольствие её трогать. Отвлекая парня поцелуем, он крепче ухватился руками за его бедра, одним рывком прижав его к себе всем телом. Несколько минут жарких поцелуев, и Женя мог чувствовать стояк мужчины даже сквозь штаны. Вроде не юнец уже, а возбуждался от любовника регулярно.

- Что ты со мной делаешь! - прошептал он, оторвавшись от чужих губ, чтобы затем покрыть нежными поцелуями и несильными укусами плечи. - Теряю голову, будто самому семнадцать... Ну, в самом деле.
- А почему бы и нет? - Женя улыбался, обнимая мужчину за шею и позволяя ему себя лапать везде и всячески. - Твоё тело устало от одиночества, а моё жаждет познать новые...вершины наслаждения... О как я загнул?

Довольный собой, парень крепче сжал объятья на шее мужчины, вовлекая в долгий поцелуй. Он и сам возбуждался слишком быстро, хотя ему было позволительно. Оказываясь в руках Руслана, тело реагировало само, а в сознании словно выключался "злобный подросток Кунаев", готовый быть послушным и ласковым, как Аид, когда требовал еды.

- Ну, раз ты закончил со своими делами, пойдем тогда меня учить? - парень лукаво улыбнулся и мягко прикусил нижнюю губу мужчины на несколько секунд. Вот только он не уточнил, чему именно учить и стоило Руслану оказаться в гостиной, как Женя быстро упал вниз, стягивая одним движением легкие штаны с бельем, а после толкнул мужчину на диван.

Еще через мгновение штаны учителя были отдельно от него, а Евгений нагло усаживался меж его ног, по-хозяйски проводя горячими ладонями по внутренней части бедер Руслана, поднимаясь к мошонке.
- Какой урок будет первым? - всё еще лукаво улыбаясь, поинтересовался Кунаев, словно ничего особенно не происходит.

"Was machst du da, du böser Junge?"

Митин не ожидал такой прыти. Однако, будем честны, ему и сопротивляться не особо-то и хотелось. Евгений действовал на него определенным образом, и это вынуждало поддаваться, наслаждаясь близостью в полной мере. Тем более, что они сейчас вдвоем, вокруг больше никого, кто бы мог помешать, и впереди еще куча свободного времени. Красота! И, возможно, это и правда, удачный момент, чтобы поучиться кое-чему.

- Действуй осторожно, приласкай сначала рукой, - начал он намеренно менторским тоном. Пока что это была лишь догадка, но Женя так свободно подчинялся ему, что невозможно было не сыграть на этом. Кто знает, может, так им только больше понравится? А когда вот Кунаев перешел к использованию своего рта, Немец на пару мгновений забыл, о чем говорил. У парня стало получаться уже получше, но еще больше удовольствия мужчина получал от его стараний. - Увлажни хорошенько, и спрячь зубы, да-а, вот так...

Руслан сменил позу, чтобы иметь возможность контролировать процесс. И стоило Жене немного привыкнуть, он стал мягко давить рукой на его затылок, не больно, но настойчиво. "Держи темп, во-от так, gut... gut gemacht", - приговаривал он сбивчивым шепотом. Опыт, конечно, хорошо, но продержаться слишком долго он не мог. Да и не хотел.

- Mehr, mehr, Zhenya, - громкий стон, пальцы одной руки сжимают волосы послушного любовника, другой - впиваются в обивку дивана. Финал уже близко, - еще немного...

Идея приходит в голову спонтанно. Всё еще держа юношу за волосы, Митин отстраняет его от себя. Затем быстро водит по своему члену пару раз, и кончает прямо на приоткрытые губы, только что ласкавшие его. Соблазнительнее зрелища, чем Кунаев с его семенем на лице, и не придумаешь. Сделав пару глубоких вдохов, он наклоняется, обнимая Женино лицо, и крепко целует его.

Женя едва успевает проглотить сперму мужчины, ощущая, как между собственных ног тут же появился крепкий стояк. Пока он проходил обучение и был сосредоточен, то собственный организм лишь вяло реагировал на происходящее, но стоило ощутить властную хватку в волосах, а после поднять глаза на лицо Руслана, что кончал, как у парня перехватило дыхание.

