КВИР - Без тормозов. Глава 12

Без тормозов. Глава 12

- ...ты у меня такой красивый, - руки сжали талию сильнее, а бедра сделали рывок вверх.

- Я серьезно, Русь... - тихо, почти шепотом проговорил вдруг Куница. - Я люблю тебя. Люблю всем сердцем. Хоть ты и говоришь, что ничего не сделал ещё толкового для меня, но это не правда, и ты об этом знаешь. Ты... Не просто сделал, ты стал всем миром.

Руслан вбивался в податливое тело возлюбленного резкими, быстрыми движениями, пожирая его глазами, и изредка приближаясь, чтобы расцеловать какой-нибудь участок кожи, до которого мог дотянуться.

Таким их утро было уже далеко не в первый раз, и, честно говоря, качественный секс как можно раньше обеспечивал великолепный день. Так что ничего удивительного, что мужчина мог грешить тем, что соблазнял (или соблазнялся) еще до завтрака. Уже после пробуждения и душа он утягивал Женю на диван в большой комнате и намеренно возбуждал его, не встречая сопротивления. И как же потом было хорошо развалиться под телевизором с чем-то вкусненьким и предаваться праздной лени.

Митин широко улыбнулся, укусив парня за плечо, уже чувствуя, как подступает оргазм, но вдруг звук из коридора заставил его дернуться и отпрянуть.
- Сынок, это я! Ты дома? Нам нужно серьезно поговорить! - следом за открывшейся дверью послышался приятный, старческий голос. Руслан округлил глаза, стаскивая с себя Женю, и громко ответил:
- Да, мама!

Возраст и медлительность Лидии Степановны Митиной давали им незначительную фору. Мужчина подтолкнул Кунаева в сторону спальни и принялся натягивать штаны. Будь проклят тот день, когда он отдал запасные ключи матери и Максу! Ладно, еще последний, он всё поймет, а вот что скажет эта женщина - представить сложно, и страшно. Она прошла в гостиную как раз в тот момент, когда её отпрыск надевал футболку, а за голой задницей Жени захлопнулась дверь. Хоть бы не заметила... Просто любовника еще объяснить можно, любовник же, который только-только выпустился из школы - это уже за гранью добра и зла в её мировосприятии. Ну, так ему казалось, по крайней мере.

- Почему ты опять отказался от работы в Германии? Мне сказали, что тебя уже не первый раз зовут, на хорошее место, а ты... Боже! Это еще кто?!
Скрыться не удалось. Лидия заметила и обнаженную фигуру, вбежавшую в другую комнату, и подозрительно запыхавшегося Митина, который никак не мог унять учащенное дыхание.

- Мама! - выпалил он, чувствуя себя полным дураком, будто ему снова шестнадцать и родители спалили за первой попыткой покурить. Это уже после страшной болезни отца он на сигареты смотреть не мог, не то что курить, а в подростковые годы чего только не было. Всего, но только не такого. - Ты ехала через полгорода, чтобы об этом поговорить?! Почему нельзя было просто позвонить?
- Я хотела тебе позвонить, но ты постоянно сворачиваешь разговор, - женщина оставила сумку на ближайшем стуле, пристально глядя на сына. - И кто там у тебя прячется? Пусть выходит.
- Мама, это ни к чему, моя личная жизнь...
- Твоя личная жизнь однажды уже стоила тебе карьеры и всех перспектив! Нет уж, пусть выходит, я хочу поглядеть на ту, кто тебе мешает сделать правильный выбор.
- Он ничему не мешает! - Руслан начал слегка закипать. - Я сам принял это решение и еще давно.
- Он?.. - похоже, Митина услышала только это, странно косясь на дверь спальни. - Пусть выходит немедленно!

Заявив это, она уселась на край дивана, с которого и согнала парочку своим визитом, и всем видом твердо показывала, что не сдвинется с места, пока её требования не выполнят. Тот еще манипулятор. Хорошо не стала хвататься за сердце, изображая очередной приступ. Уж он-то на такое насмотрелся, пока не съехал в собственное жилье. Вздохнув, Немец подошел к закрытой двери и постучал туда пару раз, обращаясь к Жене.
- Выходи, если одет, она не отстанет. Будем знакомиться...

Женя был одет и боялся, сидя на кровати, что сейчас сюда вломится мать Руслана и... Выгонит его? Поругается с сыном? В любом случае, парень привел себя в порядок сразу же, как только дверь за ним закрылась. Он даже смазку с ануса вытер влажными салфетками, что теперь всегда лежали в прикроватной тумбе рядом с лубрикантом.

Да уж, это тебе не перед пацанами признаваться в том, что ты гей. Женя осторожно вышел в пижамном костюме, наконец, своём, который так же прикупил недавно Руслан. Женщина смотрела на него строго и испытующе, парень же готов был провалиться сквозь землю. Он, и без того раскрасневшийся с влажным лбом и прилипающими к нему волосами, казалось сейчас покраснеет еще сильнее. Кивнув и тихо поздоровавшись, Женя подошел к Руслану ближе, словно это поможет и заставит женщину смотреть только на Митина.

Она, конечно, перевела удивленные глаза на сына, но вопрос касался напрямую молодого любовника. Снова прозвучал стандартный вопрос про возраст, а после, слегка запоздалый, про ориентацию Митина. Ожидать от директора школы, что он гей - было тяжело. А то, что это гей в возрасте с молодым любовником - еще хуже.
Теперь в глазах женщины отчетливо читался один единственный вопрос в духе: "А как же Юля?" или "Разве ты не любишь женщин"? Но задала мать Руслана совершенно другой:
- Так значит, это из-за него ты отказался от работы?

Вот тут уже осмелел Куница, вспоминая слова женщины, что звучали, когда он еще убегал в спальню. Резко вскинув голову, он сделал шаг вперед и посмотрел на любовника.
- Что значит, ты отказывался от работы в Германии? Я правильно расслышал? Тебе предлагают работу в Германии? И ты отказываешься? Почему? - Женя разве что только не кричал, но будь в комнате полу-глухие, слышали бы его очень хорошо. Стеснение и смущение быстро отошло на задний план. Он-то наивный, переживал, думал, как поднять такую щепетильную тему, боялся, что у Руслана могут быть проблемы с работой, ведь он не молоденький мальчик, а тут...

Нападки от матери дело уже привычное, хоть и малоприятное, а вот то, что к этому подключился еще и Женя, застало мужчину врасплох. Он сжал губы в тонкую линию, замечая, что на пару секунд взгляд Лидии, обращенный к Кунаеву, потеплел. Не мудрено, он отчитывал его по тому же поводу, по которому она сюда и заявилась. А тут на тебе, еще один соучастник моральной расправы над Митиным - отлично.

- Да, предлагали, и да, отказывался, - нехотя сознался он, суя руки в карманы домашних штанов. Ситуация неловкая донельзя. - Я уже не молод. Да и куда я поеду, брошу тут всё?.. Будто бы меня там сильно ждут, а здесь у меня школа, дети. Семья и друзья, в конце концов.
- Раз зовут, значит, и ждут! - не выдержала женщина, не понимая, как втолковать сыну очевидное. - Ты вот так наотказываешься сначала, а потом даже предлагать не станут. Очнешься, а всё уже! И что тогда делать, сидеть тут и гнить?
- Я не мог оставить тебя и Соню, - попытался оправдаться Руслан, но эффекта это не возымело.
- У Сони есть муж и скоро будет ребенок, у них своя жизнь и обо мне они позаботятся. А вот ты останешься один, если будешь разбрасываться такими шансами.

Теперь был черед Кунаева смотреть на Митину. Правда, совсем не тепло и, скорее, с вызовом, мол, я-то вашего сына одного не оставлю. Но сердобольная женщина предпочла не заметить этого.

- Руслан, ты же не глупый вроде бы вырос, ну почему ты так прожигаешь свою жизнь? Я понимаю, что сначала была Юля, потом папа и тебе было тяжело, но прошло уже так много лет. Пора двигаться, пока ты еще можешь... Я не вынесу наблюдать, как ты медленно губишь себя, сидя на одном месте. Пожалуйста, если не ради себя, то хотя бы мне на старости лет дай посмотреть на твой успех.