Или всё дело было в том, что он ощутил власть мужчины над собой, что контролировал полностью весь процесс? Точнее, его окончание. От таких мыслей бросало в дрожь.
- Руслан, - тихо позвал парень, когда директор разорвал поцелуй и откинулся расслабленно назад на спинку дивана. Он был теперь максимально расслаблен и доволен, в то время как самого школьника едва не скручивало в спираль от напряжения в теле.

- Мне понравилось... - словно поделившись чем-то самым сокровенным, проговорил юноша, так и не вставая с колен. Благо на полу был небольшой ковер, что значительно облегчал участь для колен.
- Понравилось то...как ты сделал это...

"Подчинил меня" - рвалось в его подсознании, но проговорить вслух такие слова казалось невозможным. Не будет же местный хулиган кайфовать от власти над собой? Хотя серьезный собственный стояк подтверждал другое.

Догадка оказалась верна, из-за чего Митин не мог перестать улыбаться. Нет, его, конечно, не тянуло хлестать партнеров по заднице плеткой или наряжать в ошейники, но вот всё контролировать - это было ему по душе. Нависать над любовником, держать его так, как хочется, возможно, даже немного использовать. Но только ради общего удовольствия, а после одаривать своим теплом, словно извиняясь за возможную грубость. Впрочем, за все года мало кто жаловался на его поведение и аппетиты в постели. Вот и Кунаев, похоже, попался на ту же удочку. Он был такой податливый, открытый и жаждущий, что просто сносило крышу. Чем он всё это заслужил?!

- Oh, mein guter Junge, komm zu mir, - придумав еще кое-что, Руслан потянул Женю на себя, ловко усадив его на колени, и прижав спиной к своей груди. Близко, тепло и хорошо. В груди защемило от сильных эмоций. Не удержавшись, он даже укусил парня за шею сзади, тут же зализав укус.
- Закрой глаза... и чувствуй.

Длинные пальцы быстро пробежались по чувствительной коже, вызывая мурашки. Они исследовали, пробовали, как лучше, где бы еще потрогать, чтобы стало приятнее. Кунаев был на удивление чувственным, поэтому откликался почти на каждое касание. Наконец Митин уделил внимание его изнывающей плоти, меняя темп и интенсивность движений, наслаждаясь Жениной дрожью и стонами. Сладкая пытка долго не продлилась, ведь как бы мужчина не оттягивал чужой оргазм, он наступил. И ему оставалось только покрепче сжать парня в объятиях, даря свое тепло, и улыбаться. Лучший, черт возьми, день за многие годы.

Они оба кончили совсем недавно, и это был второй заход, но Женя ощущал себя так, словно его хватило еще бы раз на десять. Правда, сначала нужно было отдохнуть, перевести дыхание, перекурить...

Когда Руслан отпустил его, парень лег на диван и удовлетворенно закрыл глаза. Нет, сегодня он никуда не пойдет и ни о каких домашках больше думать не будет. Руслан, у которого сил видимо, оказалось больше, вначале ушел в душ, а после, по просьбе Евгения, взял гитару и стал вновь играть. Петь, правда мужчина не стал, да и школьник не возмущался, проваливаясь в сон к композиции третьей, думая лишь о том, что становится "извращенцем".

Комментарий к Глава 6
Still! Mein Schatz, still - Тише! Мой дорогой, тише.
Ich kann nicht! Mir gut! - Не могу! Мне хорошо!
Ich mag dich so, wie du bist - Я люблю тебя таким, какой ты есть.
Was machst du da, du böser Junge? - Что ты делаешь, плохой мальчик?
Gut gemacht - Отлично, молодец.
Oh, mein guter Junge, komm zu mir - О мой хороший мальчик, иди ко мне.

В соавторстве с Noda. Продолжение ровно через неделю.

17 ОКТЯБРЯ 2020 ALEX WEIN

Ссылка:

Смотрите также

#ШКОЛА

Томми Дорфман экранизирует популярный комикс о лесбийской любви

Джонатан Бейли: "Быть геем в деревне - испытание с самого детства..."

Стив Мартин гордится запретом своего романа "Продавщица" во Флориде

Лейтенант-депутат Милонов "прекрасно знает", что с ним сделают в украинском плену

86 учеников гимназии в Сургуте подписали письмо в поддержку учителя, уволившегося после обвинений в "ЛГБТ-пропаганде"

"ЛГБТ-пропаганда" внешним видом: в Сургуте из школы вынудили уйти талантливого учителя математики

Власти решают, штрафовать или сажать подростков, показавших победу геев над натуралами