Это был грязный ход. Мужчина не мог выдержать такого жалостливого тона, печального взгляда и общего ощущения трагедии. Лидия умела создавать вокруг себя атмосферу драмы и пользовалась этим, когда пыталась продавить свою точку зрения и победить в часто неравном бою.
И теперь, видимо, настал черед Жени, который "жалеть" любовника совсем не собирался. Как только женщина окончила свою жалостливую речь, а надо признать, парня проняло с непривычки, он строго и серьезно посмотрел на мужчину, говоря уже чуть более спокойно.
- Серьезно? Руслан? У тебя есть реальный шанс свалить из этой дыры, а ты держишься за эту чертову школу и детей? Руслан...
В голосе едва не послышались нотки разочарования. Не будь бы здесь постороннего человека, парень вел бы себя иначе, но пока держался спокойно, несмотря на повышение голоса пару минут назад.
- Ты... обязан поехать. Твою мать, ты чем, блять, вообще думаешь? Как ты, блять, можешь отказываться от Такого предложения? Это же не Россия даже! Ты... - парень крепко сжал губы, чтобы не начать кричать вновь и повернулся к женщине.
- Пойду чайник ставить. Вы будете чай?
- Буду, - решительно сказала Митина, благосклонно кивая парню. Кажется, эти двое споются очень быстро, и Руслану это не сулит ничего хорошего. Потому что выдержать давление сразу с двух сторон задачка та еще. Вздохнув, мужчина пошел следом за возлюбленным, пытаясь привести свои последние аргументы. Для этого, правда, пришлось абстрагироваться от того, что рядом находилась мама.

- А как же ты, Жень? Если я уеду, а ты поступишь, дай бог, хотя бы в крупном городе, что тогда? Ты готов к отношениям на расстоянии? Или сразу прекратишь всё, жалея или радуясь тому, что я свалил за бугор? Или рискнешь поехать со мной? А это другая страна, другой менталитет и правила. Там будет в разы сложнее.

Пока Кунаев крутился на кухне, готовя чай, Митин стоял у окна, говоря это всё. Лидия Степановна просочилась следом, усаживаясь за стол, как истинная дама, ожидая, когда ей подадут чай. Еще лучше с угощением. Подумав об этом вскользь, Немец выставил перед ней небольшую вазочку с овсяным печеньем - их общая слабость, и закончил говорить, дожидаясь ответа от Жени.

А Женя молчал, слушая своего мужчину и жалея, что женщина рядом. Так хотелось заехать своему возлюбленному вот этим вот чайником. Закончив с напитком, спросив попутно, какой пакетик чая кидать и сколько сахара, парень занялся двумя кружками кофе, зная предпочтения свои и Руслана. Но вот выдержки не хватило.

- Ты просто боишься, что я свалю, и все свои страхи проецируешь на работу! Что ты так смотришь? Я знаю, что ты говорил Максу. Ты боишься, что я брошу тебя из-за разницы в возрасте. Из-за того, что захочу чего-то нового. Но ты не можешь быть уверен! И не можешь просто сидеть и ждать! Да, я не хочу отношений на расстоянии. Мне даже в мыслях без тебя хреново, но это вообще не повод отказываться от работы в Германии.

Посуда звякнула об стол и Кунаев серьезно, с былым вызовом, посмотрел мужчине в глаза. Давно он так не делал - не показывал ему свои клыки и когти. Лидии оставалось лишь удивленно наблюдать за разыгравшейся семейной сценой. Не трудно было догадаться, особенно видя, что Женя сам прекрасно ориентируется на кухне, что эти отношения длятся не одну ночь. Или день.
Парень шумно выдохнул через нос и сел за стол, тут же поглаживая пушистый комок, что запрыгнул на "своё место". Аиду было абсолютно наплевать на ссору, он, как и всегда, хотел лишь поглаживаний, о чем засвидетельствовало его довольное мурчание спустя полминуты.

Да, Митин был недоволен таким поворотом событий, и совсем не хотел выяснять что-то подобное с самого утра, да еще и при матери. Но уж как сложилось, так сложилось. Он остался стоять, опираясь на подоконник, но замолчал, крепко задумавшись. До сего дня он отгонял от себя любые мысли и надежды по поводу переезда, находя для того кучу разных причин: не вовремя, слишком старый, уже осел и обрел тут больше, чем может достичь за границей... да мало ли что еще. И каждая из таких причин, оправданных и не очень, были лишь для того, чтобы снова не начать надеяться и планировать. Руслан в буквальном смысле убегал от возможности отправиться в Германию, а сейчас предстал при этом лицом к лицу.
И Женя. Он был таким решительным, крепко уверенным в своей правоте, что не восхититься было невозможно. Может, сам он, и правда что-то упускает? Не дает себе жить, оставаясь здесь по доброй воле. Но начинать что-либо сначала, когда ты на пороге сорока - пугающе. Кажется, что не хватит уже сил и выдержки. А, может, это только иллюзии, обман собственного разума, чтобы, снова таки, отбросить и мысль о новом старте.

- Если я и уеду, то только с тобой, - сказал он, наконец, после нескольких минут напряженного молчания. Лидия отчетливо выдохнула, пока не осознала вторую часть сказанного, снова напрягаясь. Похоже, Женя был не просто мальчиком для утех, и значил гораздо больше, чем можно было подумать.
- Он, правда, тебе так дорог, Руслан? - обратилась она к сыну. Чай остался не тронутым, женщина пока только грела пальцы от чашки.
- Да, я его люблю и одного здесь не оставлю. Либо мы уезжаем оба, либо не уезжаем вовсе.
- Даже и не думай! - снова подал голос парень, не поднимая взгляда на мужчину, гипнотизируя черную воду в своей чашке. Сердце больно сжималось, словно Руслан может уехать в следующую минуту, но о себе в такой ситуации он не будет думать.
- Ты учитель немецкого, в конце-то концов! А у меня с ним в разы хуже. Что это будет? Везде бегать за тобой хвостиком и за ручку в универ, где ни слова не понятно будет? У меня с математикой, с физикой, с историей здесь проблемы были, а там я как буду? На пальцах объяснять? Заново учить? Тебя же учителем приглашают? Так езжай. А я тут закончу универ и приеду. Делов-то. Да и в универ мне не поступить. Технарь - потолок. Четыре года, и я приеду. Скайп уже изобрели. А вот эту херню ты брось. За мной Макс присмотрит, если что, а ты там и сам справишься. Будешь готовиться к моему приезду. Если школа, значит собираться тебе уже сейчас надо, так? Вот и начинай. Поедешь и точка. Иначе будет тебе и универ, и светлое будущее, и прочая хрень. Ты меня знаешь. Я умею быть... сумасшедшим и рубить сгоряча.

Парень сглотнул, надеясь, что слезы, которые он уже ощущал всем телом, лишь ему казались и лицо сухое. Впрочем, так оно и было, даже глаза не намокли, но вот настроение упало ниже плинтуса. На какое-то время кухня погрузилась в тишину, нарушаемую лишь мурчанием Аида и холодильником.
Смотря на возлюбленного, Руслан отчетливо ощутил, что мать сейчас здесь явно лишняя. Не будь её, всё их утро прошло бы иначе. Или, возможно, так же - тайное всегда становится явным - но он хотя бы смог утешить Женю, крепко обняв и расцеловав его. Убедил бы, что у них всё может получится и здесь, и там, если они будут вместе. Только с выслушанной позицией Кунаева, Митин действительно усомнился в правильности своего выбора. Он хотел уехать отсюда много лет, но сам же себя останавливал. Даже сейчас...

- Женя, - и всё же он не вытерпел и обнял парня прямо там, под удивленные взгляды Лидии. Она, кажется, вообще мало понимала, что происходит, и разрывалась между неприятием к Кунаеву и некой солидарностью с ним. - Ты, правда, готов жить тут снова один? Целых четыре года это огромный срок для твоих лет, всё еще может поменяться... Хотя, наверное, это будет лучше, чем тащить тебя с собой сразу. Не хочу, чтоб ты тяготился нашими отношениями и не имел выхода, куда бежать.
Объятия стали крепче, Немец едва не тянул парня на себя, из-за чего Аид недовольно мяукнул и выполз прочь из тесноты рук. Митина, сделав, наконец глоток чая, поставила чашку на стол с громким звоном.
- Руслан, - строго начала она, - этот... мальчишка прав - ты обязан поехать. Это поможет твоей карьере и личной жизни, - такие же серые, как у сына глаза, были обращены к Евгению, - ваша связь должна прекратиться. Если ты сделаешь это, я, так и быть, забуду всё, что здесь было.
- Я поеду, но Женю не брошу, пока он сам этого не захочет. И что делать со своими отношениями я тоже решу сам. Либо принимай его, либо...

Договаривать он не стал. Разрывать общение с единственным живым родителем было совсем не тем, чего бы ему хотелось, но если это будет приносить боль всей семье - Руслан был готов самостоятельно отстраниться от них, чтобы облегчить ситуацию.
Теперь встретиться со злым и серьезным взглядом пришла очередь Лидии. Одно дело, когда Руслан сомневался в их будущем. И хоть Женя знал, что любит этого мужчину, но перечить здесь ему не собирался. Они ведь и правда не знают, что ждет их в будущем. Но вот совсем другое дело слышать нечто подобное от постороннего человека.
Парень дождался, когда мужчина сядет, наконец, за стол и улыбнулся женщине, правда по-прежнему пронзая её холодным взглядом.
- Вы знаете, сердцу ведь не прикажешь. Если я смогу приехать к Руслану в Германию, то мы поженимся. И это решено. Так что, можете спросить у мальчишки имя и молиться своим Богам, чтобы наша любовь была пустым пшиком. Вот только, хрен я его кому отдам. Не хочу, чтобы он с родной матерью ругался, но будьте уверены, как только я попаду в Германию - он навсегда станет моим.

Женя не хотел лезть в семейные разбирательств, но как сидеть в стороне, когда посягают на святое?

- А хотите совет, как от молодого человека, влюбленного по уши, женщине, которая прожила уже достаточно много лет и набралась опыта, а еще, скорее всего, уже и забыла, как это - чувствовать окрыленность от любви? Не лезьте. Если нам суждено расстаться, это случится, но если вы всунете свой нос в наши отношения, то получите только скандал. Не знаю, как Руслан ведет себя с вами. Но судя по тому, что я уже слышал - скандал точно будет. А я его в этом только поддержу.

Такой дерзости и отпора не ожидал, пожалуй, даже Руслан, не говоря уже о старшей Митиной. Она досадливо поджала губы и вся собралась, готовая обороняться.

- Как ты смеешь! Нет, Руслан, ну ты видел, каков наглец?
- Да, видел, и за это я его и люблю, - коротко улыбнувшись, он положил руку парню на плечо в знак поддержки.
- Поразительно! - фыркнула женщина, снова звеня посудой, вместо того, чтобы спокойно выпить чаю. - А я всё думала, чего ты звонишь реже, приходить почти перестал... Оказывается, ты связался вот с этим, - махнула она рукой в сторону Жени. Нет, даже когда они на одной стороне против Руслана, принять ориентацию сына ей было всё еще непросто. - Сдалось оно тебе? Девушек, что ли, мало вокруг? Даже в твоей проклятой школе. Там никого не мог найти?
"Так я там и нашел" - почти сорвалось с языка, но мужчина вовремя его прикусил. Это Лидию просто добьет, а ему такого не нужно. Впрочем, так же и подумал Евгений, но тоже благополучно промолчал.
- Мама, прошу тебя, хотя бы попытайся принять, что ничего страшного не случилось. Я всего лишь нашел своего человека и мне с ним хорошо. Впервые со смерти Юли. Неужели ты откажешь мне в этом только потому, что мой партнер - мужчина? К тому же, за внуков тебе переживать не зачем, Соня родит.
- Соня родит, - передразнила Лидия вздыхая. Она-то шла устраивать сыну лучшую жизнь, а выяснилось, что у него уже всё не так плохо, и спасать его не нужно. Но как принять этого дерзкого юнца, который готов был глотку рвать за Руслана? Это же невозможно. - Я ничего не обещаю, но лезть... не буду. Разбирайтесь сами, вместе вы, куда вы и зачем... Но уехать ты мне обещал! И я это запомню.
- И я тоже, - Женя широко улыбнулся, довольный своей победой и посмотрел в глаза своего мужчины. Да уж, и на что он собственноручно сейчас себя подписал? На четыре года одиночества?

"Баран, ты Женька... Ой. Баран" - крутилось у него в голове, пока разговор в семье Митиных не перешел в более спокойное русло. Они обсудили сестру Руслана, её дела, работу, немного даже о политике, а после женщина засобиралась домой. И вот тут-то парню почудилось, что теперь начнётся настоящий разговор.
Кунаев, конечно, свою точку зрения высказал, и менять её не будет, вот только теперь у Руслана, как говорится, развязаны руки и есть возможность высказать возлюбленному всё прямым текстом. Уж как-то слишком спокойно он себя вел при матери.
Убрав на кухне, парень пришел в зал, где сидел мужчина. Аид крутился рядом, на диване, пытаясь уместиться, но Женька быстро занял место, получив в свой адрес жесткий кошачий взгляд. В нём так и читалось всё, что Аид думал про Кунаева в этот момент.
- Русь, почему ты мне ничего не сказал? Если бы твоя мама не пришла, я бы и не знал... Ты, правда, что ли, собирался упустить такой шанс?

Митин пару минут молчал, собираясь с мыслями. Последние несколько часов ощущались, как крепкий удар под дых. Получается, что он обязал себя изменить привычный уклад жизни и уехать, и видимо, насовсем. Голова заочно начинала болеть, когда он представлял, сколько всего нужно было сделать прежде, чем его отпустят отсюда...

- Собирался, - подал он голос, обнимая юношу за плечо. - Знаю, со стороны это смотрится глупо, но я уже так давно здесь застрял, что считал начинать всё с чистого листа - безумство. Тем более, тут у меня была школа, а потом ты. Я не хотел оставлять тебя одного с учебой. Вдруг что-то случится? Или тебе просто понадобится помощь, а что я смогу сделать оттуда? В скайпе воздушный поцелуй послать? Ну, или денег на карту перевести. Но это ничто по сравнению с реальным присутствием, с теми же объятиями. И не думай, что я не верю в тебя, наоборот, мне хочется, чтобы ты со всем справился. Но и быть частью твоей новой жизни - тоже. Ты понимаешь?..

Женя грустно вздохнул, обнимая Руслана крепче, а после заваливая его на себя. Сам он упал спиной на диван, слегка придавив Аида и получив ещё и кошачий матерный посыл в свой адрес, но это было не важно. Главное, что не поцарапал, а сверху теперь лежал Митин, смотря в глаза своего непутевого любовника.

- Похер на всё. Ты езжай. Обустроишь для нас гнёздышко, а я приеду и потащу тебя в загс...или что там у них? А потом буду ныть, что не могу найти работу и все говорят на бесячем немецком.
Парень обнял Руслана за шею, наклоняя к себе и нежно целуя. Недолго, правда и стараясь сам теперь не поддаваться грусти.
- А я могу с Максом трахаться пока тебя не будет?

Наверное, глупо было бы "драконить" мужчину сейчас, но как иначе разбавить обстановку? Да и, всякий раз, стоило им вспомнить те выходные, как дело заканчивалось сексом, а сегодня утром их прервали очень не вовремя, и работа была еще не закончена.

- Вот ты, значит, как?! Только я за порог, ты сразу к Максу? - глаза мужчины выдавали его веселье и улучшенное настроение, хотя голос он пытался сделать строгим. - Надо тебе пояс верности прикупить, ну или пристроить в универ где-нибудь подальше отсюда...

Коварные планы были таковыми только на словах, но Руслан всё же позволил себе обхватить парня руками, с силой прижав к себе. Он будет ужасно скучать по нему в разлуке. Поэтому, возможно, есть смысл наверстать упущенное заранее, чтобы было, что вспоминать в одинокие вечера. Подумав об этом, мужчина сразу стал лезть к Жене под одежду, впившись губами в его шею.
- Кажется, нас прервали на самом интересном, да?..

Нереализованное желание дало о себе знать. Митин возбудился всего за несколько минут, раздевая любовника, и целуя его тело в разных местах, словно показывая, как он любит его всего, целиком. Одежда с них была отброшена прямо на пол, и тут же забыта. С выпуском возлюбленного Руслан позволял себе оставлять на нем засосы и следы укусов, чем активно занимался и в этот момент; удерживая Кунаева в своих руках.
- Даже если ты ляжешь с ним снова - никогда не забывай, что ты мой, - наконец оторвавшись от своего занятия, мужчина уделил внимание Жениному члену и губам, долго с наслаждением целуя его.
- Конечно, - парень весело улыбнулся, но говорил искренне и правду. Макс хоть и привлекал его. Их обоих, но Митин был единственным, кого парень любил так сильно. Готовый идти против всего мира, готовый отказаться от своего мира. Только ради Руслана. Но эти мысли так и остались не озвученными, а сам Кунаев продолжил издеваться, раздвигая ноги шире и впуская Руслана в себя с тихим стоном.
- Я буду кончать с твоим именем на устах... А если будешь себя плохо... Плохо вести, - было тяжело говорить, когда член мужчины выбивал из его тела отрывистые стоны, парализуя удовольствием способность связно мыслить.
- Тогда. Мы тебе будем в скайп звонить и... трахаться. О, да... Да!

Много времени для разрядки Женьке не понадобилось. То ли от мыслей о том, что он может заниматься сексом перед Русланом, который будет вынужден смотреть на них по скайпу, то ли от утренней незаконченности процесса, но содрогнувшись всем телом, он сжал мышцами член любимого, едва не скуля от наслаждения и накрывшего оргазма. Доходить до конца Немцу пришлось самому, но тот видимо особо не возмущался, ведь Женя под ним был особенно очаровательным сейчас.

Излившись, мужчина не спешил покидать горячее нутро любовника, продолжая, хотя уже более вяло, нежно целовать его шею и лицо. Женя улыбался, смотря в окно, где ярко светило солнце и купался в этих счастливых моментах.

- Я серьезно, Русь... - тихо, почти шепотом проговорил вдруг Куница. - Я люблю тебя. Люблю всем сердцем. Хоть ты и говоришь, что ничего не сделал ещё толкового для меня, но это не правда, и ты об этом знаешь. Ты... Не просто сделал, ты стал всем миром. Перевернул мой, с ног на голову, и сделал его не просто лучше... Это был рай. И дело даже не в новых вещах, хотя и они все классные, дело в тебе и твоей любви. Если то, что я чувствую может просто так пройти за четыре года...

Женя на мгновение замолчал. Опавшая плоть выскользнула из раскрасневшейся влажной дырочки, и Руслан лег рядом. Парень тут же повернулся к нему и уткнулся лицом и грудь, прижимаясь.

- Разве тогда так не будет лучше? Зачем тебе рядом человек, который, окажется, не любит тебя? Если то, что между нами - не настоящая любовь, тогда я не знаю...
- Я тоже думаю, что любовь, просто уже вырос из того возраста, когда в это верят безоглядно, - Руслан согревал любовника своим теплом, не желая вставать и одеваться. И так ведь было хорошо! Он нежно гладил Женю по боку, целуя его в щеку, и успокаивался от той бури, что недавно творилась внутри. А с матерью они как-нибудь найдут общий язык. Не факт, конечно, что она смирится с выбором сына, но, возможно, подобреет, если меньше будет видеть их как пару. Еще не время.

Остаток дня прошел на более позитивной ноте и, по сути, в обычном для них режиме. Снова отдых, совместные занятия и просмотр кино. Казалось, им это никогда не надоест, а с учетом того, что Митину предстоял переезд, хотелось заниматься простыми вещами побольше и почаще.

Вслед за своим отказом работать в Берлине он отправил еще одно письмо, в котором кратко изложил то, что мнение он сменил и приехать готов, как только закончит все свои дела в России. И, к его собственному удивлению, с той стороны его не послали на три веселых буквы, а даже обрадовались. Толковые специалисты нужны были всегда и везде, а он был более чем отличным спецом. Не только потому, что дослужился до поста директора, но и потому, что регулярно повышал квалификацию, обретая новые навыки. Это всегда полезно, хотя и не знаешь, где и когда точно пригодится.

После нескольких дней деловых переписок, все формальности утрясли, назначая ему сначала примерную дату прибытия. Дорога была не близкой, честно сказать. От родного города до Москвы поездом, а после самолетом до Берлина. Руслан подошел к составлению маршрута и багажа основательно. Мог подолгу сидеть и корпеть над детальным списком действий, зная, что так упорядочить мысли гораздо проще. Жене тоже было чем заняться - экзамены были уже на носу и время, пока, мужчина был недоступен, он мог проводить за подготовкой к ним.

Со школой тоже всё было не так просто. Взять и уйти с должности оказалось той еще задачкой. Его буквально не хотели отпускать, но Митин настоял. И, конечно, будучи ответственным, не только закрыл все свои дела, но и подыскал на замену неплохую кандидатуру. Её еще должны были утвердить, но со своей стороны Немец сделал всё возможное, а потому мог выдохнуть. Хотя и ненадолго. Ведь оставаясь по вечерам с Женей, он едва начинал осознавать, что на ближайшие годы лишится их близости. Не будет ни посиделок на диване, ни поздних подъемов, ни секса, в конце концов... И Аид тоже. С собой брать его рискованно и, пожалуй, даже невозможно, что весьма расстраивало. Так что, его стоило оставлять либо с Кунаевым, а самого парня поселить в своей квартире, либо с Максом.

- Жень, ты позаботишься об Аиде, когда я уеду?..
- Нет, выброшу его в окно, как только за тобой закроется дверь, - парень усмехнулся, поглаживая героя беседы. - Конечно, позабочусь. Зачем спрашиваешь? Ты ведь знаешь, что я люблю его не меньше тебя. Да и вообще, как только обустроишься, отправим его к тебе, и все будет хорошо. Чтобы тебе не было одиноко там без меня.
Женя переложил кота на диван, который даже и не подумал просыпаться, и подошел к мужчине, нежно его целуя.
- Не переживай. Ты справишься там со всем. Знаешь почему? Я уверен, для тебя не будет другой, более мощной мотивации, чем знание того, что от тебя зависит наше счастливое будущее в Берлине. Да?

Парень часто шутил и всячески поддерживал мужчину, как словами, так и просто губами, ни раз его, отвлекая от вечных кип бумажек внезапным минетом. Но на самом деле он едва не выл при мыслях, что вот-вот вновь останется один. Отпускать Руслана было невыносимо, но Женя продолжал играть свою роль. Его мужчина должен был отправиться в Германию. А то, что у Руслана всё получится, парень и правда не сомневался.

День отъезда был в один день с объявлениями результатов в университете. Руслан должен был их узнать, поздравить своего юного возлюбленного, отпраздновать с ним поступление, а к вечеру сесть на поезд, но в этом мире иногда все бывает совсем не так, как хотелось бы. Митин уехал за два дня "до". Всё случилось так быстро, что Женя и не сразу сообразил, что произошло.
Какие-то проблемы с поездом, на котором мужчина должен был уехать. А другой ближайший - только за два дня "до" или "после". Во втором случае Митин не успевал на самолет. Ему пришлось уехать раньше и снять комнату в гостинице на пару суток в Москве. Фактически, он еще был в России, но физически Женя его с собой больше не ощущал.

В первые дни Кунаев держался, но стоило Митину позвонить ему уже из Берлина, как сердце парня больно сжалось, а реальность сильно ударила по голове дубиной, заставляя ощутить тошнотворный привкус осознания того, что всё это не игра. Теперь у них была разница во времени в пять часов и тысячи километров.

И всё бы ничего, если бы их совместный план не дал первую трещину - Кунаев не поступил в университет.

В соавторстве с Noda. Продолжение ровно через неделю.

28 НОЯБРЯ 2020 ALEX WEIN

Ссылка:

Смотрите также

#ШКОЛА

Томми Дорфман экранизирует популярный комикс о лесбийской любви

Джонатан Бейли: "Быть геем в деревне - испытание с самого детства..."

Стив Мартин гордится запретом своего романа "Продавщица" во Флориде

Лейтенант-депутат Милонов "прекрасно знает", что с ним сделают в украинском плену

86 учеников гимназии в Сургуте подписали письмо в поддержку учителя, уволившегося после обвинений в "ЛГБТ-пропаганде"

"ЛГБТ-пропаганда" внешним видом: в Сургуте из школы вынудили уйти талантливого учителя математики

Власти решают, штрафовать или сажать подростков, показавших победу геев над натуралами